Шрифт:
Закладка:
Перед последним ударом, который окончательно смутил сознание, послышалось:
— Стойте!
Медленные шаги приближаются. Это Владимир. Рассматривает ее лежащее тело.
— Эх… — он присел на корточки. — Грузите ее…
Она не хочет открывать глаза.
Голова трещит по швам.
Руки гудят в местах недавних ударов.
Слышатся отдаленные звуки. Сложно понять, что конкретно происходит вокруг.
— Забавно… Я ведь всегда подозревал, что с тобой что-то не так…
Он неторопливо приближается. Соф слышит звук его шагов. Это не вызывает сильного страха, ведь она занята борьбой с головной болью. Звон в ушах и полная дезориентация.
— Но теперь всё стало очевидно… — он усмехнулся. Происходящее доставляет ему необычное удовольствие. Он уже совсем рядом. — Как бы я хотел, чтобы всё сложилось иначе…
Она приоткрыла глаза.
Владимир самодовольно стоит перед ней. Разглядывает измученное лицо.
Незадолго до его появления ее грубо посадили на стул в пустой комнате и заковали наручники за спиной. Специально для него.
— Ну что же… Вся ваша затея провалилась. Не знаю, на кой хрен ты понадобилась этим отморозкам. Но теперь я расскажу, что будет дальше…
Он подошел еще ближе и резко снял с головы девушки запачканную кровью и песком кепку. Когда-то она ярко сияла на солнце, но после пережитых событий изменила цвет.
— Как я говорил, в нашем новом обществе каждый должен приносить пользу. И каждый имеет право на прощение. Можешь выдохнуть… — Он крутил кепку в руках. Соф от этого стало намного хуже. Будто с нее сняли некую защиту, что сохраняла ей жизнь последние месяцы. С этой вещью у нее успела образоваться крепкая связь. — Ты отправишься в исправительный корпус. В центр. Там тебе найдут другую работу… — Он решил примерить головной убор. — Я бы рекомендовал не совершать глупостей… Это твой последний шанс… — Потеряв интерес, вернул кепку — криво напялил ее Соф на голову. — Подробности расскажу там…
Эпизод 16. Крах
— Никита! Завтрак!
Тяжелые веки никак не хотят подниматься. Учебная пора сильно утомляет. Времени на сон слишком мало.
В ее комнате беспорядок. Даже и не верится, что такая, как она, отличница, позволяет себе подобное. Но, скорее, это не просто бардак. Это творческий бардак.
А что ты вообще здесь делаешь⁈
Он резко вскочил с кровати. Легкая тошнота сразу подступила к горлу. Похмелье.
Как ты здесь оказался? Что вчера было?
День рождения. Точно, ты задумал отметить его в местном кафе. И решился пригласить ее. Надежд на согласие совсем не было, однако…
— Давай вставай!
…ты здесь. Почему ты ничего не помнишь? На кой хрен нужно было столько пить?
Пройдя через коридор, он почувствовал запах жареных сосисок.
На маленькой кухне ожидал скромный накрытый стол. Глазунья, нарезанные овощи, сосиски, хлеб с маслом.
Она мыла сковороду. У Никиты перехватило дыхание.
— Доброе утро, садись…
Он неуверенно послушался.
— Боже… Что вчера было? — Наплывы головной боли отбивают аппетит.
— Ну… — она улыбнулась. — Ты много выпил. Мы поехали ко мне. В такси ты вырубился, и мне вместе с водителем пришлось тащить тебя до квартиры.
Разочарование. Неплохая причина взять под контроль количество выпиваемого алкоголя.
— Прости, Оль…
— Ничего страшного…
Она присела напротив и с аппетитом принялась есть. Никита пытался угадать по ее поведению, жалеет ли она о вчерашних событиях. Опасался уловить некую неловкость или отвращение. Но ничего подобного не заметно. Кажется, ей по большому счету плевать. Она не из тех, кто загоняется.
— Мы опаздываем, если что. Ешь быстрее…
Она собирается поехать на учебу? После вчерашнего? Сумасшедшая. У Никиты вызывает боль даже моргание глазами.
Но всё же в первую очередь он ощущал приятное чувство. Эта девушка, что уже который год учится с ним на одном факультете, давно заняла место в его голове. С одной стороны, ее сложно терпеть. Она напыщенная, стервозная, умная. Такая смесь качеств отпугивает парней. Но в то же время Никиту постоянно тянет к ней. Может, потому, что он из той же породы людей, которых тяжело терпеть.
Ноги не желают слушаться. Он так хотел остаться дома, но ему не позволили. Придется переться в центр города вместе с ней.
Лестница наконец заканчивается. Лифт, к его сожалению, не работает. Они ни о чем не говорят. Молча спускаются к выходу.
Хочется завязать разговор. Но в воспаленном от интоксикации мозгу пусто.
Никита идет впереди, стараясь не подавать виду. Но каждый шаг дается очень тяжело.
Последняя ступень.
Рука его с силой толкает скрипучую дверь подъезда.
— Слушай, я… — он всё же решается. Нельзя просто тупо молчать.
Но, как только дверь отворилась, Никита резко останавливается, словно врезавшись в невидимую стенку.
Впереди лишь непроглядный мрак.
Он оказался посреди темной улицы.
Но ведь только что за окном было утро?
Обернувшись назад, не обнаружил дома, откуда вышел.
Ручка двери, за которую он всё это время держался, буквально растворилась в воздухе.
Вокруг лишь темная, будто бесконечная улица, покрытая влажным асфальтом.
Он ошарашено пытается найти глазами хоть что-то.
Впереди тусклый свет. Как видно, придется пойти в ту сторону…
Единственный уличный фонарь освещал силуэт человека, который стоял, опершись спиной о столб.
— Оль⁈ — выкрикнул он, замедляя ход с каждым шагом.
Человек никак не отреагировал. Продолжал стоять всё в той же позе. Но Никита не успел приблизиться настолько, чтобы различить внешность. Свет неожиданно погас. Вокруг — снова всепроникающая, непроглядная тьма. Он ошарашенно крутится на месте в попытках найти хоть какой-нибудь ориентир, любой источник света. Что происходит?
— Здравствуйте, Никита…
Это голос у него в голове. Он уже слышал его ранее. Не может быть…
— Ни к чему отрицать очевидное… — ответили на его мысли.
— Что происходит⁈ — в ужасе выкрикнул Никита.
— Я пришел поговорить…
Наплывы воспоминаний. Ощущение сна мешает понять, какой сейчас день, месяц, год. Это всё взаправду?
— Кто ты?
— Мы уже встречались…
Перед ним вспыхивает столб света. Он ярко освещает зрелого мужчину в костюме. Желтые глаза направлены прямо в душу.
— Знаете, Никита… Вы удивительный человек…
Незнакомец принимается непринужденно бродить из стороны в сторону. Самодовольно почесывает подбородок, рассуждая.
