Мы смотрели друг на друга; неприятный момент затянулся.

– Ну вот… вообще-то мне пора собираться в универ, но ты можешь не спешить. – Откровенная ложь, которую большинство людей немедленно просекают. Да, в первой половине дня у меня лекция по конституционному праву, однако я непременно хотела избежать того, чтобы гостья оставалась у меня дольше, чем необходимо.

Она улыбнулась, выглядя при этом, надо сказать, еще более обалденно – заспанной и немного смущенной.

– Ясно. Позволь мне только в туалет сходить по-быстрому.

Я кивнула в направлении ванной. Женщина исчезла за дверью. Она уже полностью оделась; вероятно, ей тоже не терпится смыться отсюда – так же как и мне остаться одной в своем королевстве.

Я вздохнула, налила себе кофе и добавила обязательные пять ложек сахара. Пока пила, окинула взглядом свой лофт. Фирма, организующая перевозки, доставила из Торонто бо́льшую часть моих пожитков; нового пришлось покупать немного. Даже с учетом свободной планировки квартира выглядела пустовато. То, что мне и надо. Потому что после приезда я чувствовала себя такой же опустошенной и потерянной. Даже не удосужилась придать апартаментам более жилой вид – сделать какой-нибудь декор, покрасить одну из стен в другой цвет… Словно подсознательно понимала, что место, в котором живу, отражает внутреннее состояние.

– Мазохистка, – пробормотала я, обращаясь к чашке.

Я не могла не задаться вопросом: а как бы отнесся к этой квартире Блейк? Начал бы подкалывать – зачем мне одной столько места? Почему холодильник обычно пустой? А может, в первую очередь потащил бы в спальню протестировать новую кровать? При этой мысли мне стало жарко. Я поспешно отодвинула чашку и, волоча ноги, покинула кухню.

В холле я налетела на Азуку – наконец вспомнила ее имя! Сумка через плечо, в руке стаканчик кофе навынос, лицо и волосы слегка влажные.

– Хочу сказать, – смущенно проговорила она, – ты повторяла во сне имя Блейка.

– Неужели? Извини. – Я пригладила волосы. – Все… сложно.

– А разве не всегда бывает сложно?

– В противном случае жизнь была бы ужасно скучной, – рассмеялась я.

Азука слегка нахмурилась.

– Я полагаю, за сложные вещи обычно стоит бороться.

Она направилась к лифту; я смотрела вслед разинув рот. Она нажала кнопку, и двойные двери открылись.

– Было приятно познакомиться, Ребекка.

– М-м… меня зовут Рейчел!

Но она уже не слышала – двери лифта закрылись.

Пока я принимала душ, чистила зубы, красилась и одевалась, ее слова не шли у меня из головы.

За сложные вещи обычно стоит бороться.

Это действительно так или всего лишь афоризм из низкопробного ромкома? На слух звучит как цитата из какого-нибудь сериала с Кэтрин Хайгл в главной роли.

Пока я облачалась в кремовый тренч, еще немного покрутила в голове эту мысль, но затем разозлилась на себя. Сколько еще, черт возьми, я буду думать о Блейке? Застревать в прошлом – не в моем стиле! Я наконец обрела все, о чем мечтала: учусь на юридическом, имею собственную квартиру, две подработки, а главное, свободу. Самое время наслаждаться, а не печалиться задним числом о человеке, которого больше нет в моей жизни. Хотя, строго говоря, я никогда Блейка в свою жизнь и не впускала.

Жизнь слишком коротка, чтобы долгое время предаваться унылым мыслям. Лучше сосредоточиться на положительных моментах, ловить драйв – вот что уже десять лет держит меня на плаву. Ничто не поставит меня на колени, и уж тем более мимолетная интрижка с парнем из провинции.

Я толкнула двери вестибюля и влилась в бьющую ключом жизнь «Большого яблока». На розовых лабутенах и с победной улыбкой.

36. Блейк

После того как я рассказал друзьям о нас с Рейчел, они сильно тревожились после ее отъезда. Чаще обычного проверяли меня, постоянно названивали и приглашали на кофе или прогулку. Очевидно, всерьез переживали, что я опять пойду по проторенной колее. Сперва я и сам опасался, что скоропалительный отъезд Рейчел затянет меня в омут; возможно, я вернусь к алкоголю и фастфуду, стану спать до обеда, а остальное время валяться на диване. И все же, проснувшись наутро после нашей ссоры, я решил, что никогда больше не потеряю контроль над своей жизнью. Разумеется, помогали и сеансы психотерапии с доктором Фаулер – я с каждым разом открывался перед ней все охотнее.

Благодаря доктору Фаулер я понял: именно Рейчел довела до меня мысль, что после травмы еще не все потеряно. А вот что делать с сердцем? Да, Рейчел растоптала его своими каблучками, однако оно находилось по-прежнему на месте и было все так же одержимо спортом. Больше не видеть Рейчел ежедневно было физически больно, но я жил воспоминаниями о тех неделях, которые мы провели вместе. Мне так не хватало ее, что даже дышать было трудно. Но это не та причина, что поставит меня на колени.

Чтобы отвлечься от боли, которую причинили мне ее прощальные слова, я старался максимально себя загрузить. Вставал до рассвета и спешил на пробежку, тренировался с Джеком как одержимый, на работе пахал до изнеможения, дома тоже находил занятия. Я не оставлял себе ни минуты свободного времени, чтобы не думать о Рейчел и нашем последнем разговоре. Все излишки энергии направлял на планирование будущего.

Я решил доказать миру, что я не бездельник, что больше не намерен опускаться или сидеть и оплакивать несостоявшуюся версию жизни. Вместо этого использую свои таланты, чтобы изменить хоть что-то, внести свой вклад. Мой опыт – не обуза, как я верил раньше, а то, что отличает меня от других.

Составив список университетов, которые предлагали учебные курсы по подготовке спортивных менеджеров, я прилежно написал заявления на весенний семестр. Свои эмоциональные эпистолы я дал прочесть Фионе и Элли и отправил их своевременно, до пятнадцатого сентября. Потом оставалось только ждать и надеяться, что хотя бы один университет предоставит мне стипендию.

Я взял в супермаркете дополнительные часы, и каждый сэкономленный доллар перечислял на банковский счет.

Когда в конце сентября Уилл пригласил нас с Джеком на свой парусник, я чувствовал себя другим человеком. Тело стало сильнее и легче, а мускулы выглядели почти такими же рельефными, как в старших классах школы. Взбегая босиком по трапу на «Джульетту», я ощущал себя тренированным и полным энергии – если бы еще избавиться от эмоционального балласта, который я по-прежнему таскал с собой! На паруснике все напоминало о Рейчел. О том дне, когда я понял, как много она для меня значит, – а потом, к сожалению, явился