– Нет, я уже заплатил. Приятель Девона Ранджид все заказал еще в апреле.

– А где пройдет мероприятие? – спросил Уилл, который стоял у штурвала.

Место проведения мальчишника в имейле не было указано, однако я смутно припоминал, что в групповом чате мы в свое время об этом договорились.

– В Нью-Йорке.

Хотя я и был сосредоточен на жалости к себе, оттого что придется провести весь уикенд с занудными друзьями Девона, от моего внимания не ускользнуло, как Джек с Уиллом переглянулись.

– В Нью-Йорке! – выкрикнул я. Так громко, что несколько чаек с криком взлетели с поверхности воды.

– Все в порядке, старина? – озабоченно переспросил Джек.

– Да, конечно. – Я провел рукой по лицу. Значит, на следующей неделе предстоит лететь в Нью-Йорк. В город, где живет Рейчел. А в чем проблема? Тоже мне, великое дело! Вот только, кажется, мое тело решило, что проблема большая – колени внезапно подкосились, и пришлось вцепиться в ограждение. Сердце колотилось в такт крыльям чаек, которые беспокойно метались вокруг.

Паруса «Джульетты» натянулись, и Уилл направил лодку в бухту Пассамакуоди. Ветер ударил мне в лицо, буквально продул насквозь; как бы не унес с собой. Внезапно я потерял точку опоры. В последние недели я наметил новую цель в жизни, а тут вдруг снова выяснилось, что мое будущее неопределенно.

37. Рейчел

Я сидела у окна в удобном кожаном кресле в своем любимом кафе «Бинс энд К°». Золотистые лучи предзакатного солнца падали сквозь стекло прямо на лицо, и я прикрыла глаза. Осень в Нью-Йорке оказалась еще прекраснее, чем я себе представляла. Город был буквально наполнен вибрациями в предвкушении Хеллоуина и Дня благодарения; во всех кафе предлагали латте с тыквенным пюре и латте с корицей и кленовым сиропом, а Центральный парк напоминал взрыв цвета.

В такие моменты я действительно ощущала, что мой дом здесь. Городской шум отдалялся куда-то на задний план, в воздухе висел аромат кондитерской крошки и печеных яблок, а я сидела будто на личном крошечном островке, между спешащих мимо окна прохожих и занятых негромкими разговорами посетителей кафе.

И тут завибрировал телефон – я положила его на стол из темной акации, сделанный в деревенском стиле. Я неохотно открыла глаза, чтобы узнать, кто побеспокоил меня в столь тихую минуту. В последние недели мама неоднократно пыталась связаться со мной, однако я сознательно игнорировала звонки. Пока я не готова к разговору с родителями. Сначала хотелось бы что-то предъявить – например, первый успешно сданный семестр.

Звонила Марли.

Прежде чем ответить, я поспешно отпила глоток фраппучино со сливками, шоколадным сиропом и шоколадной крошкой.

– Привет, солнышко, что нового?

– Ты не поверишь!

Голос Марли звучал взволнованно, и я резко выпрямилась. Навеянную осенним солнцем дремоту как ветром сдуло.

– Выкладывай!

– Мы разыскали мою маму.

Если бы я умела плакать, из глаз хлынули бы слезы – однако я ощутила лишь неприятное першение в горле. Сглотнула, поморгала и сглотнула снова.

– Марли, это потрясающе! Рассказывай!

– Только что звонила Аннабет. – Голос Марли дрожал; подруга явно была сама не своя. – С ней связалась знакомая из штата Мэн; эта знакомая наткнулась на девичью фамилию мамы. Очевидно, мама отказалась от фамилии отца и больше не вышла замуж.

– И немудрено.

– К счастью, я назвала Аннабет обе фамилии. – Марли робко засмеялась. Как бы мне хотелось сейчас ее обнять! – Мама проживает не в самой общине, а поблизости, – продолжила подруга. – Потому и потребовалось много времени, чтобы напасть на след. Однако через две недели ее можно будет застать в так называемом «Медвежьем логове», молодежном лагере. Вроде бы четыре раза в год туда приезжают на две недели дети представителей коренных народов из всех трех местных общин, чтобы в игровой форме изучать традиции пассамакуоди. Моя мама – одна из воспитательниц.

– Ничего себе! Вы нашли ее благодаря счастливой случайности.

– Да. Я до сих пор не могу поверить.

– Значит, ты хочешь туда поехать?

– Я думаю, надо. – Марли помедлила. Я буквально видела, как она поджала ноги и неуверенно теребит шнурки своих кроссовок. – Ах, Рейчел, ведь было бы неправильно упустить шанс?

– Ты знаешь, что я поддержу любое твое решение. Если ты не готова, все совершенно нормально. Лагерь работает несколько раз в году; ты теперь знаешь, куда обратиться.

– Да, но вдруг в следующий раз мамы там не будет? Полагаю, я должна поехать сейчас. Я так долго мечтала ее увидеть, и наконец появилась возможность.

Ее голос зазвучал тверже и решительнее. Я гордилась подругой.

– Все ясно. Итак, через две недели мы отправляемся в Мэн?

В оконном стекле отразилось мое лицо с улыбкой от уха до уха.

– Я думаю, да, – обрадованно пискнула Марли в трубку.

– Встречаемся на месте? Насколько это далеко от Нью-Йорка? Подожди секунду… – Я открыла Гугл Мапс и быстро выяснила, что дорога на машине займет почти девять часов.

– Лучше ты предварительно прилетай ко мне, – сказала Марли, когда я вновь поднесла телефон к уху. – От Сент-Эндрюса всего час езды. – Она неуверенно кашлянула. – Разумеется, если ты захочешь.

– А почему я должна не захотеть?

– Не беспокойся. – Она заговорщицки понизила голос. – Я буду держать язык за зубами. Мы ни за что не расскажем кое-кому о твоем приезде.

Я прыснула от смеха.

– Кое-кому? Солнышко, ты можешь спокойно произносить его имя. Было бы о ком страдать!

Я почти воочию увидела, как Марли закатывает глаза.

– Рейч, ну ты и врушка. Признайся, что скучаешь. После вашей последней встречи на тебе лица не было. Блейк точно тебе небезразличен.

– Ну ладно, допустим, я думаю о нем день и ночь. Полегчало? Отсюда не следует, что в Сент-Эндрюсе я должна от него шарахаться.

– Хорошо, что предупредила. – Теперь голос Марли звучал восторженно. – Я тут недавно узнала от Джека, что Блейк собрался на уикенд в Нью-Йорк.

– Чего-о? – С перепугу я едва не опрокинула свой фраппучино. Несколько посетителей обернулись, привлеченные выбросом эмоций. Бариста из-за стойки удостоил меня грозным взглядом. – Скажи еще раз, – повторила я на сей раз тихо.

– Блейк едет в Нью-Йорк. – Марли явно была довольна собой. – Вроде бы его двоюродный брат устраивает мальчишник.

В моем желудке мгновенно взорвались конфетти – бурно и неистово, как еще никогда не взрывались. Я не понимала, в чем тут дело – в том, что Блейк через несколько дней отправляется в Нью-Йорк и не счел нужным мне написать, или у меня эйфория от невероятных новостей Марли. Наверняка последнее. Однозначно!