что-то несвязное говорила шепотом, утешала как малыша, разбившего коленку, следя только за интонацией и вкладывая всю возможную нежность в свои слова. Немного сочувствия, немного тепла, просто чтобы ей стало легче дышать. Чтобы она поняла, что она не одна.

И это сработало. Я даже уговорила ее подняться и помогла принять ванну, собственноручно жесткой мочалкой вымыла тщедушное тельце, намылила волосы, расчесала и даже слегка прошлась горячими руками, подсушивая, а после заплетая в косы. Такие простые процедуры успокоили девушку, она ни разу не закашлялась, пока я ее мыла, а наоборот, вспомнила, как сама купала шестилетнюю двоюродную сестру, когда та измазалась в малиновом варенье.

Когда вернулся Томар, мы уже общались как старые подруги. Ледок, который чувствовался до всех этих событий, разбился. Я узнала, что Мирту хотели выдать за Артана, но между ними не было искры, возникшей между нами. Девушка позавидовала, как легко я нашла общий язык с Артом, ведь сама она робела в его присутствии. А когда она узнала, что мы слились в одно целое, то буквально расцеловала меня в обе щеки, по-настоящему обрадовавшись за нас.

Правду говорят, слияние понять способен только зеленый дракон…

* * *

С Миртой я провела почти шесть часов и довольно сильно проголодалась за это время. Томар обещал разобраться, почему горничные избегают больной, и дал слово, что за ней будут лучше ухаживать. А я дала понять, что лично прослежу за этим. Меня удивило, как серьезно колдун отнесся к моим словам. Видимо, я могу быть убедительной.

Уходя, я заметила легкий румянец на щеках девушки и порадовалась, что ей стало лучше. Неудивительно, что она так быстро угасала – без малейшей поддержки, брошенная, с ворохом сомнений в голове – ей даже не с кем было поговорить. А я просто оказалась рядом и выслушала ее. Иногда этого достаточно.

Миновав коридор и оказавшись в общей гостиной, я увидела сестру. Она сидела на диванчике, склонив голову над книгой, с идеально прямой спиной, в серебристом закрытом платье с воротничком под горло. Ее прекрасные волосы стремительно окрасила седина, которую подчеркнули с помощью прически. В облике Калисты не осталось и намека на зеленую кровь. Она полностью перевоплотилась в серебряную драконицу.

Услышав шаги, девушка вскинулась и с тревогой впилась глазами в мое лицо, ища хотя бы намек на понимание. Она вскочила с места, уронив на диван книгу, стремительно пересекла комнату, порывисто обхватила меня за плечи и притянула к груди.

– Прости, пожалуйста, прости меня, о святая Клэрия, ты никогда не сможешь простить меня, как же я виновата, как я могла… но как я могла представить, что все так обернется?! – бессвязно запричитала сестра, цепляясь за меня и словно пытаясь таким образом выразить всю свою вину. Она сделала попытку склонить наши головы в привычном жесте, когда мы касались друг друга лбами, но я отстранилась.

Кали обхватила себя за плечи, дрожа словно от холода.

– Клянусь святыми, я не знала! Нет-нет, не знала, что все так будет! – с мольбой заговорила она. – Брошин лишь намекнул, что одна из нас может оказаться серебрянокрылой, и уговорил на этом основании перейти под его опеку, а он уж позаботится о достойной партии… И Деян, он так смотрел на меня, Сэлли! Поверишь ли ты, что я влюбилась как девчонка и просто не смогла остановиться? Я думала, раз мои крылья серебряные, значит, твои точно будут зелеными. И Брошин говорил маме, что поможет Кристану с поступлением. И я поверила, что он позаботится о нас, ведь он наш дедушка! – Сестра запрокинула голову, чтобы сдержать поток слез – на ее лице достаточно макияжа, чтобы остались следы, если она заплачет. – А потом стало слишком поздно. И Брошин оказался… совсем не таким милым. Когда он понял, что потерял тебя, он собирался отыграться на мне, однако Деян во всеуслышанье заявил, что мы помолвлены. Деду ничего не осталось, кроме как поддержать это решение, – она замолчала. Резко остановила словесный поток, заметив кого-то за моей спиной.

Обернувшись, я увидела Кирнан, которая с прищуром глядела на Калисту. И тогда сестра взяла себя в руки, нацепив дежурную улыбку. Она вновь обняла меня, но в процессе развернула в сторону от Кирнан.

– Сэлли, приходи ночью в парк. К высокому дереву, стоящему у ограды. Я должна сказать тебе кое-что очень важное. Пожалуйста, ты должна выслушать меня! – едва слышно прошептала она. Выпустив меня из объятий, сестра громко заявила: – Я так рада, что ты нас навестила, сестра Селеста. Своим присутствием ты разогнала тучи серости над этим местом. Хотела бы я увидеть тебя в гостях в поместье Адегельских, где остановилась наша мама.

– Как подопечная короны я своим временем больше не распоряжаюсь – на все воля короля. Но для тебя, сестра Калиста, я попытаюсь найти свободное окно, – моей ледяной улыбке позавидовали бы шелки, а сестра едва заметно кивнула, понимая подоплеку моих слов.

* * *

До вечера я была одна в своих комнатах, окруженная книгами из королевской библиотеки. Под впечатлением о прошлой ночи я погрузилась в сказания о красных песках и погребенном городе демонов. Пока я должна была оставаться в изоляции, но скоро начнутся занятия с учителями, которых выбрал Никлос.

Сегодня что Арт, что Ник заняты, так что вечерних посиделок не намечалось и я опять ужинала в одиночестве. Ближе к вечеру мне принесли красивые полевые цветы из оранжереи. Это горные колокольчики, родом из Гадельерской долины. В записке Артан обещал скоро навестить меня, он что-то интересное задумал, чтобы я немного развеялась.

Незаметно наступила ночь. От желтокрылой подруги, приславшей мне прощальное письмо, я уже знала, что из невест остались только Кирнан с Милан и Калистой, а также Анка и еще несколько девиц. Остальные, включая саму Паули, разъехались по поместьям и городским домам в ожидании майского свадебного цикла. Многие так и не обзавелись женихами, так что их родителям предстоит устраивать случайные встречи в городском квартале увеселений, в королевском парке, на набережной и так далее.

Мою подругу-сплетницу особенно интересовало, почему Кирнан до сих пор не обзавелась женихом. На нескольких страницах она изложила пропущенные мной события в жизни невест: несколько небольших скандалов, разбитых сердец и горьких слез. Родители Кирнан отвергли все предложения крыла, руки и сердца, а значит, игра продолжается. Паули особенно просила писать обо всем, что происходит во дворце.

С наступлением ночи стало совсем тихо. Горничные подготовили меня ко сну, намазав лицо странной маской и наказав во сне не вертеться, после чего