Шрифт:
Закладка:
Я не знаю, сколько прошло времени, но играть мы закончили точно ближе к рассвету. Под конец вместо чая мы пили красное вино, я расслабилась и сама вспомнила несколько забавных историй из босяцкой юности, когда мы с братом лазали по горам и охотились на горных троллей. Хорошо, что ни одного не нашли, зато было что вспомнить.
Как-то незаметно, в ходе беседы пару раз мы перешли с королем на ты, а потом и вовсе стали обращаться друг к другу по имени, и это случилось вполне естественным образом. Удивительно, но в этой маленькой гостиной вместе с Артом король был совсем иным, чем на троне, где от него так и веяло холодом. Он много шутил, не стеснялся подтрунивать над нами, с азартом резался в карты и вообще казался абсолютно нормальным человеком, а не абстрактным повелителем Каргатского королевства.
Наверное, так получилось, потому что я вошла в его близкий круг, став его подопечной. А еще мы с Артом теперь всегда будем вместе, а он единственный близкий друг короля. Не знаю, как сложатся наши отношения в дальнейшем, все-таки я немного побаивалась короля из-за нориуса, но эта ночь была одной из лучших за последние несколько лет. Я оказалась так далеко от той девочки, которая всего полторы недели назад сошла со ступеней кареты во двор королевского дворца… Больше не дочь Калисты Винцель, не та девочка из бедной семьи, которая зависит от мнения матери.
Теперь я стала совсем другой. Даже если не думать о белизне крыльев, то, сделавшись подопечной короны, я попала на шахматную доску в качестве пешки. И коли я окажусь достаточно умной, то превращусь в настоящую фигуру в придворной игре.
Именно об этом вскользь всю ночь говорил король. Намеками давая понять, что мне придется очень много работать и учиться быть не обычной кэррой, а настоящей приемной дочерью Каргатского короля. Не быть мне просто женой маршала Артана Гадельера. А быть ему мужем кэрры Селесты Каргат из Черного дома.
* * *
Сон на рассвете – самый паршивый из всех. От него не высыпаешься и чувствуешь себя отвратно, да еще и муть всякая снится. Какие-то обрывки вчерашнего дня вперемешку с воспоминаниями о жизни среди эльфов. И в замке долины Винцель я наверняка бы проспала до полудня, но у меня теперь новый дом и новые правила жизни.
Подъем в восемь, хлопоты горничных, новое платье в королевских тонах, изысканные украшения, духи, и все это ради обычного завтрака, правда, в необычной компании. Оказывается, по традиции король собирал вместе доверенных подданных за завтраком в малой столовой.
Он уже с утра вел дела, несмотря на затянувшиеся ночные посиделки. И для остальных участников не было исключений. Так что моя первая встреча с аристократами в новом статусе случилась утром, и только благодаря умелым рукам горничных я выглядела пристойно.
Я не успела покинуть комнату, когда постучали, и вежливый молодой посыльный передал мне голубую коробочку с блестящим бантом. На записке аккуратным женским подчерком пожелания счастливой жизни и поздравления с прошедшим Равновесием от подводной принцессы Сэлавелии. Судя по всему, подарок должны были отдать вчера, но из-за досмотра доставка затянулась, и только сегодня он попал ко мне в руки.
Внутри на белом атласном ложе покоилась крупная перламутровая ракушка.
* * *
В малой столовой меня посадили по правую руку от Никлоса, по левую уже сидел Арт, рядом с которым находился Вран Грацбурский с женой, чуть поодаль еще несколько придворных, представившихся как служащие Секретариата и казначейства. Со мной села Винелия Барбская, чуть дальше Вира Брунцкая – как заместитель главы Совета Женевры, и дэр Томар Бай. Словом, узкий круг.
В беседе я не участвовала, только мотала на ус, как и что говорят придворные. Старалась перенимать придворный этикет, следила, как другие женщины двигаются и ведут себя за столом. И из-за этого ела как цыпленок, по зернышку, с любопытством наблюдая, как раскованно это делал Артан. Большому кораблю большое плавание, маршал ел на зависть всем, да с каким удовольствием!
– Вчерашний Совет оставил странное послевкусие, – как бы вскользь заметил канцлер, аккуратно помешивая сахар в кофе. Пиетта, его жена, цокнула языком, отправила в рот виноградинку и покосилась на меня, будто взвешивая на весах и прикидывая, что же со мной делать.
– Разумеется, кэрр Брошин повел себя неделикатно, выступая перед принцессой с обвинениями против короны. Но ему так хотелось уделить внимание нашим проблемам, что он спутал внешний и внутренний Советы, – с прохладцей в голосе ответил Ник, разделывая на тарелке кусок вареной курицы.
Дальняя сторона стола, где сидели представители Секретариата и казначейства, притихла. Особенно занимательно выглядел нервный мужчина лет восьмидесяти со смешными усами, торчащими в разные стороны. Он поминутно вытирал пот с лица и шеи и явно чувствовал себя не в своей тарелке, боязливо косясь то на Арта, то на короля, то на канцлера.
– Непростительно, – закивал Вран. – В такую трудную минуту… но согласитесь, странно, что все так совпало с прибытием Сэлавелии. Тот же день, почти тот же час. И наша драгоценная невеста пострадала…
– Грязные инсинуации! – внезапно вскипела Винелия, со звоном бросая столовые приборы. – Принцесса является представителем древнейшего вида на нашей планете, она образец доброжелательности и лояльности к нашему королевству. Именно она последние годы проталкивает через отца все совместные сделки. Как можно подозревать ее в подобном? – продолжала негодовать драконица, к вящему удивлению присутствующих.
– Винелия, я уважаю ваш пыл, но он неуместен, – спокойно осадил девушку Никлос. – Как и домыслы, не подтвержденные доказательствами, – а это уже был камешек в огород Врана, который криво улыбнулся в ответ, допивая кофе.
– Я не обвиняю, просто замечаю, что Брошина можно понять. В любом случае расследование активно ведется. Думаю, скоро мы узнаем, кто виновен в случившемся, – и Вран бросил весьма выразительный взгляд на Винелию, которая только досадливо фыркнула. Она промокнула губы салфеткой и, с разрешения короля, вышла из-за стола.
– Какие все нервные, – засмеялся Арт, подмигивая мне. – А вы, кэрр Сторен, почему так тревожны? Неужели моя задачка оказалась вам не по силам?
Мужчина затрясся, качая пухлой головой. Его лицо сильно покраснело, он раскашлялся и потянулся за стаканом воды, но уронил его на стол, и во все стороны потекли ручейки. К нему устремился один из прислужников и спешно принялся наводить порядок, пока Сторен и
