– Я… я… справляюсь. Да-да, справляюсь. Завтра… в крайнем случае послезавтра, отчет о действиях кэрра Викра будет у вас на столе! – запинаясь и посекундно кланяясь, проговорил Сторен. Мелкими шагами он попятился к дверям и, замерев на мгновение у порога, пулей вылетел из комнаты.

Заметив мой озадаченный взгляд, Арт пояснил:

– Это один из заместителей бывшего начальника Секретариата, кэрра Викра Брянского. Именно через это учреждение поступают все письма от наместников, мэров, градоправителей и простых жителей нашего королевства. Недавно вскрылось, что часть писем просто исчезает в архивах, вот я и затеял небольшую кадровую перестановку. Выбрал заместителя, не состоящего в близком родстве с Викром, поручил ему провести ревизию и оценку действий бывшего начальника, который дает признательные показания…

– Тайной канцелярии, – с радушной улыбкой на устах закончил за него Вран. – Взятки, кумовство, пренебрежение дальними провинциями – все это необходимо искоренить. Плохо, что такое масштабное дело наложилось на случившееся во дворце.

– Вран, твоя задача – найти отравителей. А Секретариатом пусть Арт занимается. Если он не будет справляться, отдам Богарта в помощники, он умный, разберется, – заметил Никлос, завершая трапезу и переключаясь на напитки.

– Когда невесты смогут навестить родных? – робко спросила Вира, которая за время завтрака так и не притронулась к еде.

Король жестом подозвал слугу и потребовал, чтобы ему принесли чашку кофе, выгадав таким образом время для ответа.

– Вран, девушек уже допросили?

– И не один раз. Никто ничего не видел и не слышал. Как и горничные.

– Никто больше не заболел, так что снимаю карантин. Они свободны, но им нельзя покидать пределы столицы. К сожалению, все празднества отменяются вплоть до свадебного цикла. Он состоится при любом раскладе.

– Я могу навестить Мирту? – неожиданно для себя самой спросила я у Ника, и за столом стало тихо. Все присутствующие уставились на меня, будто мебель заговорила. Под такими взглядами мне стало некомфортно, и я пожалела, что волосы забраны в сложную прическу и я не могу за ними скрыться.

– Мое мнение – не стоит белокрылой находиться рядом с зараженной неизученной болезнью девушкой, – тотчас влез Вран, а его жена медленно кивнула и все посмотрели на короля.

– Если ты этого хочешь – почему нет, – пожав плечами, ответил Никлос. – Для тебя эта болезнь не смертельна.

– Да? – удивился Арт, но, переглянувшись с королем, понял почему. Ариус.

Глава 14

Так много яда

Селеста

В женское крыло меня сопроводил сам король, с Артом я не успела перемолвиться – он убежал по делам в Секретариат. Прошлой ночью мы договорились, что не будем никому сообщать о слиянии. Пусть это останется тайной, насколько это вообще возможно, учитывая, что обо всем знает Брошин.

Томар Бай, который за завтраком молча ел и с интересом слушал застольные беседы, также отправился с нами. Видимо, у них с Никлосом потом будут какие-то дела, а пока колдун развлекал меня беседой о русалках. Рассказывал какую-то странную сказку о русалочке, которая не могла сама отрастить себе ноги и поэтому обратилась к подводной колдунье. А король всю дорогу общался со своим секретарем Богартом, весьма милым юношей с толстенной папкой срочных дел в руках.

– Какая глупая сказка, – заметила я, когда Томар закончил. – Неужели она не могла научиться писать? Она же понимала, что говорит принц, значит, знала устную речь. Научиться писать: «Это я спасла твою жизнь» не так сложно! Да и вообще, пантомима на что?

– Это всего лишь сказка о жертвенности и предательстве. Об осторожности для влюбленных.

– Только концовку будто шелки сочинили: вырвать сердце из груди принца – какая в этом любовь?

– А что бы вы сделали? – лукаво поинтересовался Томар.

– Кроме очевидного? Не заключала бы сделку с ведьмой. Сделки до добра не доводят, – фыркнула я, поджав губы. Колдун кивнул, будто соглашаясь, но в глазах его мерцали темные искры, и мне слышался благоговейный шепот о книге сделок.

В женском крыле ничего не изменилось, кроме самой атмосферы подавленности и грусти. Девушки собрались на диванчиках, о чем-то переговариваются негромко, перед ними на кофейных столиках легкий десертный завтрак с напитками, но мало кто к нему притрагивается.

Наше появление вызвало оживление среди невест. Многие потянулись за маленькими зеркальцами, чтобы поправить макияж и прически, но центральная кэрра только медленно встала, чтобы тотчас опуститься перед королем в глубоком реверансе. Ее кремово-розовое воздушное платье с корсетной вставкой от легкого сквозняка разлетелось мягкой волной и опало в такт ее движениям.

Я бы позавидовала Кирнан, ее грации и легкости, безупречности и совершенству, но… это чувство позавчера было утрачено, когда до меня дошло, что нам нечего делить. Мы идем разными путями, и наши дорожки никогда не сойдутся.

– Ваше Величество, какой приятный сюрприз, – мягким грудным голосом заговорила она. – Вы пришли с благими вестями?

– Не такими, как нам всем бы хотелось, – в тон ей ответил король, оценив ее деликатность. – Дорогие кэрры, период вашей изоляции подошел к концу, вы можете отправляться по домам. Разумеется, если не захотите остаться. К сожалению, празднества в честь Равновесия в этом году отменены. Исключение – свадебный цикл. Я не собираюсь лишать вас достойного будущего.

– Я хотела бы остаться рядом с кэррой Миртой, моей дорогой подругой. В этот горький час нельзя оставлять ее одну, – тотчас сориентировалась Кирнан, и несколько ее подруг закивали, поддерживая главную.

– Как пожелаете, – безэмоционально ответил король.

Распрощавшись с девицами, мы направились в самые дальние комнаты женского крыла. По дороге меня попыталась перехватить бледная до синевы сестра, но я увернулась, мне не хотелось ее видеть. И вообще я чувствовала себя отвратительно под пристальными завистливыми взглядами невест, среди которых встречались и, наоборот, благоговейные. Это как искупаться в чане с медом и дегтем. Мерзкое, липкое ощущение.

* * *

В комнате очень холодно. Настоящая уличная свежесть при открытых нараспашку окнах. Занавески поднимаются параллельно полу, раздуваются от сквозняка, гоняя по лицам солнечных зайчиков. На большой кровати под балдахином на белой простыне под одеялом лежит девушка, некогда бывшая домашним солнышком. Сейчас только макушка торчит наружу, а все остальное скрывается от солнца в глубине постели.

Никлос торопливо подошел к кровати и буквально сдернул с девушки одеяло, открывая лицо солнечным лучам. В ответ Мирта зашипела как кошка и попыталась натянуть одеяло обратно, но не смогла и тогда сама, как гусеница, полезла вниз, чтобы спрятаться. На белом постельном белье отчетливо виднелись черные кляксы, измазавшие подушку и простынку.

– О, святая Клэрия! – воскликнула