– Сейчас нам не до этого, – поспешно возразил Шэнь Цинцю.

Однако Ло Бинхэ не унимался:

– Этот ученик просит учителя дать ему ответ.

– Он не подействует, – отозвался Шэнь Цинцю.

– Как учитель может знать наверняка, не испробовав? – настаивал Ло Бинхэ. – Этот ученик понимает, что учитель не желает подвергать его опасности, но, не рискнув, этот ученик никогда себе этого не простит!

Но ведь это на самом деле неправильно!

«Выбрал же ты время, чтобы проявлять ученическую почтительность!!! Не могу же я выложить, что единственный способ нейтрализовать яд – это па-па-па с тобой?!»

Разумеется, Шэнь Цинцю скорее бы умер. Приняв холодный и недосягаемый вид, он процедил:

– Похоже, этот учитель слишком тебе попустительствовал, раз ты позволяешь себе разговаривать с ним в подобном тоне, да ещё в такой ситуации!

По правде говоря, за все прошедшие годы Шэнь Цинцю, как из-за неистребимого чувства вины за то, что ему предстоит сделать, так и из-за простого расположения, ни разу не допускал ни малейшей грубости по отношению к ученику. Заслышав эти слова, Ло Бинхэ застыл, словно от удара, и наконец-то покорно закрыл рот, однако во взгляде юноши сквозила прежняя непреклонность, а Чжэнъян не спешил возвращаться в ножны, свидетельствуя о том, что он не отступился от своего намерения нанести ущерб редкой флоре ущелья.

Похоже, ситуация зашла в тупик; но тут заросли высокой травы неподалёку от них зашевелились, и оттуда вывалился мужчина, следом за котором брела пребывающая в весьма плачевном состоянии группа учеников, явно только что побывавших в кровопролитном сражении.

Шэнь Цинцю вскинул насторожённый взгляд на пришельцев, и ему тут же показалось, будто по вискам долбанули тяжеленным молотом вроде того, которым орудовал старейшина Тяньчуй.

На самом деле со стороны предводитель потрёпанного отряда мог бы показаться красивым и талантливым молодым человеком, если бы каждое его слово и жест не были пропитаны неистребимым духом вульгарности. При виде Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ он расцвёл в улыбке, возвращая сияющий меч в ножны.

– Неужно это шисюн Шэнь? Раз уж нам посчастливилось встретиться, мне теперь не о чем беспокоиться.

«Не о чем беспокоиться, говоришь?! Зато мне теперь есть о чём!» – выругался про себя Шэнь Цинцю.

Ведь перед ним оказался виновник этой смуты собственной персоной!

Над этим самым Шан Цинхуа Шэнь Цинцю любил потешаться про себя: «Цинхуа[106], говоришь, хе-хе? Ну а я тогда поступил в Пекинский университет!»

Помимо того, что данный индивид являлся главой пика Аньдин, у него была иная важная функция в сюжете, а именно – он был архитектором катастрофы, которой завершилось собрание Союза бессмертных, пешкой демонов, много лет скрывавшей свою истинную сущность.

Изначально Шан Цинхуа был не более чем очередным безвестным младшим учеником пика Аньдин – пока, угодив в лапы одной из ключевых фигур мира демонов, не был вынужден стать его шпионом.

Хотя «вынужден» не совсем верное слово – скорее, он, не особо сопротивляясь, с радостью взялся за работу двойного агента, которую почитал куда более значительной и перспективной, чем его повседневные обязанности.

Следует воздать демонам должное, они не поскупились на поддержку для своего ставленника, так что вскоре ничем не примечательный молодой человек, без труда ловя благоприятные течения, подгоняемый попутными ветрами, сделал головокружительную карьеру, в конечном итоге заполучив пост главы пика Аньдин.

Но ему и этого было мало. Почему?

Да потому что Аньдин!

Даже само название этого пика – «стабильный и мирный» – намекало на то, что амбициозным людям здесь делать нечего. Сильная сторона этого пика традиционно соответствовала его имени: его специализацией издавна было материально-техническое снабжение.

И, разумеется, все адепты пика Аньдин, включая главу, были подобны кирпичикам, которыми затыкали всевозможные бреши: сегодня тут требуются несколько кули для перетаскивания тяжестей, а завтра там нуждаются в доставке припасов. Ворота сломаны? Найдите адептов Аньдин для ремонта. Понадобился извозчик? Просто пошлите на пик Аньдин. Расходы в этом месяце вышли за пределы нормы и требуются дополнительные средства? Ну так дайте знать на пик Аньдин, они всё устроят.

Даже если глава этого пика обладает деловой хваткой, которая даст фору училищу «Ланьсян» и сто очков вперёд компании New Oriental[107], может ли он стяжать заслуженную известность? Величие? Или хотя бы покрасоваться безумной крутостью и крышесностым выпендрёжем?

Может ли он вообще считаться полноценным главой пика?

Даже простому одарённому младшему ученику с другого пика и то достаётся больше почестей!

Потому-то Шан Цинхуа без колебаний и сделался ручной собачонкой демонов. Вознамерившись во что бы то ни стало способствовать установлению их господства над людьми, он был способен на любые злодеяния.

Вот почему у Шэнь Цинцю от одного его вида скрутило желудок.

– Шиди Шан. По дороге сюда вы часом не видели какого-нибудь огромного монстра?

– Огромного монстра? Таких не было, – растерялся Шан Цинхуа.

Сердце Шэнь Цинцю ёкнуло. Как это – не было?

Появление этого самого «огромного монстра» было одним из ключевых моментов сюжета. В оригинальной книге родство Ло Бинхэ с демонами раскрылось после того, как на место проведения собрания Союза бессмертных запустили хэй юэ ман си – чёрного лунного носорога-питона.

Защищая остальных, Ло Бинхэ, не щадя себя, ринулся в схватку с чудовищем, смертоносность которого полностью соответствовала его гигантским размерам. Разумеется, подростку не под силу одолеть эдакую тварь; но что же произойдёт, если он всё-таки будет сражаться? Взрывная эволюция[108]!

Таким образом истинное лицо Ло Бинхэ было явлено Шэнь Цинцю, после чего старый мерзавец «пожертвовал родственными отношениями ради великой цели» и одним ударом отправил ученика прямиком на следующий уровень.

За всё время пребывания в ущелье Цзюэди Шэнь Цинцю ни разу не удалось ощутить даже отголоска демонической энергии хэй юэ ман си, не говоря уже о том, чтобы услышать его характерный вопль, вошедший в легенды как «глас, равно походящий на шипение питона и рёв носорога», а теперь и Шан Цинхуа утверждает, будто не видел ничего похожего, – тут волей-неволей насторожишься. Но если главный реквизит так и не будет доставлен вовремя, не может же он столкнуть Ло Бинхэ в Бесконечную бездну просто так, за здорово живёшь?

Шэнь Цинцю украдкой бросил взгляд на безмолвного ученика. Судя по светящемуся в его глазах упрямству, этот юнец всё ещё раздумывал, не срезать ли цветок вопреки велению учителя, тем самым поставив под угрозу всех остальных. В его непреклонном взгляде Шэнь Цинцю почудился отголосок лёгкой обиды.

«Обиделся он, ты подумай! – возмутился про себя Шэнь Цинцю. – Я ведь делаю это для твоего же блага! Если уж тебе позарез