Казалось, к этим молодым ученикам на выручку явился не выдающийся старейшина, а заботливая мамаша: они едва ли не висли у него на шее, рыдая без малейшего стеснения.

– Не стоит бояться и поддаваться панике, – попытался утихомирить их Шэнь Цинцю. – Главы ваших школ знают о происходящем, и в настоящий момент через барьер прошло немало старейшин, которые уже спешат вам на помощь. Всё, что от вас сейчас требуется, – это хорошенько позаботиться о собственной безопасности, и в скором времени вы непременно сможете выбраться отсюда.

Потерявшие рассудок от страха юные ученики жадно глотали каждое его слово, будто чудодейственные пилюли, которые наконец-то помогли им собраться с духом.

– Учитель, что это была за тварь? – не преминул спросить Ло Бинхэ.

С этим он в кои-то веки обратился по адресу. Непринуждённо, словно речь шла о семейных реликвиях, Шэнь Цинцю поведал:

– Неудивительно, что тебе не доводилось его встречать. Этот монстр именуется гуйтоучжу, иначе говоря, призрачноголовый паук. Его отличает поистине лютый нрав и жуткий облик. Гуйтоучжу способен приманивать добычу кличем, подобным плачу младенца. Когда добыча приближается на достаточное расстояние, монстр крепко прицепляется к её темени с помощью расположенных под головой присосок и пробивает череп невероятно острыми ногами, чтобы высосать мозг ещё живой жертвы.

Восхищённый глубиной его познаний, Ло Бинхэ не удержался от изумлённого возгласа:

– Что за ужасающие твари населяют мир демонов! Воистину, этот ученик – просто дремучий невежда.

По правде говоря, с тех пор как Мэнмо приступил к обучению Ло Бинхэ, у Шэнь Цинцю оставалось всё меньше того, что он мог преподать ему в сфере заклинательства или боевых искусств, и теперь, когда у него в кои-то веки появилась возможность покрасоваться перед учеником, он в глубине души почувствовал себя неимоверно крутым, вернув себе ореол наставника, по которому уже успел соскучиться.

– Такие создания, как гуйтоучжу, характерны для мира демонов и плохо приспособлены к климату мира людей, а потому неудивительно, что они редко встречаются даже в древних бестиариях. В другой раз, встретившись с этим монстром, сразу бей по вискам. Вам только что попался самец гуйтоучжу, ваше счастье, что это не самка, а то вам пришлось бы ещё тяжелее…

Не успели они обменяться парой фраз, как над головой послышался пугающий шорох.

Одна за другой на нитях белой паутины с ветвей начали свешиваться всё новые и новые головы.

Выражение лица Шэнь Цинцю мигом переменилось.

Как он мог забыть, что крик одной твари привлекает целый выводок её сородичей, который незамедлительно окружает жертв и нападает на них!

Один взмах складного веера – и вот уже порыв ветра перерубил десятки нитей паутины, так что гуйтоучжу с глухим стуком посыпались с ветвей, словно перезрелые фрукты.

– Бегите! – гаркнул Шэнь Цинцю.

Повинуясь приказу, Ло Бинхэ сорвался с места, и остальные, пользуясь тем, что оглушённые падением пауки ещё не пришли в себя, бросились вслед за ним. Отступая, они выстроились в цепь: Шэнь Цинцю прокладывал дорогу, а Ло Бинхэ служил замыкающим, и, охраняя находящихся в центре учеников, они с двух концов разили монстров с таким неистовством, что вскоре в воздухе повис кровавый туман, напитанный невыносимым зловонием от издыхающих пауков. Хоть гуйтоучжу были на удивление проворны и прыгучи, учитель и ученик не уступали им, пронзая их перекрещивающимися ударами прямо в воздухе, так что вскоре злосчастные монстры больше походили на сито, чем на пауков.

Быстро разобравшись, как бороться с противником, Ло Бинхэ уподобился карающей длани бога. Даже с закрытыми глазами он с лёгкостью сражал сразу двух или даже больше монстров одним движением меча. Кровавую бойню оглашали лишь пронзительные вопли погибающих пауков.

И всё же этих тварей было слишком много – уберечься ото всех не было никакой возможности. К тому же стоило Шэнь Цинцю задуматься, когда даст о себе знать его чертовски коварный яд, как он тут же почувствовал, что поток его духовной силы останавливается, и когда мужчина в следующий раз протянул руку, чтобы нанести удар, ничего не произошло.

Вот уж воистину, не буди лихо!

Поспешив превратить магическую атаку в обычный удар, Шэнь Цинцю взмахом веера рассёк прыгнувшего на него паука надвое, но этот манёвр не укрылся от внимательных глаз Ло Бинхэ:

– Учитель?

– Всё в порядке, – торопливо успокоил его Шэнь Цинцю. – Лучше побереги себя.

По счастью, он уже успел загнать свой отряд в особую зону. Будто врезаясь в невидимый барьер, пауки больше не решались приблизиться и с жуткими стенаниями скрывались из виду в зарослях кустарника.

Шэнь Цинцю наконец смог вздохнуть с облегчением.

Цинь Ваньюэ выглядела как никогда хрупкой и очаровательной, задыхаясь после недавней битвы.

– Учитель, почему эти монстры не осмеливаются сюда заходить? – не удержалась она от вопроса.

– Разве ты не помнишь, что за магический цветок растёт посреди ущелья Цзюэди?

По правде сказать, он и сам не помнил.

Уж простите, запомнить все измышленные автором виды местной волшебной флоры было и впрямь выше его сил!

Однако Ло Бинхэ тотчас предупредительно подсказал:

– Это тысячелепестковый лотос снежной чистоты!

Теперь-то Шэнь Цинцю точно знал, почему не мог воскресить в памяти это название.

Наименования вроде «снежный что-то там чего-то там» или «лотос такой-то сякой-то» встречались здесь куда чаще, чем дешёвый ширпотреб. Было бы воистину удивительно, если бы он всё это помнил!

– …Неплохо, это и в самом деле тысячелепестковый лотос снежной чистоты, – попугаем повторил за ним Шэнь Цинцю. – Этот цветок произрастал здесь, в дебрях ущелья Цзюэди, долгие тысячелетия. Он наделён воистину необычайной духовной силой, благодаря чему обладает природным свойством противостоять всему демоническому и может служить естественным барьером от монстров. Так что, пока мы остаёмся здесь, они не станут нам чересчур досаждать.

– Природным свойством противостоять всему демоническому? – внезапно переспросил Ло Бинхэ.

Он явно ловил каждое слово, и при виде вспыхнувших в его глазах искр, источающих странное мерцание, в сердце Шэнь Цинцю зашевелилось нехорошее предчувствие.

– Да, и что?

– Тогда, учитель… выходит, тысячелепестковый лотос снежной чистоты способен устранить демонический яд?

От этих немудрёных слов мужчина пришёл в полный ужас.

Это выражение лица… Неужто Ло Бинхэ и правда собирается… сорвать этот редчайший цветок, чтобы исцелить его от яда?

«Постой-ка. В оригинальном романе ты сорвал цветок для сестрички Цинь Ваньюэ аккурат в этом самом месте! И ты собираешься прямо при ней сорвать этот цветочек для другого человека – да ещё для мужика?»

Неужели нельзя оставить своей