Шрифт:
Закладка:
Хоть Мобэй-цзюнь рассеял его единым взмахом руки, невероятная сила этого удара удивила даже его – хотя бы самую малость.
– Неплохо, – одобрительно бросил он.
Нимало не заботясь о том, способен ли Ло Бинхэ в нынешнем состоянии понимать его слова, он продолжил рассуждать сам с собой:
– В мире людей тебе не место. Почему бы тебе не вернуться к корням?
Вот теперь-то Шэнь Цинцю мог быть уверен на все сто процентов. Да, не вовремя явившийся Мобэй-цзюнь и впрямь заменил чёрного лунного носорога-питона. Следовало признать, что в сравнении с оригиналом он подошёл к выполнению задачи куда более основательно. Он, он, он… кто бы мог подумать, что он собственноручно сорвёт печать, блокирующую демоническую кровь Ло Бинхэ!
Сделав своё дело, Мобэй-цзюнь попросту развернулся и ушёл!
Этот NPC ни на шаг не отступал от своей роли, предпочитая не тянуть канитель, что в точности соответствовало его характеру в оригинальном романе. Когда бы Ло Бинхэ ни нуждался в нём, он появлялся как по волшебству – так что притянутость его действий за уши можно было объяснить лишь оригинальностью и независимостью этого персонажа, не имеющей ничего общего с логикой, просто смиритесь!
А вот то, что предстояло свершить Шэнь Цинцю на последнем рубеже, вне всяких сомнений, именно притянутым за уши и будет.
Только что переживший жестокий бой Ло Бинхэ опустился на одно колено среди произведённых им разрушений. Юноша всё ещё пребывал в прострации, но казалось, он в любой момент готов разорвать на части любого, кто осмелится к нему приблизиться. Внутри сознания Ло Бинхэ словно извергся долгие годы спавший вулкан, и кипящая кровь мчалась по сосудам подобно лаве. Даже представлять это было обжигающе больно, так что голова и кости Шэнь Цинцю сочувственно запульсировали.
Система испустила как никогда резкий и пронзительный сигнал:
[Предупреждение! Открыта основная миссия: «Бесконечная бездна и Безграничная ненависть: небо застит сверкающий иней, небо застят кровавые слёзы»! Если миссия не будет завершена, главный герой потеряет 20 000 баллов крутости!]
«Мне кажется или названия заданий с каждым разом становятся всё более одиозными? – задался вопросом Шэнь Цинцю. – И не ты ли раньше вещала о десяти тысячах? С какой стати они внезапно удвоились?»
Хоть самого Шэнь Цинцю било крупной дрожью, он нашёл в себе силы подойти к Ло Бинхэ, который ещё не вышел из состояния неконтролируемой ярости. Похлопав юношу по спине, он влил в его тело остатки собственной духовной энергии.
Думаете, это подействовало? Да щас!
Вместо того, чтобы привести Ло Бинхэ в чувство, эти жалкие ошмётки духовной ци вызвали ответную реакцию демонической энергии в теле юноши, и она, срикошетив, заставила-таки Шэнь Цинцю сплюнуть кровь, которую он так старательно сдерживал.
Лишь после этого сознание наконец начало возвращаться к Ло Бинхэ.
Постепенно он пришёл в себя настолько, что смог бы произнести несколько слов, пусть и с большим трудом. Из застившего поле зрения марева мало-помалу проступили знакомые черты.
Убедившись, что ученик очнулся от забытья, Шэнь Цинцю вздохнул с облегчением. Стерев кровь с губ, он мягко спросил:
– Очнулся? – Помедлив, он добавил: – Если да, то нам нужно поговорить начистоту. Ло Бинхэ, скажи мне правду: как долго ты практикуешь демоническое заклинательство?
Эти слова будто сбросили Ло Бинхэ с безвоздушной выси прямо в ледяной омут – такое заставило бы прийти в себя кого угодно.
При взгляде на холодное как лёд лицо Шэнь Цинцю его сердце упало.
Прежде наставник всегда звал его «Бинхэ», не используя полное имя.
– Учитель, позвольте этому ученику объясниться, – еле слышно прошептал он.
Хоть Ло Бинхэ ещё не вышел из подросткового возраста, он всегда был спокоен и собран, а потому казался зрелым не по годам; однако сейчас на его лице неожиданно отчётливо читались тревога и замешательство, словно, как ни пытался, он не мог найти нужных слов.
Вот до чего докатился грозный и величественный главный герой. Будучи не в силах выносить это зрелище, Шэнь Цинцю поспешно выкрикнул:
– Замолчи!
Как только это сорвалось у него с языка, Шэнь Цинцю и сам почувствовал, что переборщил, утратив над собой контроль: Ло Бинхэ глядел на него, словно ребёнок, которому внезапно отвесили пощёчину. Он и в самом деле послушно замолчал, не сводя с учителя потрясённо распахнутых чёрных как смоль глаз.
Впившись в него испытующим взглядом, Шэнь Цинцю сухо спросил, будто зачитывая текст роли:
– Так когда ты начал?
– …Два года назад.
Шэнь Цинцю в ответ не произнёс ни слова. Должно быть, Ло Бинхэ был напуган до потери сознания, раз даже не пытался выкрутиться.
Откуда ему было знать, что Ло Бинхэ истолкует его молчание как «Хорошо же. Кто бы мог подумать, что ты, лживый ученик, всё это время от меня это скрывал!».
– Два года, – тихо повторил Шэнь Цинцю. – Неудивительно, что в последнее время ты добился таких успехов. Ло Бинхэ, ты воистину превзошёл самого себя – у тебя и впрямь редкостный талант.
На самом деле эти слова шли от чистого сердца: кто же поспорит, что главный герой и впрямь наделён невероятными способностями? Если Шэнь Цинцю и хотел что-то выразить, так это искреннее восхищение с толикой зависти.
Однако, похоже, Ло Бинхэ воспринял эти слова в совершенно ином ключе.
Недолго думая, он хлопнулся на колени перед учителем.
Тут-то Шэнь Цинцю понял, что ему крышка: мужчине не подобает вставать на колени, а именно это и проделал главный герой, предрешив его участь! Если в будущем Ло Бинхэ вспомнит, как в решающий момент поступился чувством собственного достоинства, разве ненависть не всколыхнётся в нём с новой силой?
– Поднимись! – выкрикнул Шэнь Цинцю, взмахнув рукой.
Порыв ветра от его рукава заставил Ло Бинхэ встать на ноги и попятиться на несколько шагов.
Юноша окончательно пал духом: неужто его прегрешение настолько непростительно, что теперь он даже не может преклонить колени перед наставником, чтобы молить его о прощении?
– Но, учитель, ведь вы говорили, что так же, как среди людей встречаются хорошие и дурные, демоны тоже могут быть добры или злы, что в этом мире нет такого существа… которое отвергли бы и небо, и земля.
