что я очаровательна – вот бы я всегда оставалась такой, как сейчас. Жаловался, что Лондон ему опостылел, что он торчит тут уже слишком долго, гораздо дольше, чем рассчитывал, но теперь, когда у него есть я, ему не так тоскливо. Он даже называл меня «любовь моя», хотя никогда напрямую в любви не признавался.

* * *

Я как раз вынула из конверта деньги, чтобы переложить их в ящик, когда в комнату вошла Лори. Я думала, что ее нет дома.

– Ты что, – весело поинтересовалась она, увидев деньги у меня в руках, – человека убила?

Видимо, она тут же прикинула сумму: пачка купюр у меня в руках да еще целая куча на кровати. И села рядом.

– Нет, ну правда, – сказала она. – Убила?

– Наркотики. Это гораздо прибыльнее. А ты чего не на работе?

– У меня смена сдвинулась. Вот уж не думала, что ты столько накопила! – не унималась она. – А говорила, что еле концы с концами сводишь!

– Ну, так оно и было.

– Было?

– Ну… понимаешь…

Никакого благовидного объяснения не приходило мне в голову, поэтому я бросила как можно более небрежно:

– Макс мне одолжил.

Она смотрела на меня, словно не совсем понимала, о чем я.

– Погоди, – проговорила она. – Так вот откуда у тебя деньги? Я, конечно, догадывалась, что он много чего оплачивает, но… Да как так? Нет, не может быть… Неужели с тех пор, как ты уволилась? Все это время? Он тебе деньги дает? Серьезно?

– Ну, не все…

– А взамен ты что ему должна?

– Ничего я не должна, – отрезала я. – Он просто помогает мне перекантоваться.

Я не кривила душой. Макс и вправду ничего взамен не требовал. Только однажды был неловкий момент – время было позднее, вставать рано, и я помню, как мелькнула мысль, – я уже почти заснула, и тут он принялся меня целовать, – мелькнула мысль о конверте, который он дал мне в тот вечер, мысль, что я, наверное, что-то ему должна. Но я тут же ее отбросила – не в этом дело. Я вовсе не поэтому уступила. Женщины часто занимаются сексом вопреки желанию – уж я-то точно это делала не раз, – и деньги тут ни при чем. Да и к тому же свое удовольствие я в итоге получила.

– Можешь мне мораль не читать, – ответила я. – Забыла, как сама каждый вечер ужинала с разными мужчинами, лишь бы не тратиться на еду, – и так много недель подряд? Ты об этом рассказываешь с гордостью.

– Это совершенно другое!

– Почему? Ровно то же самое.

– Там никто ничего ни от кого не ждал. Большинство из них я и видела-то раз в жизни. Продолжала отношения только с теми, кто мне и правда нравился.

– Все равно. Да и потом, это же не единственный мой источник дохода! У меня есть сбережения.

Тут я приврала. Макс оказался прав. Сбережения иссякли очень быстро – гораздо быстрее, чем я ожидала.

– Ну одолжил он мне немного денег, ну и что? – продолжала я. – Ничего такого в этом нет! У меня все ушло на прослушивания. Я же не просто так взяла, а в долг.

– Немного денег? Да там – боже мой! – сколько там у тебя, а?

Она принялась пересчитывать купюры, лежавшие на кровати.

– Тысяча? Не меньше!

И вдруг она расхохоталась.

– Черт побери, Анна! Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Да там и близко столько нет!

Я не сводила глаз с нашего одеяла – вылинявшие розочки, кружевная отделка.

– И потом это обычное дело, – проговорила я. – Обычное дело, когда людей искусства содержат их партнеры. Не сомневаюсь, что у половины учащихся консерватории есть обеспеченные любовники. Ну, или родители. А иначе ума не приложу, как они выживают.

– А, так тебя, выходит, содержат? Ты же вроде только что говорила, что намерена все вернуть?

– Да, намерена.

Она мягко проговорила:

– Но он ведь даже не твой партнер, Анна. Разве нет? Разве вы пара? Ну, если честно? Он хоть кому-нибудь о тебе рассказывал?

Лори знала, куда уколоть. Ответить мне было нечего. Несколько раз я заводила об этом разговор, как бы между делом, но он отвечал что-то ласковое, разумное и очень туманное. Для меня это было невыносимо, и я перестала спрашивать.

– Слушай, – сказала Лори, – честно, тебе это не кажется странным? Тебя не посещала мысль, что если бы он действительно хотел серьезных отношений, то нашел бы кого-нибудь, ну… ближе себе по возрасту? Такую, кто уже готова строить семью и все такое?

– Ты на удивление консервативна, – ответила я. – Для человека, который претендует на прогрессивность.

– Ладно-ладно, но он-то на прогрессивность не претендует, верно? Я смотрю на вещи реалистично. Ему бы гораздо больше подошла здравомыслящая, успешная женщина за тридцать, с которой можно завести детей. Если только – уж прости – если только правда не состоит в том, что все это у него уже есть.

Она посмотрела время на телефоне и сказала:

– Ладно, мне пора.

Когда на меня злились, я никогда не злилась в ответ. Мне становилось обидно, грустно и хотелось все исправить, хоть я и считала, что в данном случае правда на моей стороне. Я перехватила взгляд, который она бросила на деньги, и мне вдруг вспомнился случай, произошедший несколько месяцев назад. Лори тогда нашла на тротуаре банкноту в пятьдесят фунтов, примчалась в консерваторию и повела меня обедать. «Нельзя хранить деньги, которые попали к тебе таким путем, – заявила тогда она. – Мирозданию угодно, чтобы их потратили как можно скорее».

– Как у тебя в этом месяце с финансами? – спросила я. – Может, дать тебе денег?

Лори издала звук, напоминавший смешок, только вот веселого в нем было мало.

– Ох, Анна… – проговорила она. – Как-нибудь обойдусь.

Глава тринадцатая

Я уже собиралась войти в аудиторию, когда на экране телефона появилось его имя.

– Анна, – сказал Макс, – я очень рассчитываю на твою помощь.

Я как раз прокручивала в голове сложную вокальную фразу. Но, услышав его голос, сбилась. Он раньше никогда не звонил с работы.

– Что случилось? В чем дело?

– Времени было, наверное, примерно половина девятого утра, – начал он. – Я был уже в двух шагах от офиса, и тут этот парень – ну настоящий бегун. Лайкра, кроссовки, бейсболка. И все бы ничего! Но пробегает он мимо, и тут я вижу, что у него в руках. Издалека-то мне показалось, что это энергетик или что-то в этом роде, а тут вижу: нет! Пиво! Открытая банка! Он еще бежал так аккуратно, вытянув руку, чтобы