было это могло понадобиться. С этим надо будет что-то делать, Даевин Лоост, – он обратился так, будто официально обратился не к самому гвардейцу, а его титулу, статусу, роду, – такое не может продолжаться вечно.

– Да уж, с этим не поспорить, – он встает с высокого стула у стойки. – Хорошо, мистер Клинт, мне пора, было приятно иметь дело. Еще увидимся.

– Ни пуха, ни пера тебе, Даевин, держись. Твой отец за тебя болеет!

На приятной ноте, Даевин вышел из паба. Теперь перед ним стоял выбор: пойти сразу к Элизабет Гайис или к мальчику на рынке. Первый вариант лучше для координации действий, что госпоже больше нравится, а второе – личный энтузиазм Даевина в его борьбе за безопасность столицы и желание получить информацию. Гвардеец решил пойти сразу к мальчику, решая изначально никого не впутывать, ведь чем больше людей будет в деле, тем опаснее для окружающих. Держа на мече правую руку, он спокойно шел по солнечной улице Лейдена. В небе над городом пролетало два дирижабля, оснащенных аэропропеллерами и вечно крутящимися большими шестеренками для ускорения полета. Он никогда на таких не катался: оно и не удивительно, ведь это дело самых богатых или самых высокопоставленных людей. Один из дирижаблей летел к цитадели на большой крыше которого есть площадка, куда он будет садиться, а второй улетал куда-то загород.

– Интересно, а где папа? – думал он, не спеша преодолевая путь к рынку и смотря в небо. – Он так и не появился с тех пор, как мы виделись на экзамене.

Даевин, конечно, не сомневался, что с отцом все в порядке, но мысли не хотели покидать его голову. Дойдя до рынка, он увидел мальчика со стопкой газет, которые он продавал за один проз каждую. Подойдя к нему, он начал разговор.

– Эй, парень, добрый день!

– И вам, мистер, газету купить хотите? Только самые свежие новости!

– И насколько это новости свежие?

– Как бабушкины пироги!

Мальчик не успевает договорить, как Даевин сразу берет одну из газет и начинает вчитываться. Найдя заголовок с пропавшими людьми, он видит одного пропавшего, а это значит, что новость вчерашняя или позавчерашняя, так как к сегодняшнему утру пропало трое, если верить Клинту Майеру старшему.

– Не такие уж и свежие эти бабушкины пироги, а?

– Не знаю, что вы там увидели мистер, я ведь читать не умею, – мальчик делает глупое лицо и улыбается, но гвардеец чувствует, что он врет.

– Ох, – Даевин закатил глаза, – ладно, мальчик, давай по-другому. Как видишь, на моей груди золотой знак Короны, знаешь, что это значит?

– А как не знать, это знак королевского защитника!

– Именно, умница! Видишь-ли, я расследую одно дело. Мне нужна информация по пропадающим людям.

– Что? Не слышу! Газету покупать будете? Всего один проз!

– Слушай, это важно. Я тебе заплачу как за половину этой стопки газет, если честно скажешь, почему в новостях нет информации о двух новых пропавших сегодняшнего дня и откуда ты новости берешь.

– Заплатите, говорите? Хм… – мальчик осмотрелся, нет ли следящих, – сами газеты я беру на Оскар-стрит, там здание, где их печатают, – он заулыбался, Даевин подумал, что его обвели вокруг пальца, но мальчик продолжил. – Захожу я с задней стороны обычно, с этой стороны мой дом. Но я добираюсь туда раньше нужного времени, поэтому я могу услышать что-то особое!

– А это уже хорошо, так что ты там услышал?

– Дяди какие-то раньше положенного времени зашли сегодня и сказали, чтобы новых людей не зачисляли, даже угрожали. Когда они вышли с заднего входа и заметили меня, подумали, что я их подслушивал. Но я притворился дурачком, который только подошел! Вроде, поверили!

– Ты молодец, мальчик. Спрошу еще, ты не запомнил, как они выглядели?

– Лиц нет, я побоялся смотреть на них, но у них были длинные черные шляпы и мечи, – говоря это, он жестами рук имитировал длинную шляпу и меч, – я увидел это, когда они уже уходили, их двое было.

– Ничего страшного, – Даевин ставит одну руку ему на плечо, а второй рукой из кошелька достает деньги, – главное, что с тобой все в порядке. Вот, держи двадцать проз. Стой смело и притворись, будто нашего диалога не было, хорошо?

– А что такое диалог?

– Э-э, беседа между нами. Просто представь, что мы не разговаривали.

– О! Без проблем, мистер! А не хотите журналов купить? Новые!

– Хех, – он улыбнулся и кивнул мальчику, затем помахал рукой на прощание, отдаляясь от него, – давай, малой.

Даевин ушел с рынка. Он не был полностью уверен, есть ли смысл обращать внимание на «высокие черные шляпы», ведь это могло быть совпадением, что у тех двоих они были. В любом случае, сейчас нужно обдумать следующий шаг. Типография, к которой утром подходили два подозрительных человека. Надо будет проверить его. Как там этот мальчик сказал… Оскар-стрит, это недалеко. К югу на двести метров. Гордый гвардеец свободной походкой продолжил путь. Дойдя до здания газеты, он сперва очутился у лицевой части здания. Ничего примечательного, лишь светящая надпись: "ГАЗЕТА «ЛЕЙДЕН СЕГОДНЯ»". Даевин решил обойти здание, но это оказалось не так просто, оно не одно, а продолжается сразу в другие здания, обойдя ряд которых, гвардеец вышел на довольно узкую улочку шириной в пять и иногда десять (в зависимости от зданий) метров. Задний двор у здания типографии был не совсем приятный: он тесный, вонючий и довольно темный даже в полдень, потому что окружен здания по три-четыре этажа. Даевин, не спрашивая разрешения, решил войти сзади, дверь оказалась не запертой. Кто-то услышал открывающуюся дверь и тяжелые шаги гостя…

– Что? Вы вернулись, я же сказал, что не напиш… – человек зрелых лет, худой, в очках, явно переволновавшись, сразу решил выговориться, не ожидая увидеть человека с золотой короной на груди.

– Да, вернулся, – Даевин сделал голос грубее, чтобы вызвать вид серьезного гвардейца в деле.

– Кто вы такой, что вы делаете на моей частной собственности? А ну убирайтесь отсюда, пока я полицию не вызвал!

Гвардеец, показав на значок короны на груди, сразу решил, что стоит настойчиво разузнать все, что знает этот человек о пропажах.

– Я и есть полиция, невежда, – грозно ответил он и подошел к мужчине достаточно близко, чтобы произвести должное впечатление. – Либо ты сейчас отвечаешь на мои вопросы, либо я отправляю тебя за решетку за антигосударственную деятельность, тебе понятно?

– Что-о?! – у мужчины задрожали колени. – Извините, – он остепенился и начал улыбаться, показывая на кресло, – можете располагаться, я не сразу понял кто вы, простите!

– Другое дело, – Даевин присаживается на кресло, поставив одну ногу