Шрифт:
Закладка:
– Он не сказал. Но твой ход мысли хорош, – говорит Даевин, почесывая щетинистый подбородок, – очень хорош… Значит, если строить предположения, то есть несколько вариантов… Кто-то хотел, чтобы город терроризировали бедняки, и тут мы снова наблюдаем страх. Кто-то хотел, чтобы город чего-то боялся.
– Либо бедняки просто могли оказаться в нужное время там, где не должны были. Возможно, там были замешаны «особые люди». Твой друг, говоришь, как-то договорился… Но как, в обмен на что? Ты не замечал в своем друге чего-то подозрительного? Того, что не было характерно для него?
– Хм, Мигель всегда действов… Стоп. Черт, – он посмотрел на нее расширенными глазами, приставив пальцы рук ко лбу. – Мигель!
– Что? Какой Мигель?
– Мигель – это мой друг, лучший друг. Он мне постоянно говорил, как хочет стать странствующим рыцарем после выпуска, но в день, когда госпожа Гайис дала задание найти тебя, я увидел, как он с другими собирает вещи, чтобы поступить к кому-то на службу, – Даевин разлегся на скамейке, глубоко вздохнув, – как я мог такое упустить?.. Неужели он поступил к кому-то на службу, чтобы решить вопрос с бедняками?
– Вполне возможно, но в таком случае у меня вопрос. Как поступление твоего друга на службу к кому бы то ни было, смогло бы мотивировать людей с той стороны на то, чтобы они позволили беднякам посещать тот дом любви?
– Не знаю, честно. Я даже варианта не представлю… Эх, Мигель, на что же ты подписался ради незнакомцев?
– Получается, Даевин, – Ева перекладывает одну ногу на другую, – у нас три дела, завязанных на высших чинах. Дети, взрослые, твой друг.
– У «нас»? Это у меня, если ты забыла.
– Уже не только у тебя, я же помогла тебе с мыслями, и тем более, мне делать нечего.
– Ты проявляешь слишком много инициативы для девушки. Вообще-то, это опасно, а я другими людьми рисковать не хочу.
– Я отказа не принимаю.
– Госпо-
– Моя мама тоже не будет против, я ее уговорю.
– Хм, – Даевин снова глубоко вздохнул, сел ровно и выпрямил спину. – Ты же знаешь, если ты пропадешь, вина будет на мне, моя голова будет в шаге от виселицы. А твоя мама именно этого и захочет, если ты пропадешь!
– Я не пропаду, мне же не о чем волноваться, если на моей стороне ты.
От таких слов Даевин покраснел, смотря вниз.
– Да кто знает, кто там может быть…
– Ой, наш гвардеец застесня-ялся? – спрашивает она, улыбаясь ему в лицо.
Он улыбнулся, посмотрев на нее.
– Что будем делать теперь?
– Раз госпожа Гайис не позвала меня, то значит, что у нее пока нет плана действий. Раз у нее нет плана действий, действовать будем мы сами. Пойдем по следам моего друга. Разузнаем, что стоит за домом любви, мотивами моего друга. У меня появилось очень плохое предчувствие насчет этого. Возможно я себя накручиваю, надеюсь на это.
– Давай. Тогда нам пора в путь. Ты, кстати, обедал?
– Нет, а что?
– Пойдем тогда сначала на кухню, там есть рагу, приготовленное Закарией.
– Закарией? Его еда лучшая!
После приема пищи, они подготовились к выходу. Известив Элизабет Гайис, которую долго Еве уговаривать не пришлось, они вышли в город. Резиденция находится близ к окраинам с западной стороны, идти придется далеко. Так как на их пути лежал парк Александриоса, они решили пройти через него. Что Даевин заметил сразу: несмотря на то, что сейчас последний месяц лета, детей на улице меньше. Внезапно, его охватило странное чувство. Что-то начало теребить его разум, что-то начало мучить его, заставив остановиться в дороге, уставившись куда-то вниз. Здесь был ребенок, который пропал, мне же об этом дети рассказывали. Я совсем забыл про него, а это ведь был один из самых первых случаев кражи детей! Даевин судорожно оглянулся, что заметила Ева.
– Что-то не так? – спросила Ева, подойдя к нему поближе.
– Помнишь, когда мы возвращались из Немесмы, нашего первого совместного задания, я столкнулся с детьми? Ты тогда еще спросила, почему я отношусь к детям так хорошо.
– Помню, а что?
– Дети сказали, что пропал мальчик. Это была первая пропажа на моей памяти, но я совсем забыл про это забыл. Черт… – положив руку на лицо, он начал винить себя в этом. – Ах-х, как некстати это произошло, – он глубоко вздохнул и посмотрел него Еву, кивая головой в сторону группы детей. – Пойдем к тем детям, надо спросить у них про пропавших. Может, что-то узнаем?
Ева и Даевин подошли к играющим детям, в этот раз их было не так много, видимо, это те, кто от парка недалеко живет. Разговор начал Даевин.
– Эй, дети, подождите на минуточку, я королевский защитник, мне нужно спросить у вас кое-что.
– Нам говорили не доверять гвардейцам, даже королевским!
– Что? – Даевин смотрит на Еву с удивленным лицом и снова на детей. – Почему? Кто-то из них вас обижал?
– Они не честные, они обманывают и воруют людей, а значит, и вы будете нас воровать!
Дети одновременно отошли от Даевина на два метра. Тогда он решил сложить свой значок. Снимать значок – значит своевольно отказаться от титула, от хозяина, стать «падшим» в числе гвардейцев. Он понадеялся, что дети его поймут.
– Дурак, ты что делаешь? – резко отвлекает его Ева. – Нельзя снимать значок!
– Если дети не доверяют гвардейцам, значит есть за что, – говорит он, повернувшись в ее сторону. – Дети, я к вам обращаюсь как обычный человек, который хочет узнать, почему пропадают дети. Я хочу, чтобы больше такого не происходило, поэтому, пожалуйста, помогите. Кого-то из вас тоже могут украсть, поэтому дайте ответ, прошу вас!
Поняв жест, вышел самый взрослый и высокий из них.
– Ладно, я вам скажу, мистер, но не называйте нас детьми, мы взрослые.
– Хорошо, – Даевин кивает. – Ну давай, рассказывай, – прикрепляя значок на грудь, он продолжает.
– Идемте туда, – мальчик показывает на мужчину, который сидит на скамейке и с подозрением смотрит на Даевина, – мой папа вам все расскажет.
Мужчина был в полном обмундировании, на нем несколько пистолетов, два меча и кинжал, броней покрыто почти все тело, кроме головы. Мальчик представляет гвардейца своему отцу.
– Значит, – начинает мужчина, – помочь хочешь?
– Ну, как помочь, скорее, это вы мне помогаете, – говорит Даевин, присаживаясь к нему на скамейку, Ева села рядом с ним. – Я
