– Что-то не похоже, – пошутил я.

– Готье, ты будешь следующим! – пригрозил Оливер.

Леон тепло рассмеялся, наблюдая за недовольным другом:

– Растяжка твоя явно не для этого.

Оливер сел, потирая мышцы на ногах, и по-детски надул губы.

– Это сложнее, чем я думал.

Леон опустился напротив, а я устроился сбоку. С минуту Леон наблюдал за Оливером, прежде чем произнести:

– Ты сейчас очень похож на Оливию.

Скорее всего, он сказал это без задней мысли, но Оливер вдруг запрокинул голову назад и громко, разочарованно взвыл. Леон вопросительно выгнул бровь.

– Только не говори, что она тебе нра-а-авится, – протянул Оливер, совсем как маленький плаксивый ребёнок.

– А не должна? – осторожно уточнил Леон.

– Она и Готье нравится. Она всем нравится!

– Эй, я вообще-то здесь! – хмыкнул я. – И да, ты действительно очень на неё похож.

– Готье от неё без ума, – согласился Леон. – По крайней мере, был.

Я угрожающе нахмурился:

– Хватит обсуждать меня, как будто вы только здесь вдвоём.

– Я слышу чей-то голос, – произнёс Оливер пугающе.

– Здесь точно живёт призрак… – подхватил Леон.

– И что же это за призрак?

– Чистокровный, которого отвергла возлюбленная.

– Эй, она меня не отвергала, – возмутился я.

– Я думал, что ты от неё без ума, – наконец обратился ко мне напрямую Оливер.

– Уже нет, – помедлив, ответил я.

– И я нет, – заверил Леон. – Надеюсь, тебя это не напрягает.

– Фух. – Оливер театрально выдохнул. – Наоборот, меня это очень радует.

Мы неловко замолчали.

– А от чего ты без ума? – тихо спросил Оливер.

Леон посмотрел на него серьёзно, словно Оливер, сам того не зная, задал очень важный вопрос.

– От сцены. От танцев. От внимания зрителей.

Голос Леона был твёрдым, интонация ровной. Он чётко произносил каждое слово, смотря Оливеру прямо в глаза. У меня мурашки пошли по коже: я почувствовал эту силу, которую раньше никогда не ощущал от Кагера. Да, Леон был сильным. Но говорил он обычно мягко, словно боясь кого-нибудь обидеть.

– А ты? – тихо спросил Леон.

– Я… – Оливер сидел слегка ошарашенный и не сразу нашёлся с ответом. – Я не знаю. Может, от истории Ахиллеса с Патроклом. От «Илиады». От Древней Греции.

Леон тепло улыбнулся, и Оливер решил быть немного честнее.

– И немного от тебя, – смущаясь, добавил он и торопливо уточнил: – Ну, от твоего таланта! – Он перевёл стрелки на меня. – Готье тоже так считает!

Я только кивнул в подтверждении его слов, но улыбка Леона вдруг исчезла. Он снова стал серьёзным, и Оливер, кажется, испугался, что наговорил лишнего.

– Я не то… – начал было он.

– Нам правда нравятся твои выступления! – Я попытался исправить ситуацию.

– Спасибо, ребят, – ответил Леон. – Это очень важно для меня.

Оливер быстро отвёл глаза: он окончательно стушевался. Леон в это время плавно поднялся.

– Ладно. Идёмте, я познакомлю вас кое с кем очень важным.

– Кое с кем важным? – заинтересовался Оливер.

Я удивлённо уставился на него. Кое с кем важным для Леона?

Хитро улыбаясь, он подвёл нас к стене и торжественно произнёс:

– Вот. Это называется станок.

– Это… – недоверчиво переспросил Оливер. – Кое-кто важный?

– Ага. Можешь звать его мистер Балетный станок. Хотите, покажу позиции? Повторяйте за мной.

Ноги Кагера были расположены на одной линии, пятки сведены, носки, наоборот, смотрели в стороны. От него опять веяло уверенной, притягательной грациозностью.

– Первая позиция лёгкая. Попробуйте повторить.

Я с досадой посмотрел на ступни Кагера.

– Что значит лёгкая? – возразил Оливер. – Я так ноги себе сломаю.

– Дай помогу. – Леон подтолкнул Оливера к станку, опустился на колено и руками переставил ноги Оливера так, чтобы скорректировать позицию.

– Нежнее, – проворчал Оливер.

– Я сама нежность, – ответил Леон, поправляя его пятки.

– Да у тебя руки стальные, ты как будто бы вагоны разгружаешь, – отшутился Оливер.

– Это всё от тренировок. Я много подтягиваюсь на турниках. – Леон поднялся и оценивающе осмотрел Брума. – Вот, другое дело. Спину прямо.

Я видел, как Оливеру трудно. Поза оказалась чертовски неудобной.

– Я так долго не выдержу.

– О, тебе идёт, – поддержал я. И ни капли не слукавил. Оливеру действительно всё это шло.

Леон по-дружески погладил его по спине:

– Ты большой молодец. Можешь отдохнуть.

Оливер растерянно отступил в сторону.

– Что? – спросил Леон, потому что он выглядел совсем потерянным и даже… напуганным?

– Это… приятно, – тихо произнёс он.

– Первая позиция? – удивился я.

Оливер помотал головой.

– Нет. Похвала. Меня редко хвалят. Дома вообще не хвалят. – Он опустил голову, пряча от нас взгляд. – Я должен быть лучшим во всём, и это стандарт. За стандарт не хвалят.

Я нахмурился.

– Хотел бы я, чтобы отец хоть иногда говорил что-то подобное, – закончил Оливер. – Но сейчас даже заикаться о разговоре с ним опасно. После всего, что произошло… Боюсь, он ещё долго будет на меня злиться.

– Я буду тебя хвалить, – уверенно заявил Леон.

И в довершение своих слов погладил Брума по голове, приговаривая:

– Ты молодец, Оливер. Ты всё делаешь правильно.

Оливер стоял с опущенной головой, и я обнял его с другой стороны, приговаривая:

– Мы гордимся тобой и всегда поддержим.

Сначала Оливер напрягся, словно не ожидая от нас ничего хорошего, а потом прижался крепче и тихо прошептал:

– Спасибо.

27

– Это твой новый водитель? – Чуть сдвинув штору указательным и средним пальцами, Скэриэл заинтересованно посмотрел в окно, так чтобы его не было видно с улицы. Хотя он, как мне казалось до этого, всегда без опаски лез ко мне на второй этаж, несмотря на время суток. – Чарли, да?

Хищная птица высматривает жертву. Это первое, что пришло на ум, когда я взглянул на него.

Мы плотно пообедали и теперь лениво занимались своими делами.

Я лежал на кровати и готовился к экзамену по тёмной материи, борясь с сонливостью; Скэриэл перечитал томик Рембо и теперь бесцельно слонялся по комнате, разминая тело, а затем прильнул к окну.

– Наверное, – не отвлекаясь от учебника, ответил я. – Молодой такой. Болтливый.

– Да, очень молодо выглядит на фоне других ваших работников. Сколько ему?

Переворачивая страницу, я вновь мельком взглянул на Скэриэла. Он настороженно хмурился.

– Не знаю, не спрашивал. Отец, наверное, посчитал, что раз Чарли моложе, то мы с ним быстро найдём общий язык и я забуду про Кевина.

– Кстати, ты его навещал?

– Кевина? Нет пока, – смущённо вздохнул я. – Думал, что мы вместе навестим.

– Можешь с ним встретиться и без меня, когда будет удобно, – пожал плечами Скэр. – Мы с ним часто созваниваемся, так что всё окей. Он явно соскучился по тебе.

– Ладно. – Я сел на кровать, отложил книгу и осторожно начал: – Вообще-то я хотел Кевина ещё после рождественского бала навестить, просто не успел.

Я посмотрел на Скэриэла, пытаясь уловить любое изменение в выражении его лица или в позе. Как же убедиться, что Джером ничего ему не рассказал? Я наконец-то решился осторожно прощупать почву: устал сидеть как на иголках.

– А он прошёл? – не отрывая взгляда от улицы, спросил Скэриэл. – И как?

– Ага. Было скучно. – Я старался, чтобы голос прозвучал как можно равнодушнее, а самого так и подмывало добавить: «Не то что у тебя, ведь так? Это ты бродил у нас по залу в униформе официанта, и тебя я даже не заметил». Но это бы породило ещё больше проблем, а я и так не справлялся с уже имевшимися. – Я рано ушёл. А ты что делал в тот вечер?

– В Рождество? – уточнил Скэриэл. – Да ничего такого. Был в Запретных землях. Навещал знакомых.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Джером всё-таки сдержал слово? Я удивлённо поглядел на Скэра. Повернувшись, он с улыбкой спросил:

– Что?

– Нет, ничего, – поспешно заверил я и схватился за книгу, как за спасательный круг.

– Чего ты так отреагировал? Как будто не ожидал, что у меня есть знакомые там, – хитро прищурился Скэриэл. Похоже, он опять собирался дурачиться.

– Да говорю тебе, ничего такого. – У меня игривого настроения не было, и я сказал первое, что пришло в голову. – Просто… Рождество. Праздник ведь. Как ты его провёл?

– Я был у знакомых низших. Они не праздновали.

Мы оба замолчали. Я задумчиво листал страницы в поисках нужного раздела. Не хотелось задаваться вопросом, почему Скэр ничего мне не рассказывает про свою подработку. Не хотелось вообще гонять себя по кругу тревожных мыслей.

– И как тебе этот Чарли? – спросил Скэриэл, отойдя от окна. – Нормальный в общении?