Я ещё немного протащил его по этажу, вцепившись в руку чуть выше локтя. Но как только я решил, что можно отпустить и он не сбавит темп, Леон остановился.

– Идём! – Я обернулся, вновь схватил его за руку и чуть было не снёс очередную женщину, выходившую из аптеки. – О, – испуганно выдал я, пятясь. – Вы…

Миссис Рипли окинула меня безучастным взглядом. Я так удивился нашей встрече не в стенах привычного кабинета, что на секунду завис. Нужно было поздороваться. Но только я хотел её поприветствовать, как она развернулась и пошла прочь.

Я окончательно запутался и не знал, как быть. Наверное, я её обидел… Стоило ли ринуться за ней и поздороваться, извиниться за то, что чуть не врезался в неё, или брать Леона в охапку и нестись дальше на всех парах?

– Готье? – голос Леона прозвучал твёрдо. – Отпусти меня.

Я подчинился, осмотрелся и встревоженно повторил:

– Идём отсюда. Дружки Клива на этом этаже.

– Ничего страшного, – миролюбиво ответил Леон. – Не волнуйся за меня.

– Нет, нет. – На этот раз я подтолкнул его вперёд. – Не нужно им попадаться.

Леон, как мне показалось, нахмурился, но, не возражая, пошёл со мной.

– После того, как я ударил Клива, кто знает, может, они выместят свой гнев на мне или на тебе, – вздохнул я.

– Они тебя не тронут, – уверенно возразил Леон. – Может, только меня.

– Я этого не допущу, – решительно выдал я, посмотрев на него.

Леон опять замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Вид у него стал вдруг совсем убитый.

– Послушай. – Он помедлил. – Хватит, ладно? Тебе не следует меня защищать, Готье. Уж точно не меня.

– Да что ты несёшь? – возмутился я, решив, что у него очередной приступ робости. – Идём. Не стой на месте.

– Я могу за себя постоять, – всё так же мрачно напомнил он.

– Леон, прошу. Знаю, что у тебя высокие баллы по тёмной материи, но я не могу остаться в стороне. Они опять будут над тобой издеваться.

– А ты не думал, что у них есть причины? – тихо спросил Леон. – Что я, возможно, это заслужил?

Я, кажется, даже рот приоткрыл и застыл как изваяние посреди этажа.

– Не понимаю.

– Так больше не может продолжаться. – Он скривился, затем сам схватил меня за руку выше локтя и потянул к лифту. Я в который раз отметил, насколько же у него стальная хватка. – Ладно. Давай поговорим. Но предупреждаю, ты разочаруешься.

– В чём? – Я уже не понимал совсем ничего, но покорно шёл.

– Во мне.

Мы шли до тех пор, пока не оказались в малом здании торгового центра, оставив дружков Клива в соседнем – нас отделял от них всего лишь один переход. По пути я не задавал никаких вопросов, прекрасно понимая, что Леон сможет ответить, только когда мы останемся наедине в укромном месте. Он потащил меня к диванчикам у окон; дойдя до них, тяжело опустился на ближайший и обратился ко мне:

– Садись, Готье. Разговор будет долгим.

Его тон был резче, чем я привык. Вообще всё его поведение: взгляд, голос, жесты – неуловимо отличалось от прежнего. Это был уже не забитый подросток в стенах лицея. Это был Леон, что парил в танце на сцене – уверенный и способный почти на всё. И этот новый Леон меня немного пугал. Но я сел рядом и вопросительно посмотрел на него.

– Я ценю то, что ты делаешь для меня. Всё это… – Он покрутил руками в воздухе, видимо пытаясь изобразить всё то, что ценил. Я пока смутно понимал, о чём он. Леон продолжил, стараясь говорить дружелюбно, но звучало неубедительно: – То, что ты всё время защищал меня от Клива.

– Не то чтобы по-настоящему защищал…

– Да брось. Ты один из немногих, кто не смотрел на… то, что между нами происходит… сквозь пальцы. Я правда ценю это. И если бы на моём месте был кто-то другой, ты точно стал бы для него героем. Ты и для меня в какой-то степени герой. – Он помедлил и пристально посмотрел мне в глаза. – Но проблема в том, что мне не нужно это спасение. Я его не заслужил.

– Прости, но я ни черта не понимаю, – осторожно признался я.

– Готье. – Глаз он всё не отводил. – Я заслужил все эти нападки и издёвки.

– Да как такое вообще может быть?

– Ты хочешь знать, почему Клив не оставляет меня в покое? Всё просто. Он мне мстит.

– За что?!

Леон помедлил. Ему всё-таки понадобилась пауза, чтобы произнести это вслух.

– За то, что я в начальной школе травил его.

– Ты?! – Я уставился на него, пытаясь отыскать хоть малейший намёк на ложь.

– Да, – кивнул Леон. – Вы все ошибаетесь на мой счёт. Я хуже, чем Клив. По крайней мере, был когда-то.

Казалось, земля уходит из-под моих ног. Картинка в голове не складывалась: Леон Кагер, этот грустный и тихий парень… травил Клива Маккинзи? Это звучало настолько невероятно, что пришлось несколько раз повторить, прежде чем до меня дошёл смысл сказанного.

– Постой. – Никак не удавалось подобрать нужные слова: столько вопросов вертелось на языке, и в то же время я боялся озвучивать их. – Ты… ты серьёзно?

Леон кивнул и молча замер. Казалось, он пытался увидеть что-то на моём лице – осуждение, разочарование? – а потому весь напрягся, как пружина, готовый обороняться и атаковать в ответ, дай только повод. Стоило мне приподнять руку, как он отстранялся, будто боялся, что я ударю его. Но я, конечно же, не собирался его бить. Меня обуревали противоречивые эмоции. Пришлось на секунду зажмуриться и глубоко вздохнуть.

– Как ты мог травить Клива? – проговорил я сквозь зубы. И сам уловил в своём упавшем голосе то самое осуждение.

На лице Леона промелькнуло что-то, отдалённо похожее на испуг. На секунду я представил себя палачом, которому вручили верёвку и который теперь безжалостно затягивал петлю на чужой тонкой шее. Я судорожно вцепился в подол рубашки. Сколько ещё потрясений меня ждёт? Только я, казалось, пришёл в норму, свыкся со всеми шокирующими реалиями, – и вот жизнь подбрасывает новую порцию ударов, сбивающих с ног. Я не тот, кем считал себя всю жизнь. Оливия не та, кем казалась мне. Леон не тот, за кого себя выдавал. Оливер и Скэриэл, оба ненавидят свою жизнь. Что-то не так со всеми нами. Видимо, по этой причине мы всё сильнее тянемся друг к другу и всё чаще держимся вместе. «Чистота крови – чистота помыслов». Что ж, эта фраза ещё никогда не воспринималась настолько лицемерно.

На Леона было страшно смотреть. В его взгляде читались и смутная угроза, и тусклая надежда – на моё прощение? Понимание? Думаю, и я выглядел не лучше, раз он вскоре предпочёл отвести взгляд.

– Мы с Кливом ходили в одну и ту же балетную школу в детстве, – нехотя начал Леон. Губы у него дрожали, голос звучал глухо, словно он едва сдерживал слёзы.

– Клив и балет? Серьёзно? – пробормотал я. – Прекрати делать из меня идиота.

Негодование зарождалось глубоко внутри и росло с каждой минутой. Он что, издевается? Да как это всё вообще возможно? Но Леон не шелохнулся. Он всё так же смотрел в окно, и было ясно только одно: разговор даётся ему не легче, чем мне.

– Он был моим главным соперником, – отстранённо проговорил Леон и, чуть посмеиваясь, добавил, словно желая разрядить обстановку: – Да-да, внешность бывает очень обманчивой. Впечатляет, правда?

– Это шутка такая? – Я вскочил, замер напротив него и мрачно уточнил: – На каком моменте начать смеяться? Вы с Оливией сговорились?

Леон раздраженно потёр переносицу и поднялся следом.

– При чём тут Оливия? – Он нахмурился. Помедлил, вздохнул и, что-то про себя решив, бросил: – Так, мне всё ясно. Ладно, забудь всё, что я сказал.

Он повернулся, явно чтобы уйти, но я поймал его за плечо, останавливая. Я сам понимал, что вспылил. Сначала нужно дослушать, потом – делать выводы.

– Допустим, вы вместе ходили на балет, – с сомнением начал я.

– Допустим? – процедил Леон.

Кажется, моё недоверие сильно задело его. Он обжёг меня взглядом. «Совсем как Гедеон», – пронеслось в голове. Я попытался что-то добавить, но не успел. Леон вдруг схватил меня за кисть, рывком подсёк – земля на этот раз в буквальном смысле ушла из-под ног – и заломил руку мне за спину. Не то чтобы очень больно, но всё произошло настолько неожиданно, что я только и успел, что вскрикнуть и затем жалобно взвыть. К шее и щекам уже приливала предательская краска.

– Тебе придётся верить мне на слово,