Теи кружится голова, внутри вспыхивает гнев, когда она видит, как женщина прячет гульдены в карман. Но план работает: Тея пометила все гульдены до единого, и доказательства теперь у этой женщины в кармане.

Девушка наблюдает, как незнакомка выпрямляется, по-прежнему стоя к ней спиной. На миг капюшон плаща спадает, открывая светлые волосы, которые женщина поспешно прячет и быстро выходит из церкви в холодную ночь. Тея следует за ней со всей возможной осторожностью. Женщина идет по Вармоэстраат, одной из самых оживленных улиц старого города, и Тея изо всех сил старается не потерять ее из виду. Единственное, что освещает дорогу, – мерцающие огни в окнах и пламя редких уличных жаровен. Невзрачный плащ помогает женщине легко сливаться с толпой. Но Тея упряма и не упускает незнакомку из поля зрения.

Женщина поспешно переходит с Вармоэстраат вниз по мосту на Хартенстраат. Куда бы она ни направлялась, она явно хочет добраться туда побыстрее. Теперь они идут в сторону Схаубурга. Тею охватывает нарастающий страх, но тут незнакомка сворачивает в направлении Йордана и углубляется в лабиринт узких улочек, образующих рабочий квартал. Когда женщина наконец останавливается посреди улицы, Тея замирает вполоборота, делая вид, что поглощена созерцанием закрытой аптекарской лавки, невидящим взглядом уставившись на тусклую витрину с сушеными листьями в банках и коробочками с семенами.

Незнакомка скрывается за дверью, и Тея опрометью бросается вперед, к тесному узкому фасаду. Дверь простая, из не очень толстого дерева, почти закрывается, но девушка успевает протянуть руку. С неровно бьющимся сердцем Тея ждет, прислушиваясь к удаляющимся на второй этаж шагам незнакомки. Там, наверху, открывается еще одна дверь, затем она закрывается, и на обоих этажах воцаряется тишина.

Все еще стоя на пороге, голодная после многочасового ожидания в церкви, измученная и растерянная, Тея медлит. Она не дает двери закрыться, опасаясь, что женщина может просто оставить наверху гульдены и вернуться или спуститься обратно, поняв, что не закрыла входную дверь. Им придется схлестнуться посреди улицы, а это последнее, чего хочет Тея.

Но внутри дома царит тишина, и девушка решается войти.

Впереди темный коридор, под ногами каменные плиты, а от побеленных стен тянет сыростью.

«Похоже на логово убийцы», – думает Тея и тут же велит себе не придумывать глупостей. Справа от нее – запертая дверь, за которой, скорее всего, другое жилое помещение или пустая витрина магазина. Этот дом вызывает неприятное чувство, отсюда хочется как можно скорее выбраться.

Женщина не оставила шлейфа духов, здесь пахнет только заброшенностью и несчастьем. У Теи кровь стынет в жилах: никогда еще она не входила в дом незваной, словно воровка. Хотя кто здесь на самом деле воровка? Эта женщина забрала гульдены Теи без тени сомнения.

Девушка медленно подходит к лестнице примерно из десяти ступенек, ведущих на еще более темный второй этаж. Нигде нет окон. Мир снаружи как будто бы не существует, но, прислушавшись, Тея слышит приглушенные голоса. Она не понимает, сколько их, не может разобрать, мужские они или женские.

Изначально у Теи был очень простой план: проследить за тем, кто взял конверт, и встретиться лицом к лицу, сказать, что она не боится позора. Но теперь она вдруг робеет, ей страшно врываться к незнакомцам.

Тея медленно поднимается на одну ступеньку, ощущая свой вес, давящий на доски. Отточенное годами умение ходить на цыпочках в собственном доме, в надежде услышать интересный разговор или секрет, играют девушке на руку. Она может распределять свой вес и перемещаться бесшумно, проверяя каждую ступеньку, не скрипит ли она.

Четвертая ступенька, пятая, шестая… Когда Тея достигает коридора второго этажа, выясняется, что там всего одна дверь, в нескольких шагах справа от нее. Голоса доносятся оттуда. Только теперь девушку осеняет, что люди там могут быть опасны. Что, если они вооружены? Тея убеждает себя, что она авантюристка, как шутили в ее семье, пока она была маленькой, и способна полагаться на свою смекалку. Она сможет дать кому‐нибудь пинка. У нее есть кулаки. Она придумает, как напугать эту женщину.

Несмотря на все это, девушка отчаянно хочет, чтобы здесь оказался Вальтер. Даже тетя Нелла была бы желанной спутницей.

Подойдя к двери, Тея наклоняется к замочной скважине. Разговор в комнате стихает, и она молится, чтобы люди внутри не услышали шелеста ее юбок. Ей бы надо воспользоваться внезапностью, но внутри никого не видно: обитатели комнаты скрылись из виду. Комната маленькая, ухоженная, точь-в‐точь как у Ребекки в Схаубурге, но обставлена гораздо скуднее: обычная супружеская кровать, пара стульев, низкий столик, украшенный в данный момент единственным оловянным подсвечником, свеча в котором отбрасывает тени на потрескавшуюся стену. Половицы из темного дерева, и Тея замечает, что на них стоит колыбель. В ней нет ничего изящного, никакой резьбы, нет даже полозьев. Больше всего она напоминает половину пивной бочки с приподнятыми бортами, поставленную на сваи. Колыбель придвинута вплотную к стене, и из нее показывается пара крошечных кулачков. Помахав в затхлом воздухе, кулачки снова исчезают, словно их никогда не было.

Внезапно в поле зрения появляются женские юбки. Когда незнакомка садится за стол, ее лицо оказывается на уровне замочной скважины. Женщина примерно ровесница тети Неллы, но лицо мягче, нос меньше, волосы – светлые, а пухлая нижняя губа сосредоточенно выпячивается, когда она начинает пересчитывать гульдены Теи. Незнакомка выглядит так же измученно, как Тея себя чувствует. Пока она считает, ребенок в колыбели снова показывает кулачки и начинает плакать.

– Постереги его, пожалуйста, – просит незнакомка, не поднимая глаз. Когда она говорит, ее губы выглядят уже не такими пухлыми. Она поджимает их, голос ее сух и тверд. – Это же твой сын.

Пара ботинок ступает по половицам к колыбели. В поле зрения Теи появляется нижняя часть тела мужчины, он проходит перед женщиной.

– Сумма вся? – спрашивает он, и когда раздается его голос, Тея теряет ориентацию в пространстве так резко, что ей приходится прислониться к дверному косяку.

– Да, – отвечает незнакомка. – Она великодушна, как ты и говорил.

– Мы сделали достаточно, Гриета. Я не хочу повторять.

Гриета. Прежде чем Тея успевает осмыслить то, что видит, ноги мужчины быстро приближаются к колыбели. Он наклоняется над ней, протягивая руки, и когда Тея видит его лицо, желудок сжимается от ужасного осознания. Сердце стучит в горле, дышать мешает ком. Ее мутит, но она смотрит, как Вальтер поднимает мальчика на руки.

Тея задыхается, но не может отвести глаз от тошнотворной картины в замочной скважине. Это полный бред, но Тея все равно смотрит. Это единственное, что не дает ей закричать, вышибить дверь