– Боже милостивый, мадам. Хватит.

– Иногда, – тише говорит тетя, – я всем сердцем желала, чтобы она вернулась.

– Вы не должны так говорить. Как вы можете, после всего, что она сделала?

– И что она такого сделала, кроме как показала мне саму себя? Подаренные ею вещи были прекрасны, – не останавливается тетя Нелла. – Помнишь лютню? Свадебный кубок и коробку с марципаном? Она подарила мне жизнь, которую я потеряла, жизнь, которую мне обещали.

– Она лезла не в свое дело, – зло говорит Корнелия. – Ведьма.

– Она была проводником. Моей защитницей.

– Защитницей, – с презрением повторяет служанка.

– Я ее не послушала, и посмотри, какую цену мы заплатили. Жаль, что я не послушалась. Жаль, что я не уделяла ей больше внимания.

– Все это закончилось. Вам нужно помириться с Отто, поговорить с племянницей…

– Я должна ей рассказать, – перебивает тетя Нелла. – Признаться.

– Признаться? – переспрашивает Корнелия с явным страхом в голосе.

Кем бы ни была эта миниатюристка для тети, Корнелия о ней совсем иного мнения.

– Я поднималась на чердак и открывала сундук Марин.

– Что? – выдыхает Корнелия. – Но нам нельзя этого делать. Это для Теи, когда она будет готова.

Тея изо всех сил вцепилась в перила. Снизу несется звук яростно разрываемого салата-латука. Девушка ждет, затаив дыхание, не смея пошевелиться, пока листья салата падают на старое дерево. «Конечно, сундук принадлежал матери, – думает Тея, пораженная тем, что не поняла этого раньше. – Конечно, так и есть».

Тея представляет себя и тетю в темноте чердака, стоящими на коленях перед сундуком, словно перед алтарем. Они делали это незаметно друг для друга, каждая на ощупь искала утешения и спасения в коллекции Марин Брандт. Теперь драгоценная карта Марин выставлена в витрине картографа на Раамстраат. По крайней мере, ее миниатюра находится на прежнем месте рядом с миниатюрой отца Теи.

– Я забрала миниатюру младенца, – признается тетя Нелла.

– Мадам! – с ужасом восклицает Корнелия. – Зачем вы это сделали?

– Потому что Отто не единственный, кто хочет оставить Тею рядом с собой.

– Я не верю, что все так просто. Только не у вас. Вы положили младенца обратно?

– Нет.

– Вы хотите вызвать миниатюристку.

– Я не могу ее вызвать, Корнелия.

– Тогда почему вы снова не убрали младенца в сундук?! – шипит Корнелия.

– Потому что мне хотелось вспомнить чувство близости, когда рядом кто‐то есть! – шипит тетя Нелла в ответ.

Корнелия невесело усмехается:

– Вы все еще верите, что она решит все наши проблемы? – Служанка недолго молчит и вдруг произносит: – Я должна рассказать об этом Отто.

– Ни в коем случае.

– Мы должны быть начеку. Эти вещи опасны. Они не принесли нам счастья.

– Они сделали счастливой меня, – возражает тетя Нелла. – Я восхищалась ими, и мне не следовало от них избавляться. Они были моими, Корнелия. Моя уникальная история. Когда миниатюристка прислала мне их, я наконец ощутила, что меня кто‐то понимает, видит, что со мной происходит. Я жажду снова испытать это чувство… потому что, по правде говоря, я чувствую себя неимоверно одинокой.

Голос тети полон такой печали, такой тоски и боли, что глаза Теи наполняются слезами. Яростно утирая их, девушка вдруг слышит, как тетя тоже плачет. Ее искреннее признание невыносимо для Теи. Она пятится вверх по лестнице, молясь, чтобы ни одна доска под ногой не скрипнула, чтобы уйти незамеченной.

Наверху, в комнате за запертой дверью, Тея садится перед двумя своими миниатюрами. Она сжимает Вальтера в кулаке, как будто это может подтолкнуть возлюбленного к более решительным действиям. Девушка касается его волос, скучая по той простой нежности, что была между ними до появления Якоба, до угроз в записке, а теперь еще и этой миниатюристки. Тея кладет маленький позолоченный домик на ладонь, наблюдая, как мартовский свет, проникающий через окно, заставляет его слабо сиять. Чей это дом? Тея недоумевает, почему его прислали ей, если миниатюристку ищет ее тетя, а не она сама?

Но рассматривая эти предметы, значения которых она не может постичь, Тея думает о том, как одинока ее тетя. Сила этого чувства проникает в ее кровь и мысли, как странное лекарство, которое она никогда не принимала, но вкус его кажется странно знакомым. У тети Неллы был шкафчик. Свадебный подарок, который она уничтожила. Корнелия, ты когда‐нибудь думала о миниатюристке? Очевидно, что тетя Нелла о ней думает. Ее жалобный вопрос, ее признание. Младенец, которого она забрала из прошлого, чтобы утешиться в настоящем.

Достаточно взглянуть на эти миниатюрные изделия, чтобы понять, как они могут повлиять на человека, и Тея с пониманием относится к вере тети Неллы в их значимость. Она понимает желание тети уважать и воспринимать их как нечто большее, чем просто красивые безделушки. Тея с удивлением обнаруживает, что у них с тетей могут быть общие чувства. И все же кукольный Вальтер и маленький домик не могут преподать ей какой‐то урок. Тея отказывается думать, что в крошечных руках и ногах Вальтера, или в его пустой палитре, или в четырех стенах непроницаемого крошечного позолоченного домика скрыты какие‐то зашифрованные послания, которые помогут ей справиться со всей этой неразберихой. Но Тея не согласна и с Корнелией, что в этих произведениях искусства есть злой умысел. Кем бы ни была та миниатюристка. «Потому как ничто, созданное столь красивым, – думает Тея, пряча свои миниатюры в сундук, – не может быть таким ужасным».

XVIII

Тея не замечает, как приходит вторая записка. Она находит ее случайно, открывая входную дверь, чтобы выпустить Лукаса, решившего погреться на мартовском солнышке. Прошло несколько дней с тех пор, как Тея ходила к Вальтеру и он подарил смутивший ее портрет, и она все еще не пришла в себя от разговоров о возможном возвращении миниатюристки. Отец с тетей Неллой обменялись несколькими холодными фразами, но ощущения настоящего примирения не возникло, в доме сохраняется атмосфера несчастья. Но все эти мысли и сомнения вмиг улетучиваются у Теи из головы, когда она опускает взгляд и видит на пороге еще одну записку. Маленькую, квадратную, совсем как первая, с ее именем наверху.

На миг Тея надеется, что это от Якоба, потому что тогда, по крайней мере, ей будет по силам с этим справиться. Небольшое письмо из Лейдена, письмо, от которого легко отмахнуться. Но, взглянув на почерк, девушка понимает, что конверт – от того же самого человека. Она ощущает слабость, внутри поднимается волна страха, но Тея находит в себе силы посмотреть по обе стороны