раз в нем появляются формулы, которые можно посчитать пояснительными. Например, неслучайно различие между выражениями «жить «во плоти» (ἐν σαρκὶ) и жить «по плоти» (κατὰ σάρκα) (2 Кор 10:3). Первое обозначает необходимое условие человеческого существования, второе указывает на дурные нравственные качества поведения человека. Но эти же формулы не всегда имеют в точности такие значения (ср. Рим 7–8). Различение и наложение друг на друга слов «тело» и «плоть» порождают немало двусмысленностей в экзегезе и, следовательно, в теологии. Здесь стоит вспомнить об интерпретациях этих терминов в протестантском мире – от Лютера до Бультмана.

Однако, не упуская из виду сложность антропологии Павла, нельзя недооценивать ее плодотворность. Она, как уже отмечалось, не сводится к категориям «тело» и «плоть». С другой стороны, присущий человеку «телесный» и «плотский» характер тесно связан с учением о сотворении и, значит, с Книгой Бытия. Но равным образом и даже в значительно большей степени это двойное измерение Павел утверждает и прославляет в учении о спасении, т. е. в «благовестии» Христовом. В реальном состоянии сотворенного человечества, израненного в Адаме и Еве, для Павла надо всем возвышается преизбыточествующее состояние «во» Христе, т. е. благодать примирения. В сущности, силою Христа, родившегося от женщины, умершего и воскресшего ради людей, Павел избегает не только всякого дуализма между человеком и миром (а также внутри человека), но также дуализма между сотворенным и спасенным человечеством. Космос и история, личность и общество, мужское и женское не разделены, но различны и вместе с тем коррелированны и участвуют – каждая реальность по-своему – в муках «нового творения». Оно «уже» рождается «во» Христе с неописуемыми стенаниями в ожидании окончательного преображения, которое неизбежно произойдет и с телами.

Для Павла вселенная вещей, живых существ, людей – всё, что сотворено Богом, подверглось порче (φθορά) и суете (ματαιότης) по вине человека и начались они с человека. Началу спасения и, следовательно, «новой твари», создаваемой Богом, соответствует «новый человек» (2 Кор 3:9-10; Кол 3:9-10; Еф 2:15; 4:23–24). Они суть Христос, распятый и воскресший, который, излучая свой Дух, сообщает δύναμις, силу, преобразующую обновленное существование, упраздняя смерть и грех, устраняя рабство и разделения, порождая умиротворение и сопричастность. Поэтому Павел возвещает, что Христос есть Тот, кто посредством плоти своей, в Себе самом сотворил эту новую жизнь для всех людей, иудеев и эллинов, обрезанных и необрезанных (Гал 6:15–16). Но, даруя всем «свободу славы детей Божиих», Христос освобождает от порчи и суеты не только людей, но «всю тварь», весь космос (Рим 8:18–25).

В этом грандиозном сценарии сохраненное Павлом древнее библейское разделение «тела» и «плоти» подчеркивает исходную благую природу мира и человека, позитивный характер воссозданных «во» Христе материи и духа вплоть до сексуальных проявлений, а значит, и до разделения на мужское и женское начало. Павел не отвергает и не может отвергать благотворный характер сексуальности и отношений полов как таковых – а это не раз случалось в истории христианства, когда, что хуже всего, усиливались пессимистические взгляды на женское начало в отличие от мужского.

Павлинистское различение «тела» и «плоти» можно понимать как предостережение от катастрофического дуализма гностиков, но также и от наивных оптимистических иллюзий. Апостол поручает человеку захватывающий труд над созиданием «новой твари» и возлагает на него ответственность. С точки зрения Павла, человеческая личность богата и хрупка: она богата огромным потенциалом добра, хрупка огромной вероятностью зла. Бытие в «теле» и бытие во «плоти» свидетельствуют о необходимости и одновременно о риске человеческого существования в условиях разделения полов, о счастье исполнения бьющих ключом позитивных желаний и о саморазрушительных последствиях удовлетворения желаний негативных (которых тоже предостаточно), т. е. об осуществлении эроса в добре или во зле.

Не является ли эрос силой, вырывающейся под воздействием динамики бытия личности мужского или женского пола, под воздействием различия и вытекающего из него притяжения полов? Но не становится ли тот же эрос множеством разрушительных форм не-осуществления и, следовательно, саморазрушения человека?

В силу этого полезно разобрать некоторые тексты Павла, пусть даже с минимальным использованием филологического аппарата – с целью понять их непредвзято и адекватно.

9.3. Индикатив и императив: обратитесь ко Христу, воздерживайтесь от блуда!

В Первом послании фессалоникийцам, самом древнем дошедшем до нас христианском документе, написанном самое позднее в 50–52 гг., Павел обращается к своим новообращенным с такими словами:

Воля Божия есть освящение (ἁγιασμὸς) ваше, чтобы вы воздерживались от блуда (πορνείας); чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения (ἐπιθυμίας), как и язычники (τὰ ἔθνη), не знающие Бога; чтобы вы ни в чем не поступали с братом своим противозаконно и корыстолюбиво: потому что Господь – мститель за всё это, как и прежде мы говорили вам и свидетельствовали. Ибо призвал нас Бог не к нечистоте (ἀκαθαρσία), но к святости (ἁγιασμῶ). Итак, непокорный непокорен не человеку, но Богу, Который и дал нам Духа Своего Святого (1 Фес 4:3–8).

Не впечатляет ли это увещевание Павла, где он с такой энергией указывает на отличие от образа жизни язычников правил тех, кто обратился от идолов к Богу живому (1 Фес 1:9)? Отстаивая собственный авторитет апостола (1 Фес 2:7), Павел сразу же приступает к теме сексуальной морали, безоговорочно противопоставляя освящение (ἁγιασμός) излишествам и эксцессам языческой привычки к блуду (πορνεία) и нечистоте (ἀκαθαρσία). Несомненно, Павел воспроизводит здесь утвердившуюся в иудейском сознании связь между языческими культами и половой распущенностью (Ос 6:10; Иер 3:2, 9; 4 Цар 9:22). Но теперь он знает, что воля Божия более требовательна и передается она духом Христа. Никакое послабление, никакая распущенность не должны затронуть и тем более заразить того, кто омыт, искуплен, оправдан кровью Христовой. Распутство язычников – это своего рода идолопоклонство: оно представляет собой поклонение эросу и потому его невозможно совместить с поклонением Богу-«ревнителю» иудеев и христиан. Людям, принадлежащим к культуре, где в какой-то степени допускалось понятие «вины» и совершенно отсутствовала идея «греха», Павел осмеливается провозгласить, что человек, преображенный Духом Христовым, принадлежит Христу, принадлежит всем своим существом, а значит, и телом.

Поэтому в 51–52 гг. Павел увещевает новообращенных из Галатии, как мужчин, так и женщин:

Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений (ἐπιθυμίαν) плоти (σαρκὸς); ибо плоть (σὰρξ) желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы. Если же вы духом водитесь, то вы не под законом. Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние (πορνεία), блуд (ἀκαθαρσία), нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, (соблазны), ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство