– Первый раз за все это время, – старик мельком взглянул на улицу, – я бы предпочел оказаться в подвале, – он помолчал. – Сдается мне, тебе тоже не по себе… С чем пожаловала, дочка?

– Вот, – Фелиция протянула конверт. – Помоги мне, Белен, прошу тебя. Это письмо нужно отправить королю, и как можно скорее.

– Письмо? Королю? Сейчас? Хм…

Скрюченные пальцы старика сомкнулись на бумаге. Он повернул послание к свету, отчаянно щурясь, и наклонил голову, едва не коснувшись носом застывшей смолы. С минуту он рассматривал печати, беззвучно шевеля губами, а затем поднял хмурый взор на Фелицию. Девушка не сомневалась, что в полумраке он мог различить только ее силуэт, но взгляд его показался ей самым пристальным и проницательным за весь день. Не считая колючих глаз Лидии Костел.

– Нет печати лорда, – наконец произнес он. – Все официальные письма, адресованные лично королю, должны нести на себе его знак.

– Считай это неофициальным письмом, – взволнованно обронила Фелиция.

– Неофициальные письма обычно не выглядят так… официально, – Белен хмыкнул и снова уткнулся в конверт. Он бережно, почти любовно исследовал пальцами бурую смолу, принюхивался к чему-то. Фелиции показалось, что он непременно попробует край конверта на вкус.

– Последняя печать немного смазана и неровна по краям. Сомневаюсь, что леди Костел могла проявить такую небрежность. И… почему послание у тебя? – он не спрашивал, а скорее размышлял вслух. – Дочка, они вообще знают о существовании этой бумажки?

Фелиция уставилась в пол и покачала головой. Плечи ее поникли, лицо окрасил румянец, любезно скрытый ночными тенями. Она хотела что-то соврать, но не могла. Да и какой смысл? Белен – один из немногих, кто с легкостью фокусника мог распознать ложь в любых ее словах.

– На этот раз твои шалости зашли слишком далеко, – голос старика был печален, но вместе с тем строг. – Письмо королю… Подумать только! Что в нем? Чего ты добиваешься?

– Я хочу домой. Король Андерс отзовет Реймира обратно в столицу. Пусть с позором, но отзовет. И мы уедем вместе с ним.

– То есть, – Белен снова осмотрел печати, но уже не так пристально, после чего положил конверт на стол, – недовольные советники решили пожаловаться Короне на новоиспеченного лорда? «Его политика провальна и ведет к неминуемому разрушению Денпорта, а вместе с ним и всего Шорова удела», – как-то так?

Фелиция вздрогнула, услышав почти дословную цитату из одного из абзацев. Несмотря на преклонные года, старик был хорош. Неимоверно хорош. И как только отец решил отпустить его от себя?

– Безумие, – потрясенно выдохнул Белен. – Возможно, это сработает, не буду спорить, но неужели ты не представляешь, к чему это может привести? Сотни последствий, просчитать которые просто невозможно! А если обман раскроется? Вражда наших семей продлится не одно поколение. Думала ли ты о том, как на это отреагирует сам король? Воистину, ты превзошла саму себя, девочка.

– Да что может случиться?! Бенжамен и мой отец замнут все скандалы самое большее через месяц. Как говорится, деньги не выносят шума. Вражда семей? Не смеши! Ты же сам говорил, что мудрые люди никогда не смешивают личные и деловые отношения. Ну, разведусь я с Реймиром, и что с того? В Колвере найдется с десяток достойных кандидатур на мою руку…

– Недальновидная соплячка! – гаркнул Белен, да так, что едва не затряслись ставни. Он резко поднялся – прямой, как копье, подбородок властно вздернут. Он будто разом скинул с себя дюжину лет. – Ты думаешь, что тебе известно все на свете? О нет! Поверь мне, это не так. Твои игры в политику смешны и жалки! Пока ты дула в штаны, все те, кто тебя окружают, уже не один год варились в бульоне из интриг, взяток и сплетен. Тебя несет непонятно куда. Мало того, ты пытаешься прихватить с собой как можно больше людей.

– Белен, пожалуйста…

Фелиция припала к коленям старика и обхватила его тонкие ноги. Ей хотелось рыдать, но она изо всех сил сдерживала слезы. Обида, горечь поражения и, конечно же, правда стегали не хуже плети. Правда… В глубине души она понимала, что слова Белена полны истинны, но как же больно оказалось признаваться в этом самой себе!

Мужчина попытался отстраниться, пошатнулся и схватился за край стола.

– Хватит, – потребовал он. – Прекрати этот балаган.

– Пожалуйста, – голос Фелиции дрожал. – Я так больше не могу. Кругом эта вонь и грязь. Эти люди… Знаешь, каково гулять по улице в постоянной тревоге за свою жизнь? А теперь еще это, – она указала на окно. – Реймира ранили, многих его людей перебили! Уж лучше вытерпеть тысячу твоих последствий, чем жить вот так! Отправь письмо, Белен, прошу тебя!

Старик тяжело вздохнул, заботливо погладив Фелицию по макушке, и высвободился из объятий. Снова сутулый, он медленно прошелся по комнате и тяжело оперся о подоконник.

– Я подумаю над этим, – тихо произнес он, не оборачиваясь.

– Белен…

– Я над этим подумаю, – отчеканил он каждое слово. – А теперь ступай. Завтра будет тяжелый день.