ушло на постройку великого портала, а затем ещё несколько сотен, чтобы возвести наши собственные принимающие порталы. За это время у меня появились сотни, если не тысячи, потомков, и десятки из них были чистокровными. Я видел семерых своих кровных сыновей, аристократов по крови, входящих в портал в попытке вернуть наш мир, и много десятков таких ублюдков, как ты. Пока ни один не вернулся, но рано или поздно кто-то из вас это сделает. И что у нас остаётся кроме времени? Даже со здешней скудной маной мы в силах сдержать энтропию. Если ты откроешь портал и вернёшь нас, тогда, и только тогда ты удостоишься моего уважения. До этого дня ты слуга, который лишь может оказаться ценен. Если ты умрёшь – просто растеряешь свой потенциал. А вот если я, поставив на тебя, лишусь, к примеру, винодельни – это и правда будет потеря.

Я с отвращением глядел на него. И почему-то знакомой показалась дата. Тысяча триста сорок шестой. Не большой пожар в Лондоне, это было раньше отплытия Колумба, даже раньше битвы при Хастингсе. А что же тогда было?

– Чёрная смерть? – спросил я, сам того не ожидая, как только припомнил дату. – Вы прибыли в самый разгар чумы?

– Пфф! Прибыли в самый разгар? Один из домов устроил её, идиот. Не то чтобы им удалось на этом нажиться, но всё равно оказалось полезным и дало нам шанс обезопасить по прибытии свои земли. Хотя и пришлось потерять нескольких слуг.

– Это вы принесли на землю чуму? Погибли миллионы, а для вас это лишь досадная неприятность? – прошептал я, впервые в полной мере осознав, какой же передо мной монстр. – А сколько лет вам было, когда вы пришли? – спросил я тупо.

– Одна тысяча шестьсот семьдесят четыре года, – ответил он столь же просто, как будто это ничего не значило.

– А другие, которых вы посылали сквозь портал… Вы хоть пытались отправить кого-то с хорошим оружием? Со взрывчаткой или хотя бы с доспехом из прочного сплава? Большая часть того, что я пока видел, стандартна.

– Какую часть фразы «зачем тратиться» ты недопонял, Джек? Ты действительно так глуп или просто пытаешься вывести меня из себя?

– А как же тогда магическое оружие? У некоторых из моих противников такое было. У первого – заклятый лук и заколдованный плащ, у второго – отравленные кинжалы. А мне ничего подобного не дали.

Он желчно ухмыльнулся.

– Разумеется, нет. Ты ещё не показал, на что способен. Так с чего мне расходовать ценный и, вероятно, незаменимый предмет на тебя?

– Но другие-то это делали? – прорычал я.

– А воины всё равно погибли, и дом Сангвис получил прибыль благодаря их экипировке и оружию. Кстати, молодец.

– Руки прочь, а не «кстати», придурок! Они мои! – рявкнул я, целя ему в лицо пальцем.

Стража вновь вскинула оружие и обратила его мне прямо в грудь, но я был слишком зол, чтобы меня это тревожило.

– Вы тоже все отвалите! – обрушился я на них. – Да, план у меня есть, да, я собираюсь победить. И да! Я оставлю все трофеи себе. А теперь отвяжись и дай мне спокойно подготовиться, старая перечница, или я лучше с тобой сражусь!

Барон ухмыльнулся и примирительно поднял руки.

– Очень хорошо. Я ухожу, но помни, что это ты решил оборвать наш разговор. А ведь я так много мог бы рассказать тебе о мире…

– И сколько из этого было бы правдой? – хмыкнул я в ответ.

– Как минимум часть, – отозвался он. – Но теперь ты этого не узнаешь, ведь так?

Барон засмеялся и вышел, жестом велев охранникам открыть дверь. Стоило им убраться, как вернулись мои слуги и спросили, чем они могут помочь. Я проигнорировал их, пытаясь прийти в себя и подбирая доспех, чтобы подготовиться.

Внезапный стук в дверь заставил меня обернуться. Я ждал барона и уже намеревался сказать ему, чтобы убирался, но вместо него у дверей обнаружился Вест.

– Тут с тобой хочет поговорить одна дама, приятель. Говорит, ты посылал за ней? – в голосе Веста отчётливо читался вопрос.

Он лишь приоткрыл дверь, но я успел увидеть и узнать женщину, что плакала в ложе Фалько. Она только глянула на меня через плечо Веста, а в голове уже не осталось ни одной мысли.

– Так ты посылал за ней или мне сказать, чтобы убиралась? – переспросил Вест.

Я потряс головой, скидывая ступор.

– О… конечно! Проводи её э-э… А вы оставьте нас, пожалуйста, – попросил я, обращаясь к Йохану и Хелене.

Стоило им выйти, как Вест наградил меня неодобрительным взглядом и постучал по циферблату наручных часов. А потом занял оборону снаружи двери, оставив нас наедине, насколько это было возможно, ибо я прекрасно понимал: всё, что у нас есть, – это возможность быстро перемолвиться словечком перед моим следующим боем.

Дверь закрылась, и несколько секунд мы смотрели друг на друга, прежде чем я смог выговорить:

– Так… вы мне скажете, кто вы и почему здесь? – спросил я, стараясь не пялиться на неё.

Для женщины она была изрядного роста – под метр восемьдесят. Стройна и подтянута. Расстёгнутая у горла кремовая блузка позволяла увидеть изрядную часть белого бюстье. Строгость обтягивающей юбки лишь подчёркивала фигуру, так что многие сказали бы, что она явилась сюда, чтобы «быстренько перепихнуться».

– Моё имя Синтара, меня послал отец. Теперь брат мой убит, и отец считает, что вы для нас – лучший шанс, хотя я и не знаю почему. – Голос у неё был ангельский, с лёгким европейским акцентом, вроде бы северным? От одного этого голоса по спине у меня пробежали мурашки.

– Вы… и ваш отец? – переспросил я, с силой сглотнув и заставив себя отвернуться. Схватил стакан со стола и сделал хороший глоток воды.

«Прекрати, Джек! Это просто хорошенькая девушка. Ты же видел таких и раньше!» – мысленно заорал я на самого себя.

– Фалько. Мне показалось, вы достаточно легко отыскали нас на трибунах. Что же теперь, ваш мозг пострадал? – едко спросила она.

– Я… Окей. Слушайте, давайте начнём с начала. Видите ли, я не ожидал визита, – проговорил я, присаживаясь на стол и жестом предлагая ей занять стул.

Она взглянула на него таким взглядом, словно там копошились вши, и деликатно качнула головой.

– Спасибо, я постою. Это ненадолго, к тому же ни у кого из нас нет времени. В цитадели барона… у нас есть… сотрудники. Вот откуда мы знаем, что вы не преданы ему. И из-за чего вы здесь.

– Из-за Томми! – выпалил я, и в голове мгновенно прояснилось. – Я здесь из-за Томми. А в вашей записке говорилось, что