Это оборудование очень помогло защитить город от пожаров и разрушений, когда в сентябре начались налеты немецкой авиации.

Ленинград не был только мишенью немецких атак. А прежде всего это был промышленный город, вносивший важный вклад в советскую военную экономику. В нем было 520 заводов, 780 тысяч рабочих, он производил 91 % советских гидротурбин, 82 – турбогенераторов, 58 – паровых турбин, 100 – водогрейных котлов центрального теплоснабжения, пятую часть всех инструментов, выпускавшихся в стране, 10 % всей промышленной продукции Советского Союза. В Ленинграде производилось большое количество высококачественной бумаги, одежды, обуви, текстиля, пряжи. Он играл особенно значительную роль в специализированной технике и металлообработке – в военное время первоочередных промышленных отраслях. Кировский завод, основанный семейством Путиловых, был крупнейшим машиностроительным заводом страны. Он выпускал новые тяжелые танки КВ, 60-тонные гиганты, о существовании которых немцы и не помышляли. Те же танки производились на знаменитом Ижорском металлургическом комбинате. Другие заводы изготовляли бронированную обшивку, тяжелые артиллерийские орудия, сигнальное оборудование, радиопередатчики, самолеты. На балтийских верфях строили и оснащали корабли для советского флота.

Характерно, что Москва, казалось, больше заботилась о безопасности этих предприятий, чем о защите Ленинграда. В понедельник 23-го директор Кировского завода И.М. Зальцман получил из Москвы указание как можно быстрее выехать в Челябинск, на Урал, и выяснить, можно ли перевести производство танков КВ на Челябинский тракторный завод. Утром во вторник Зальцман вместе с главным инженером З.В. Котиным приземлились в специальном самолете на территории Челябинского завода, обследовали тракторное производство, посоветовались с инженерами и в первые же два дня сообщили свое мнение[75].

Они утверждали, что, если отправить рабочих и специальное оборудование водным путем в Челябинск, завод лишь в течение двух-трех месяцев сможет наладить выпуск 15 танков КВ в день. Они были против немедленного переезда, и Москва нехотя согласилась – это был один из многочисленных просчетов, из-за которых вся страна, и Ленинград в том числе, оказались на краю гибели.

Взамен эвакуации 25 июня Москва дала Кировскому заводу указание немедленно осуществить серийное производство танков КВ. Части и детали поручили производить еще 14 ленинградским заводам, и к июлю, работая круглосуточно, завод сумел удвоить продукцию. Время сборки танков КВ сократилось при этом до 10 часов.

Лишь 27 июня Жданов снова приступил к своим обязанностям[76]. Он отсутствовал с 19 июня, и война уже шла пять дней, а он лишь занялся делами города, руководителем которого являлся. Немедленно начались заседания в Смольном и продолжались далеко за полночь. В тот же день 4000 членов партии были направлены в воинские части для укрепления морального состояния их личного состава.

Огромный ансамбль Смольного на невской набережной изменил вид, форму, посетители с трудом его узнавали. Над ним натянули маскировочные сети, его обрызгали коричневой, зеленой и серой краской. Многие сети были сшиты в ленинградских театрах, в числе портных оказалась и Галина Уланова, знаменитая балерина. Была надежда, что немцы примут Смольный за Летний сад. Когда генерал-лейтенант А.В. Сухомлин впервые туда подъехал, он спросил часового: «Это Смольный?» – «Смольный», – невозмутимо ответил часовой. Сухомлину здания казались совершенно незнакомыми.

Особенно трудно было замаскировать остроконечный шпиль Петропавловской крепости. Уже некогда было сооружать деревянные подмостки. С большим трудом механик взобрался по внутренней каменной кладке на 90-метровую высоту, нашел узкое окно, которое выходило на ведущую наверх наружную лестницу, и затем одному из рабочих удалось взобраться по лестнице и втащить по ней такелаж, с которого можно было укрыть шпиль.

Башня Адмиралтейства создала еще больше проблем. Сначала пытались забросить на нее такелажное оснащение с аэростата. Две недели бесполезных усилий. Наконец собрали альпинистов-непрофессионалов, среди них была и учительница музыки Ольга Фирсова. Они поднялись на башню, обрызгали позолоченную ее поверхность грязной серой краской. Когда кончилась война, чтобы убрать эту маскировку, понадобились несколько лет и неимоверные расходы. Ученые производили эксперименты с различными растворителями, затем делались попытки с пожарных вышек смыть краску, но все безуспешно. И опять вызвали альпинистов, которые, подстраховываясь большими сетями, сняли краску химическими растворителями.

Трудно сказать, удалось ли в результате всех усилий обмануть немецких летчиков, но советские летчики утверждали, что не могли узнать Смольный, Зимний дворец или здание Генерального штаба.

В последнюю пятницу июня Жданов непрерывно вызывал к себе людей. Поручил представителям городской и областной партийных организаций проводить крупные мероприятия совместно с военными. Заводам было приказано проводить ежедневно четырехчасовую военную подготовку в дополнение к 11-часовой рабочей смене.

К этому времени Жданов уже, вероятно, знал о чудовищных потерях в живой силе на Ленинградском фронте – о полном уничтожении 11-й армии, о тяжелом разгроме 8-й, об огромных потерях и без того неполностью укомплектованной 37-й армии. И он приказал сформировать народное ополчение из добровольцев – гражданскую армию, которая пройдет общую подготовку и будет отправлена на фронт или же использована для обеспечения безопасности в тылу. Позже и другие российские города последовали этому примеру, но родилась идея в Ленинграде. Эту задачу поручили партийному работнику Л.Н. Антюфееву, ведавшему пропагандой, и Н.Н. Никитину, председателю Осоавиахима. Решено было мобилизовать 200 тысяч добровольцев в возрасте от 18 до 50 лет. В первые дни ополчение называли по-разному: «армией добровольцев», «народной армией» или «армией по уничтожению фашизма». Позднее она приобрела официальное название: «народный призыв». Генерал-майор А.И. Субботин, один из секретарей ленинградской партийной организации, был назначен командующим. Командиров и оружие должна была дать регулярная армия. Относительно обмундирования не подумали.

Если Жданов начинал действовать, он действовал быстро: 1 июля, на следующий день после того, как объявили о создании Государственного комитета обороны, формально во главе со Сталиным, Жданов организовал свой комитет обороны Ленинграда. Руководил комитетом сам Жданов, членами были секретари горкома партии Кузнецов и Штыков, председатель исполкома областного совета Н.В. Соловьев, председатель исполкома городского совета П.С. Попков. Комитет называли «большой пятеркой». Он имел право решать почти все практические вопросы Ленинграда и области. Жданов также создал «квартеты», комиссии для решения производственных вопросов, городских и областных. В каждом районе города были учреждены «тройки». Еще одна «тройка» занималась проблемами комсомола. И множество других диктаторских групп с чрезвычайными полномочиями создавал Жданов, чтобы в условиях войны ускорить решение вопросов.

Переход города на выпуск военной продукции продвигался быстро. К началу июля 5 заводов начали производить артиллерийские орудия, 11 – выпускали минометы, 12 – танки и бронемашины, 14 – огнеметы. На 13 заводах началось производство гранат, в том числе на фабрике игрушек и на