– Друг семьи! – расхохоталась Фелиция, а у самой глаза вдруг заблестели от гнева и обиды. – Ну, конечно! А-ха-ха-ха-ха, друг семьи! Это теперь так называется?

– Ты можешь объяснить мне?

– Ты думаешь, что просто друг семьи стал бы так рисковать, пряча тебя и навлекая на себя гнев василисков? Подделывая тебе документы, преступая закон? Что это всего лишь из-за какой-то дружбы?

Я не думала. Никогда не задумывалась и даже не собиралась. Просто испытывала благодарность и не задавала лишних вопросов. По-видимому, зря.

– Фелиция… – только и смогла прошептать я, когда до меня наконец-то дошло.

Наверное, я всегда знала правду. Догадывалась, но не позволяла себе мыслей об этом. А может, просто списывала это на мечты о том, чтобы и у меня был отец.

– Двадцать четыре года назад папа служил в Арги. Работал в посольстве личным целителем герцога. Там он и познакомился с твоей матерью. Об их связи узнали, отца выгнали. И чтобы замять скандал, женили на маме. Ты старше меня всего на три месяца, Адель.

– Это невозможно. – Я отказывалась верить ей и себе.

– Ты и тут меня опередила. Стала первой его дочерью.

– Это неправда… – простонала я, чувствуя, как мир вокруг рушится. Вся моя жизнь превращается в руины и осыпается пеплом.

– Мне было тринадцать, когда я все узнала. Случайно. Папа рассказывал своему другу, как горд, что хотя бы старшая дочь пошла в него и стала целительницей. А младшая… так, разочарование… увлекается своими колбочками, травами, составами… ничего интересного, – глотая слезы, поделилась… сестра.

– Ты поэтому… поэтому бросила зелья… поэтому решила стать целительницей?

– Надеялась, что он заметит меня. Что полюбит так, как любил тебя. Но нет… ему все равно. Даже то, что я первая на факультете целителей. Ему все равно! Я не нужна ни отцу, ни матери… никому…

Ее голос становился все тише, все безжизненнее, а взгляд медленно потухал.

– Неправда! – смахивая слезы, прохрипела я и сделала шаг к ней. – Мне! Ты нужна мне! Фелиция, прости меня, пожалуйста! Если бы я только знала…

И, крепко обняв, прижала ее к себе.

Я ждала, что Фелиция начнет сопротивляться, попытается оттолкнуть меня, но сестра застыла, а потом обмякла. Как будто тяжесть, которая в течение долгих лет давила на нее, наконец, упала с ее плеч, позволяя спокойно вздохнуть.

Всхлипнув, она разрыдалась и обняла меня в ответ.

– Адель, прости меня, – захлебываясь слезами, простонала она. – Я… я все наврала, А`Фэрроу не приглашал меня. Я сама… сама навязалась… сама его заставила. И то не согласился… сказал, что подумает. Мне так хотелось сделать тебе больно… я така-а-а-а-а-я дура…

– Не дура, – поглаживая ее по волосам, отозвалась я. – Ты просто устала хранить тайну. Ты самая лучшая, самая красивая, самая замечательная. И я очень тебя люблю… сестренка.

– И я тебя люблю… сестренка, – выдохнула Фелиция.

Наше долгожданное примирение неожиданно прервала дверная ручка, о которой в пылу ссоры мы как-то забыли.

– И я! – завопила она. – И я вас люблю! Девоньки мя-а-а-а-и! Вы ж мои красавицы! Как же я без вас буду?! Вот выпорхнете из академии, забудете меня-у-у-у-у! А я… я тут заржавею без вас! Мя-я-я-я-а-а-а-а!

Мы с легким смешком разорвали объятия и взглянули на трагически скривившегося металлического кота, точнее его морду.

– Не заржавеешь, – улыбнулась Фелиция. – Ты себе быстро найдешь подружек и будешь их воспитывать.

– Таких как вы уже не будет, – картинно вздохнула ручка.

– Будут лучше, правда? – вставила я, подмигнув сестре.

Благодаря нашей вредине обстановка разрядилась и неловкость быстро исчезла.

– Конечно! Самые лучшие. Ты же такая важная ручка. Тебе только самых лучших в комнату заселят.

– Все равно скучать буду, – буркнул кот и показал нам язык, после чего закрыл глаза и отключился, давая понять, как сильно обиделся на нашу черствость.

Мы с Фелицией снова переглянулись.

– Тебе стоило сразу мне все рассказать, – тихо заметила я.

– Возможно. А может, и нет. Ты… ты расскажешь отцу?

Я замерла на мгновение. А потом покачала головой, отводя взгляд.

– Нет, не думаю, что это хорошая идея. Пусть твой отец останется только твоим отцом.

– Но он все равно наш, – возразила Фелиция.

– Пусть все останется, как было. Я не хочу ничего менять. Хорошо?

Она кивнула и задала следующий вопрос:

– А как быть с А`Фэрроу? Разумеется, я никуда с ним не поеду и в долину больше проситься не буду. Это было глупое решение и мне очень стыдно за свое поведение. Но он слишком увлекся тобой. Представляешь, что будет, если он узнает о твоем прошлом?

– Представляю, – вздохнула я, присаживаясь на кровать. – Он попросил встретиться завтра. Сказал, что это очень важно и нам непременно надо поговорить. Я тут подумала, а что… что, если он узнал правду?

– Если он узнал правду и еще не арестовал тебя, то бояться нечего, – неожиданно заявила сестра. – Сама подумай, зачем ему ждать завтра, вести с тобой какие-то разговоры, когда можно было сразу схватить тебя и посадить? Может, он хотел поговорить с тобой о чем-нибудь другом?

– Например?

– О чувствах, о ваших отношениях. Ясно же, что ты ему очень сильно нравишься, – хитро сощурилась она.

– Ты не хуже меня понимаешь, что никаких отношений у нас быть не может, – вздохнула я в ответ. – Так что не стоит тешить себя напрасными надеждами.

Фелиция присела напротив и задумчиво закусила губу, явно что-то обдумывая.

– А вдруг ты не права, – произнесла она после небольшой паузы.

– Не права в чем? – удивилась я.

– Вдруг тебя уже не ищут. Мы ведь ничего толком не знаем. И отец справки не наводил, боялся привлечь внимание. Вдруг тебя больше не ищут и все наши страхи беспочвенны?

– Я спрашивала, – покачала я головой. – Интересовалась, бывает ли такое, что со временем василиски перестают искать того, на кого объявлена охота.

– И что? – нетерпеливо спросила Фелиция.

– А ничего. – Я горько усмехнулась. – Такого не бывает. Если человек есть в