видит Бог, не было сил – гнало меня, торопило. Может быть, это психоз мой. Страшно мне почему-то стало в восточном округе Парижа. И вот, чудится мне (излишняя нервность?), что в Париже будет, должно быть. Когда я переехал границу – сошла тишина на душу. Теперь, слышу, там как будто тихо… но надолго ли? Не верится мне. В конце марта я все равно собирался в Обитель. Уехал раньше, боясь, что издадут правила – как в Германии. Тогда не выберешься. А здесь – свободно. Плачу́ (по знакомству) 4 фр. – т.е. 27 французских фр. за все. Комната – огромная, 14х9 шагов, в за́мке338.

Я-то в за́мке, а моя «Няня» немецкая под замко́м! Запретили. Немцы. После года продажи, после сотни самых блестящих отзывов. Книга пошла! И – хлопнули. Издатель (в Швейцарии, – отделение в Лейпциге) хватил огромное объявление в газетах, с выдержками из критик, а там: об основах Христовой Правды (душа-то «Няни»). Этим воспользовались: как не отвечающую немецкому духу – арестовать! И все – молча, изъяли книги. Публика не знает: нет и нет в продаже. Только на днях дозволили издателю вывезти книги в Швейцарию. Ну, интерес, может быть, здесь и в северных странах поднимется. Может быть, Америка выручит, сейчас американский издатель решает вопрос. Если «Няня» в Америке «попадет в жилу» – тогда я буду вознагражден. Но не крепко верю в сие. Хотя там не диво – 50–100 тыс. экз. А это по 6–7 фр. авторских – богатство. Не верю, хоть 10 тыс. бы экз. Что даст Господь. Тогда бы я здесь основался. Зовут в Латвию. Хлопочу о «Православной Руси», которую там запретили! Нашел путь, и, может быть, удастся.

Здесь русский март, плывет снег. Но сегодня распахнул окно (ставни) и – «в окно увидела Татьяна…» О, что я увидел! Россию! Зимнюю, душистую, с елками, снегом… ах!

Милые, не урекайте меня! Не мог писать! Ну, не мог. Вот, здесь уже написал статью, завтра за рассказ, и – знаю – напишу в 2–3 дня, если буду здоров. А там – за «Иностранца». Еще раз – простите мое непостоянство. Стива видел, как я был подавлен. И он был, видимо, удручен моим внезапным отъездом-бегством. Желаю Вам от всего сердца, милые, здоровья и благополучия. А главное – да минет нас «опыт» №2! Я вник в него и – похолодел. Ваш Ив. Шмелев.

25 марта/7 апреля 1938. Благовещение.

Дорогая Павла Полиевктовна,

Я дней пять тому написал Юлии Александровне о чемоданах. Меня это очень смущает, как же так вышло. Но вы знаете, как трудно добиться от Юли быстрого исполнения. Я Ивику давно-давно писал, после письма Стивы, и вот, до сей поры – ничего. Может быть, Стива, за мой счет, – пусть возьмет такси, – побывает у Серовых, – 84, rue du Ranelagh, – téléphone – Jasmin, 54-35, – и ему представят мой скарб. Конечно, все цело, если увезли с моим добром. Или Вы черкните Юле открытку (я уже написал, твердо!). Очень извиняюсь, но бессилен на расстоянии.

Благодарю Антона Владимировича за его «Церковь и государство»339. Прочту. Весь в работе, связал меня роман, который я неосмотрительно пообещал «Русским запискам». Много я здесь написал, – у-стал. Тоскую по могилке, и только хаос французский – и, может быть, еще хуже впереди – удерживает меня здесь. Тянусь в Обитель на Карпатах, но как это сладится – не знаю. Может быть, в плен еще попаду? Сообщил адрес Антона Владимировича – Варшавскому, – хотят пригласить Антона Владимировича для лекции о св. Владимире340.

Что думаете, милые, о положении? Страшит меня возможность событий – «опыта». Да и угла теперь нет у меня. Может быть, теплое время перебуду в затишье. И болезни одолевали меня в Париже. Здесь я в уходе, в сыте, – все 24 часа – мои. Написал за эти 2 ½ месяца – свыше 5 листов.

Очень хотел бы знать выводы из «дня сего» – Антона Владимировича. Он следит за политикой, хотя бы по газетам, а я и газет-то путем не читаю, и здесь – жизнь «без истории».

Привет всем Вам. Ваш Ив. Шмелев.

[Приписка:] Во всяком случае, к Пасхе хотел бы добраться до Праги, – здесь и церковки нет, тоска. Жду продления нансеновского паспорта – послал В.Ф. Зеелеру просьбу и паспорт. А то срок истекает 10 мая. Продлят ли, без меня? А то чехи не дают визы, если паспорт нансеновский не имеет minimum срока-силы – 2 месяца. И. Шмелев.

П.Н. Милюков, через Вишняка, не советует мне ехать на Карпатскую Русь, говорит: еще неизвестно, в какой плен могу попасть?! Что же это? Или предвидится вторжение демонов?

17. V. 38.

[Карпатская Русь]

Дорогой Антон Владимирович,

Все еще кружится голова. Неважно мне. В ноябре 3 недели кружилась. Теперь – пока 14-й день (и все после гриппа). Я написал С.И. Варшавскому, чтобы Комитет постарался добыть Вам бесплатный билет aller-retour – Прага – Прешов (оттуда автобусом). Арх. Серафим Вам пишет подробно. Никаких виз и разрешений сюда не надо. Только попадите в Прагу. Сюда сто́ит добраться: многое узрите. В Праге жгите сердца, крестите Крестом Православным и кропите крепко нашей, русской Святой Водой! Откройте же им национальное, дабы не стыдились! Я в прошлом году говорил – и донял, вызвал искры341. Вы вызовете огонь. Главное – не смущайтесь, что будут и «левенькие», их-то и надо «крестить». Крепче, во славу Божию и Святой Руси (буди, буди!)

Сердечный привет куме и Вам, и Стиве. С чемоданами-то, надеюсь, кончилось. Ваш Ив. Шмелев.

26. V. 38. 6 часов вечера

(пойдет завтра в 10 часов утра отсюда).

Ladomirova (Владимирова)

Дорогой Антон Владимирович,

Спешу Вас предупредить, на всякий случай. Не знаю, как будет с Вами, а вот когда я в Цюрихе ждал визу по телеграфу (в Прагу), прислали в консульство визу, но, под условием, чтобы нансеновский паспорт имел силы (valibilité*) еще «по крайней мере» на шесть месяцев! И мне пришлось добиваться у французского консульства продления, согласно «convention» (нансеновский офис), article 2, на 6 месяцев (это maximum для консульства). А у меня паспорт истекал 10 мая. Так вот, предупреждаю, как бы и с Вами не вышло, да еще в последний день, – тогда и не успеете на «День русской культуры». Загляните в паспорт и обеспечьтесь, запросив телеграфно Комитет. Пишу Варшавскому – о сем же, чтобы известили Вас, не будет ли зацепки. В