Вот с полей пришла последняя машина, всё зерно спрятали в закрома. Бригадир, дядька Иван, поблагодарил ребят за ударную работу и по ведомости каждому выдал заработанные деньги. Антон поставил подпись напротив своей фамилии и получил двенадцать рублей. Даже не верил, что деньги эти его. Только в далёком детстве он держал в руках деньги за победы в боксёрских боях, но те пятьдесят копеек не шли ни в какое сравнение с этой огромной суммой. Антон размечтался, это же сколько всего можно купить…

Узнав о деньгах, мачеха на следующий день забрала у него пять рублей, как сказала — на хлеб! Живёшь в доме, кормят тебя здесь — вот эти пять рублей и пойдут на магазин! Обидно Антону и денег жаль, это же пять каторжных дней! Из летних каникул их можно уже вычеркнуть. Отца как всегда дома не было, может, он и не позволил бы такое самоуправство своей жене.

Оставшиеся семь рублей Антон запрятал так, что их не нашёл бы никто — эти деньги ему пригодятся в интернате.

Жорка — бизнесмен

Вот и очередное лето позади. Не хотелось Антону в школу ехать, но в стране Советской без аттестата никуда. Однако встреча с друзьями быстро вытеснила это желание. Снова разговоров на всю ночь…

На следующий день дети получили причитающуюся им одежду и обувь. Кое-кто привёз из дома одежду для себя, рубашку, брюки или настоящие кеды — предмет всеобщей зависти.

И чтобы не изводить себя завистью, Антон купил в школьном магазинчике кеды, правда, не китайские, зато новые. Для этого пришлось потратить почти половину своих сбережений, но он и не жалел об этом. Ботинки от футбола разобьёшь быстро, а в чём потом ходить?

Оставшиеся четыре рубля он разделил поровну, два рубля надёжно спрятал, а остальные деньги потратил на конфеты, пряники и прочие сладости. Один он бы всё это не съел, но на семерых голодных этого было мало! Конечно, они угостили бы и остальных ребят, но пока дошли до школы — угощать было уже нечем.

На третий день все обратили внимание, что в школу с летних каникул не приехал Жорка. Строили догадки, что случилось? И только на шестой день, в воскресенье, он объявился. Приехал богатым, после расспросов, последовавших со стороны ребят, Жорка показал своё богатство. Столько денег сразу никто из его друзей в своей жизни не видел — триста рублей! Откуда?

Никаких подвигов — Жора продал корову. Перед отъездом в школу он утром вывел из сарая корову и повёл в соседнее село на сельский рынок. Через час там её и продал. Корова стоила намного больше, но торговаться Жорка не умел, и истинную цену своему товару не знал. Подвернувшийся хитроватый мужичок сговорился с ним на четырех сотнях. В свои четырнадцать лет Жора смотрелся на двадцать, покупатель был рад, что этот простоватый парень согласился с ценой, не торгуясь. Сделкой оба остались довольны.

Дома его встретила обеспокоенная мать.

— Сыночек, корова пропала, я на поле её собралась выгнать, а хлев пуст!

— Мать, не причитай! Не пропала, а я её продал на рынке, — и он достал из кармана курточки перетянутую резинкой пачку денег. — Здесь четыреста рублей, тебе сто рублей хватит, а остальные я возьму с собой в школу.

У бедной женщины подкосились ноги, стоять она уже не могла и с трудом опустилась на скамью.

— Что ж ты, сыночек, наделал? Как же мы без коровы?

Её сгорбленная фигура стала ещё более жалкой, плечи опустились, женщина заплакала, вытирая слёзы краем платка. Что она могла поделать с сыном? Один он у неё, без отца рос. Больно самостоятельный и упрямый! Что задумает, то и сделает. Перечить не могла, и власти над ним не имела.

— Всё, мать! Не плач и собери меня, поеду сегодня в школу!

Жора раскаяния не чувствовал, он поступил так, как считал нужным. В доме он хозяин, мать ему не указ!

Через час Жора стоял на остановке и ждал автобус, чтобы доехать до города и уже оттуда добраться до интерната. Мать маячила у калитки. Она перекрестила сына вслед, украдкой вытирая слёзы, кормилицу Пеструшку уже не вернёшь! Скоро и сын уйдёт из дома, школу окончит и в деревне не останется. Свой век доживать она будет в одиночестве.

Через две недели женщина приехала в интернат с надеждой, что сын отдаст оставшиеся у него деньги, и она потратит их на хозяйство. Но не мог Жора перед друзьями показать, что мать может перечить ему или что-то просить, а уж тем более командовать. Бедная женщина после первых слов сыночка поняла, что приехала зря. Слова матери на Жору не подействовали. Так и уехала обиженной и униженной.

Антон смотрел ей вслед и не понимал, почему Жорка так относится к ней. «Разве можно так разговаривать со своей мамой? Она же тебя любит, приехала, а ты её просто выгнал, да ещё и при всех! Дурак, Жорка! Большой, а дурак!»

Женщина уходила, унося на своих плечах унижение и обречённость. Она уже не нужна сыну.

Антону стало жалко её, он смотрел на удаляющуюся сгорбленную фигуру, и горький комок подступил к горлу. Однако сделать ничего не мог.

После случившегося отношение Антона к Жорке изменилось, отдалил его от себя.

А у Жоры душа добрая и щедрая, что ему мать, если здесь его семья, друзья, и с ними он будет делиться всем, что у него есть. А сегодня у него есть деньги.

Два месяца весь класс жил на иждивении Жорки. Тот после обеда вёл друзей в магазин и угощал, скупая сладости, денег не жалел. Только Антон под всевозможными предлогами стал уклоняться от этих экскурсий в магазин.

Со временем ребята привыкли к этим походам — кто откажется от бесплатного угощения? И когда в один из дней их благодетель сказал, что деньги закончились, все восприняли это как трагедию и не сразу поверили. Однако хорошее и вкусное когда-то заканчивается.

Марафон

Урок физкультуры закончился. Антон сидел на краю футбольного поля и переобувался. Свои новые кеды он берёг, в них играл только в футбол и надевал на уроки физкультуры.

К нему подошли Дымарь и Куст. Андрюха с ходу задал вопрос.

— Харитон, а ты смог бы пробежать марафон.

— А чего ты задаёшь такие вопросы? — Антон с интересом посмотрел на друга.

— Да вот Толян говорит, что ты хоть и самый выносливый, но не смог