– У тебя пять минут. Я вызову такси, и оно отвезет тебя туда, куда следует.

Лили смотрела на него широко раскрытыми, невинными глазами.

– Да, мистер Грир.

Бет пошла вместе с Лили наверх, чтобы помочь собраться. Ей хотелось плакать, но Лили оставалась невозмутимой. Ее не беспокоило даже, что она, восьмилетняя, поедет в такси одна. Бет не хотела плакать при ней, не хотела казаться маленькой.

– Ты вернешься? – спросила она Лили, которая перекинула через плечо свою единственную холщовую сумку, в которой лежала только одежда и зубная щетка.

– Да. Они не смогут не пустить меня в этот дом. Никто не сможет.

Неделю спустя за ужином Бет спросила отца и мать, кто родители Лили.

Мариана посмотрела на Джулиана, затем снова на Бет.

– Я рада, что вы подружились. – Она погладила Бет по голове. – У Лили нет родителей. Печально, правда?

– Родители есть у всех, – сказала Бет. – Детей не приносят аисты. Теперь я это знаю.

– Да, ее не принес аист. – Мариана подняла вилку и пристально разглядывала серебряные зубцы. – Боже правый. Не знаю, кто говорит с тобой о детях. Нужно позвонить в школу и выяснить, что они там сегодня проходят. Я имела в виду, что родители Лилиан умерли.

– Но кто они? – не унималась Бет. – Вы были знакомы? Поэтому она приехала в гости?

Мариана колебалась.

– Да, – сказала она, – я их знала. Мать Лилиан была моей подругой, но теперь она умерла, и я жалею эту маленькую девочку. Она почти твоя кузина. Понятно?

Отец, сидевший по другую сторону стола, положил вилку и отодвинул стул. Потом, ни слова не говоря, вышел из комнаты. Бет знала, мать лжет – Лили сказала, что ее мать жива. Отец тоже это знал. Но Мариана делала вид, что все в порядке, даже когда все вокруг рушилось, – как всегда.

– Он просто сердится, – сказала мать, имея в виду Джулиана, и снова погладила Бет по голове. – Он не любит маленьких девочек так, как люблю их я.

Глава 29

Декабрь 1961

БЕТ

Лили сдержала слово. Она вернулась на другое Рождество. И на следующее.

Поначалу, первые несколько месяцев года, жизнь текла как прежде и о Лили никто не вспоминал. Но потом, когда приближалась темная зима, настроение у Марианы начинало портиться и она все больше пила. Количество дневных порций увеличивалось, и они начинались все раньше и раньше; стало больше ссор – они доносились снизу до спальни Бет: возможно, родители считали, что раз дочь отправилась спать, то ничего не слышит. И поверит, что у них счастливая семья, раз отец с матерью ругаются, только когда девочка якобы уснула.

Затем, словно по расписанию, Мариана начинала суетиться, готовясь к Рождеству. Она говорила, что в этом году будет замечательное Рождество, которое разрешит все их проблемы. Она обходила магазины и покупала кучу украшений для дома, которые никогда не развешивала. Искала самую большую и дорогую елку. И приглашала Лили в гости. Если приемные родители Лили возражали – что маловероятно, – их возражения испарялись под натиском влияния и денег Марианы. В основном денег.

Лили всегда приезжала изящная и красивая, словно кошка, с тщательно расчесанными мягкими блестящими волосами. Она была вежлива, говорила о том, как благодарна, но при этом смотрела всегда на Джулиана, и он тоже не сводил с нее глаз. Затем отец собирал сумку, объявлял, что едет к друзьям, и покидал дом.

Бет быстро поняла, что Лили с отцом ненавидят друг друга. Поневоле. Под Рождество затаенные чувства всех в доме делались слишком глубокими и опасными, а для выживания ей необходимы были и отец, и Лили. Она не могла позволить себе потерять ни того ни другого, поэтому старалась угодить обоим. Она не говорила о Лили в присутствии Джулиана – зная, что иначе он просто встанет и выйдет из комнаты. Однажды Бет попыталась их помирить и сказала Лили, что на самом деле он добрый.

Лили посмотрела в ответ пустым, равнодушным взглядом.

– Твой отец бросил бы меня умирать на улице, как бездомную собаку. Но он не может и от этого очень злится.

Больше Бет его не упоминала.

Иногда в рождественские праздники Мариана уезжала из дома вслед за мужем, и девочки играли одни. В год, когда в гостиной установили телевизор, Бет и Лили посмотрели в Рождество «Три моих сына», «Бонанзу» и «Зачарованных». На лужайке за домом они устраивали состязания, кто лучше пройдется колесом, и Лили всегда останавливалась ближе к обрыву, чем Бет. Независимо от того, насколько близко к обрыву подходила Бет – в этом-то и был смысл соревнования, – Лили всегда оказывалась еще ближе. Ее кеды касались земли у его самого края. Все состязания проходили одинаково: Лили настаивала, Бет тряслась от страха, но со временем научилась с ним справляться.

Иногда на Рождество Мариана оставалась дома. Она пыталась играть с ними в настольные игры и печь печенье – раньше, когда Бет была одна, такого не случалось. Мариана делала вид, что Рождество – это весело и здорово. Она читала им книжки, по большей части для совсем маленьких, но Бет и Лили все равно слушали. Сама придумывала игры.

– Давным-давно жили две маленькие девочки, – говорила она. – Их похитила злая колдунья, которая хотела их съесть, но одна из девочек была горькая, а другая сладкая. Как вы думаете, кто какая?

Естественно, Бет всегда хотела быть сладкой девочкой. Но какой бы сладкой она ни была, Мариана никогда не играла в эти игры без Лили. Мариана ни разу не рассказала историю до конца, но Бет знала, что съедят именно сладкую девочку. Горькая останется в живых.

Лили была лучшей подругой Бет. Точнее, единственной. Бет не нуждалась больше ни в ком, потому что Лили знала все. Лили узнала о сексе раньше Бет; она знала, что такое смерть, она знала, какие взрослые глупы, а каких стоит послушать. Знала, как вести себя с другими детьми в школе. Она научила Бет, когда нужно драться, когда подлизываться, когда флиртовать – даже с другими девочками.

– Это легко, – сказала Лили, когда Бет описала одну из своих одноклассниц. – Сделай вид, что она тебе нравится, и ты получишь все, что захочешь.

– Она мне не нравится, – возразила Бет.

– Полюби ее на тридцать секунд. Улыбнись ей так, словно ты мальчик. – Лили прищелкнула пальцами. – И она сделает все, что ты скажешь.

Это сработало. Как все, чему Лили учила Бет.

К тому времени, когда Бет исполнилось десять лет, несколько мальчишек из ее класса уже обращали на нее внимание. Она была рослой, с