– Ты должна приготовиться. Состояние мастера Морвина… тяжелое.

Я видела, как мой отец кашляет цветами. Видела бред, танцы, безудержный, истерический смех, вызванный «эйфорией». Порой магия – дикое, жестокое чудовище. Но ради спасения жизни Ксавье я была готова столкнуться с чем угодно.

Мадам Бен Аммар прижала лоб к двери и зашептала ей. Ее рука задрожала, голос зазвучал громче, эхом разлетаясь по комнате и по моему сознанию. Едкий запах расползся по воздуху, где-то вдалеке послышались негромкие разговоры магов.

Дверь распахнулась в бесконечный коридор. Мадам Бен Аммар переступила порог, я – следом. Настенные фонари были из тонкого черного камня. Свет свечей просачивался сквозь них, становясь чуть ли не серым и походя на тусклое сияние луны. Я содрогнулась.

Постепенно плоские мраморные стены изогнулись, словно река, несущая нас вперед. С каждым шагом мое сердце билось все быстрее.

Слабый запах дыма сменился удушающим цветочным ароматом с нотами роз, фрезий, свежескошенной травы. Глаза заслезились. Я вцепилась в рукав мадам Бен Аммар, которая вела меня по коридору.

Громкий крик эхом разнесся по коридору, утробный и болезненный, как у раненого зверя. Душа ушла в пятки, и я застыла на месте.

Крик повторился. В нем звучало мое имя.

– Клара!

Сердце колотилось как бешеное. Ксавье!

Оставив мадам Бен Аммар позади, я понеслась по коридору на ужасный звук и попала в длинную прямоугольную палату.

Потолок в зале суда был высокий и белый, как в замке, увенчанный массивной черной люстрой с каплями янтарного света. Стены украшала золотая мозаика, изображающая магов древности, которые творили чудеса и накладывали руки на больных и безнадежных.

По трем сторонам зала стояли ряды стульев, на которых уместились бы все члены Совета королевства, а в самом центре выстроились как минимум двадцать магов. Внутри все болезненно сжалось, когда я узнала среди них мастера О’Брайана и седовласого колдуна, которые присутствовали на моей предыдущей встрече с Советом. Они, как стеной, загораживали кого-то мне невидного.

Они загораживали Ксавье.

Когда я рванула вперед, маг с длинными белокурыми волосами заметил меня и вытянул руку. Я тут же застыла на месте и упала на колени. Вскрикнув от удивления, ударилась коленями о жесткий мрамор и поняла, что не могу шевельнуться.

За кольцом магов высилась спинка большого стула. Она раскачивалась взад-вперед.

– Нет! – гремел голос, полный боли, искаженный и в то же время знакомый. – Нет, Клара, Клара, Клара!

– Пожалуйста, пустите меня! – умоляла я мага, отчаянно сопротивляясь заклинанию, которое приклеило мои ладони к мрамору. Чем больше я старалась, тем сильнее чужая магия прикипала к рукам. – Он меня зовет. Я Клара Лукас.

Белокурый маг вскинул брови, потом прижал руку к себе, словно потянул за веревку. Пока я поднималась на ноги, мадам Бен Аммар крикнула у меня из-за спины:

– Не спускайте с нее глаз! Не позволяйте ему касаться ее, ясно?

Стуча каблуками по мрамору, белокурый маг приблизился ко мне и помог подняться.

– Извините, мисс Лукас.

Я прошла мимо него и опустилась на колени перед стулом Ксавье.

Лодыжки и запястья его были прикреплены к стулу железными кандалами. Одна туфля куда-то исчезла, листья падали из штанины и кучкой ложились у обтянутой носком стопы. Рукава белой рубашки треснули: из светлой кожи Ксавье пробивались длинные шипы. Вокруг глаз и на левой щеке появились новые синяки, густо-бордовые и черные. Под носом запеклась темная струйка крови. В длинных черных волосах росли крупные красные тюльпаны. «Красные тюльпаны для настоящей любви».

На миг глаза его засияли звездами, на губах мелькнула слабая улыбка облегчения.

– Клара! – шепнул он, потом его голова резко повернулась в сторону, ударившись о дерево стула. Когда Ксавье снова посмотрел на меня, его радужки стали матово-черными. – Дуреха! – пророкотал он совершенно другим голосом. – Чудовище!

– Ты отдала меня другому! – обвиняюще выплюнула моя магия. – Самой тебе силы никогда не хватало!

Ксавье снова открыл рот, чтобы заговорить, потом раз – и его челюсти сомкнулись. Он зажмурился и сжал кулаки.

– Прости, я не могу… – Зубы Ксавье окропила кровь. Он прикусил язык в попытке заглушить мою магию.

Я потянулась к нему, прикоснулась к его руке, но тотчас отпрянула от резкой, раздирающей боли. Кончики пальцев обожгло, словно я провела ими сквозь пламя. Ксавье – нет, овладевшая им магия – скривил губы в довольной улыбке.

Мадам Бен Аммар, нахмурив лоб от тревоги, схватила меня за руку.

– Мисс Лукас, Клара, держись от него подальше – неизвестно, что выкинет твоя магия, несмотря на все наше сдерживание.

– Она и Ксавье может навредить, – парировала я, вырываясь из ее тисков. – Это моя сила, ответственна за нее я.

Ведьма открыла рот, чтобы возразить, но справа от меня снова раздался шепот магии.

– Верно, – зашипела она. – Это касается только нас с тобой.

Раз – Ксавье вытянул указательный палец, и длинный зеленый побег тотчас пробился из-под земли и обвил мои запястья, приковывая к месту. Пошатнувшись, я дернула за стебель, но он оказался толстым, как плетеный шнур. Буквально на миг кандалы на запястьях побелели, и Ксавье – или магия внутри него – зашипел от боли.

– Клара!

Я оглянулась на мадам Бен Аммар, точнее, на место, где она только что стояла с другими членами Совета, но из трещин в мраморе пробивались новые темно-зеленые побеги с шипами. Они быстро вытягивались, создавая колючую стену, заслонявшую нас с Ксавье от других, старших волшебников.

Зеленый барьер вырос до плеч мадам Бен Аммар. Ведьма потянулась ко мне сквозь шипы, но вскрикнула от боли.

– Не надо! – велела я ей, дергая за побег свободной рукой. – Я вернусь к вам, как только смогу.

Колючие стебли взметнулись к потолку, словно прутья клетки, полностью скрывая от меня других магов.

Я услышала возглас мадам Бен Аммар – и за сплетением колючек вспыхнул яркий огонь. Побеги начали воспламеняться, в воздух потянулись тонкие струйки дыма. Я гордо улыбнулась, но за моей спиной раздался драматический вздох магии.

– Неужели придется? – спросила она.

Потом сила снова вытянула палец Ксавье, на сей раз к сводчатому потолку. Откуда ни возьмись собрались тучи. Дождь полил как из ведра, туша огонь. Брешь в колючках, которую прожгла мадам Бен Аммар, заросла новыми шипами, еще крупнее прежних.

Среди колючек зацвели кроваво-красные розы размером с колесо телеги.

Ксавье снова закричал, когда кандалы ярко вспыхнули и обожгли его еще раз.

– Прекрати! – заорала я. – Ты делаешь ему больно!

Я тщетно цеплялась за побеги вокруг своего запястья. Странная, неправильная улыбка исказила лицо Ксавье, наблюдавшего за моими усилиями. Глядя на свою магию, подчиняющую его своей воле, как столь долгое время она пыталась сломить меня, я чуть не задохнулась от ярости. И сильнее дернула за побеги:

– Магия, отпусти его! Ты не имеешь права так к нему относиться!

Подбородок Ксавье вызывающе поднялся, голова наклонилась набок. Он прислонился к подлокотнику стула, открыл рот и изрыгнул веточки алого тысячелистника. Откашлявшись, Ксавье снова сел прямо и уставился на меня темными, как ночь, глазами.

– Я имею на это полное право, – возразила магия. – Ты была слишком слаба. Бросила меня. Отдала ему. – Глаза друга прищурились, уголки губ изогнулись вверх. – Ксавье этого тоже хотел. Я читаю его сердце как книгу. Ему была нужна только эта сила. О тебе самой он и не думал. Ты дура. Безоглядно доверяешь другим, так отчаянно хочешь, чтобы тебя любили, что готова даже магию свою отдать. А теперь посмотри на себя. – Глаза Ксавье заблестели. – Ты по-прежнему во мне нуждаешься. Знаешь, что без меня ты – ничто.

– Я здесь потому, что люблю его! – воскликнула я так горячо и громко, что моя магия заставила Ксавье отстраниться. – Это не слабость.

– Ты любишь не того.

– Клара! – крик мадам Бен Аммар снова донесся сквозь рев дождя. – Клара, ты в порядке?

Яркая вспышка молнии