Я застыла, завороженно глядя на эту волшебную красоту.

– В Сеттории верят, что это души наших предков, – произнесла Эймей, встав рядом со мной.

Я протянула руку, и светящаяся искорка опустилась мне на ладонь.

Девушка была еще совсем молодой, ей недавно сравнялось восемнадцать. От Саяны я узнала, что ее родители погибли много лет назад. Ее, как и Грома, растил Эйро.

Эймей поправила зеленые волосы и закусила губу.

– Мне так неловко из-за того, что я сотворила на ужине. Я хотела извиниться и перед вами тоже.

– Передо мной?

Она кивнула.

– Искен ведь ваш брат.

– Уж не знаю, что вы не поделили, но с Искеном еще никто так не поступал. На самом деле он хороший, просто иногда… ведет себя, как дурак. Не держи на него зла.

Если поначалу Эймей казалась мне странной и нелюдимой, то теперь я мнение изменила. На самом деле она милая девушка.

Прогуливаясь вдоль набережной, я потеряла свою компанию. Надеюсь, Саяна не сильно обидится?

Как хорошо вот так бродить, любоваться светлячками, не думая ни о чем серьезном. Столица Сеттории была шумной и многолюдной. Я свернула с ярко освещенной центральной улицы в какие-то темные закоулки. Здесь располагались дешевые питейные заведения, если судить по вывескам.

Мне навстречу двигались трое пьяных мужчин из гражданских. Неопрятно одетые, они периодически хватались то за стены, то друг за друга, чтобы не упасть. Один вообще где-то обувь потерял и теперь шаркал босыми ногами.

– Эй, красотка! Пошли с нами! – босой шумно высморкался.

Поравнявшись с мужчинами, я обдала их презрительным взглядом.

– Ты посмотри на нее, какая гордая…

– Все они сначала такие…

Меня подвело то, что я недооценила простолюдина. Расслабилась. С небывалой для пьяницы ловкостью он шлепнул меня пониже спины и довольно загоготал.

Я застыла, а потом медленно обернулась. От злости стало горячо, магия устремилась в ладони.

А дальше все словно в тумане.

Последнее, что помню – как усиленный магией кулак летит пьянчуге в лицо.

***

Гром

Читая протокол, я не верил глазам.

Опять. Она.

Везде и всюду она, как ядовитая заноза. Как мое личное проклятье.

– Гражданский получил серьезные повреждения, – заключил я, отложив пергамент в сторону.

Молния сидела за столом, чинно сложив руки и опустив голову. На каменном лице – ни единой эмоции.

Я знал, что они еще подкинут сюрпризов. И вот – пожалуйста. Шиссайка избила простого горожанина, и тот попал в бессознательном состоянии в госпиталь. Неизвестно, выживет ли. А за все, что творят наши почетные дипломаты, отвечать мне.

Злит неимоверно.

И вместе с тем непонятно, почему госпожа Мирай напала на жалкого пьяницу. Где была Саяна? Я велел невестке не оставлять Молнию без присмотра.

Ничего нельзя доверить! Верно говорят: «Если хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам».

– Вам уже все донесли?

Девчонка, как обычно, храбрится, а у самой пальцы побелели. Сжимает их что есть сил и думает, я ничего не вижу. Сегодня Мирай сама на себя не похожа.

– Донесли. Но я хочу услышать правду из ваших уст. Зачем вы избили человека? Применять силу к гражданским без веской причины запрещено.

Я уперся ладонями в стол и навис над ней.

– Как будто мне нечего делать, кроме как бить мужиков в подпитии, – проворчала она себе под нос.

– Что вы сказали?

Госпожа Мирай молчала, опустив голову и внимательно рассматривая сложенные на столе руки. Пальцы дрожали от напряжения, вся Молния напоминала перетянутую тетиву.

– Мне из вас клещами слова вытягивать?

– Мне стыдно об этом говорить.

Я медленно выдохнул. Что мне с ней делать? Отдать на растерзание юным менталистам? Им как раз нужны подопытные для разработки новых техник.

И тут она подняла голову. Изумрудные глаза блестят, щеки алеют от румянца.

– А вы попытайтесь, – произнес я с нажимом.

– Хорошо, – Молния решительно кивнула. – Этот грязный пьяный тип приставал ко мне. Лапал. Теперь понимаете? – госпожа Мирай выскочила из-за стола и обошла его кругом, остановившись подле меня.

Она смотрела на меня снизу вверх с таким искренним возмущением и вызовом, будто это я ее обидел.

– Он шлепнул меня! – Румянец вспыхнул еще ярче, она дышала часто и гневно, а потом завела руку за спину и указала большим пальцем себе чуть ниже спины. – Прямо туда! Воспользовался тем, что я не ожидала нападения.

У меня глаза на лоб полезли, а она продолжала, все больше распаляясь:

– Я хотела дать ему пощечину, но что-то пошло не так. Я привыкла использовать усиление, это происходит на уровне инстинктов. Кто виноват, что в Сеттории мужчины такие хлипкие? – последнее она добавила как бы оправдываясь.

– Все ясно, – я сунул руки в карманы форменных штанов и отошел к окну.

Молния продолжала бушевать у меня за спиной.

– Что вы со мной сделаете? Посадите в тюрьму?

– Обязательно, – процедил я.

– Когда?

– Когда-нибудь.

Мы замолчали. Я чувствовал кожей исходящее от нее напряжение. Она сама была как живая молния в женском обличье.

Тут даже менталисты не нужны. Я ей верил. В такую нелепую ситуацию могла попасть только госпожа Мирай. Шиссайка.

– Идите.

– Куда? – спросила она осторожно.

– Домой. Вас проводят.

Ответом стало затяжное молчание.

– А сейчас вы не будете меня наказывать?

– Нет.

– Получается, вы мне поверили?

– Думаю, что даже у вас найдутся дела поважнее, чем лупить пьяниц в подворотне.

– Но я…

Я рывком обернулся. Эта девчонка начала меня утомлять. Госпожа Мирай стояла, сжав отвороты своего платья, и глядела на меня в замешательстве. А потом опустила глаза в пол.

Сегодня она была одета не так, как обычно. Молния облачилась в невероятно женственное платье, подчеркивающее контуры стройной фигуры.

Она казалась такой беззащитной. Если бы не пара деталей.

– Это все из-за того, что я надела платье, – тихо произнесла она. – Если бы я была одета в стандартную форму боевого мага, всякий сброд и не подумал бы ко мне лезть. А так сложилось впечатление, что я простая беззащитная женщина. Слабость притягивает зло, вы знали это?

Я прошелся по ней взглядом, отмечая глубокий вырез и перетянутую шелковым поясом талию. Тонкие запястья и округлые бедра, прическу, открывающую фарфоровую шею.

Она красивая женщина, с этим не поспоришь.

– Вы хоть выговор мне сделайте. А то я не знаю, что и думать.

Я усмехнулся.

– Хотите увидеть мое зверство?

– Хоть что-то, чтобы не думать о вас слишком хорошо. Мне из-за этого, понимаете ли, неудобно, – она подняла вверх указательный палец.

Определенно, эта шиссайская девчонка меня дразнит. Меня, именем которого