У большого дома стоит позеленевший от плесени фургон. Рядом кто-то бросил два ржавых автомобиля без колес. Наверняка в каждом здании есть подвал, и Густав не хочет даже думать о том, какая вонь стоит внутри этих заброшенных хибар.

В любую минуту журналюги могут начать полоскать его имя за то, что он – по их мнению – зарабатывал, разоряя Бека. Хотя не его, черт возьми, вина, что этот лузер спустил все свои деньги.

Наташа должна написать заявление для прессы.

Хлопнув дверью, Густав выходит из машины, прислоняется к бамперу и стоит, кусая ногти. Почему копается Бенгт? Деньги до сих пор не перечислены. Они же обещали заплатить.

Во всем виновата Карро. Хотя ее здесь нет, складывается такое впечатление, будто она контролирует Густава.

Из дома доносится звук выстрела. В ушах звенит.

– Нет! – кричит Густав и бросается к дому.

Его трясет от страха, когда он минует заграждение и бежит к дому по посыпанной гравием дорожке. Он должен попасть внутрь, но не успевает – навстречу ему выходят полицейские.

Густав пытается разглядеть на их лицах какой-то знак. Хоть что-нибудь.

– Поздно, – кричит Хенрик и хватает Густава за плечо.

– Что значит «поздно»?

Густав не понимает. Ему удается вырвать руку.

– Как это могло случиться? Какого черта вы копались так долго, некомпетентные идиоты?

Он спотыкается и успевает сделать всего несколько шагов, прежде чем Хенрик заваливает его на дорожку лицом в гравий.

– Туда нельзя. Это место преступления.

Хенрик выкрутил руку Густаву с такой силой, что тот стонет.

– Отпусти меня, черт…

Хенрик прижимает его голову к дорожке коленом, так что он едва может дышать. Он пытается высвободиться, но у него нет шансов.

– Они погибли? – с трудом выдавливает он, но тут его начинает рвать, и в глазах чернеет.

Каролина

Тело кричит от боли и горя. Сил хватило ровно до лестницы. Каролина переводит дыхание и опирается на перила. Ей с трудом удается взобраться по винтовой лестнице на следующий этаж.

В грязные окна светит солнце, в воздухе заброшенного помещения висит пыль. Пахнет морем.

В дальней стене дверь. Где взять силы, чтобы дойти до нее?

Каролина еле держится на ногах. Она опускается на четвереньки и ползет по грязному полу, пока наконец не добирается до цели. Взявшись за ручку двери, она молится, чтобы замок не был заперт. Дверь распахивается, и Каролина падает на асфальтовую площадку. Воздух почти обжигающе горячий. На бледно-зеленой стене Каролина видит выцветшую таблицу с названием «ЛМ Силос». Почему ее заперли здесь, в порту?

Она пробует встать, но мышцы не слушаются, и она остается лежать. Вертит головой, чтобы найти дорогу. Прочь отсюда, пока ее не обнаружил кто-нибудь, представляющий опасность. Услышав приближающийся шум мотора, Каролина застывает. Она знает, что в таком состоянии не сможет защититься, и отползает назад, но поздно. Водитель тормозит, останавливается в паре метров от нее и открывает дверь.

Каролина щурится и видит на фоне солнца силуэт мужчины, который стоит и смотрит на нее. Взяв ее под руки, он поднимает ее, и она даже не пытается сопротивляться. Все кончено. Мужчина усаживает Каролину на заднее сиденье, закрывает дверь и возвращается на водительское место. Каролина пытается разглядеть его, но не узнает. Она никогда раньше не видела его. Судя по взгляду, который он бросает на нее, она выглядит скорее мертвой, чем живой.

– Отвезите меня на Риберсборгсвеген, – с трудом выдавливает Каролина. – А потом забудьте, что видели меня. Ни слова никому, слышите? Ни слова, иначе я убью вас.

Густав

Очнувшись, он видит на пиджаке пятно от слюны, пахнущее рвотой.

– Воды?

Ощущая боль в затылке, Густав поворачивает голову к Лее, которая сидит рядом с ним на заднем сиденье полицейской машины.

Ни произнося ни слова, он берет банку, которую Лея протягивает ему, и залпом выпивает содержимое. Выглянув в окно, он убеждается, что они все еще рядом с домом Бека. Постепенно к Густаву возвращается память.

За рулем сидит Хенрик, наблюдающий за Густавом в зеркало заднего вида, как будто тот задержанный или подозреваемый.

– Они погибли? – спрашивает Густав, не отрывая взгляда от Хенрика.

– Насколько нам известно, нет, – отвечает Лея. – Погиб Лукас Бек, предпочел убить себя. Выстрел в голову. Мы не нашли вашу семью. Мне очень жаль.

– Что за хрень, он продул деньги на моем сайте, хотел отомстить. Обыщите тут все еще раз. Это его красная машина стояла около нашего дома.

– Вы вроде говорили, что не видели никакого красного «ауди»?

Густав фыркает, сейчас не до игр «кто умнее?».

– Не видел, но вы же спрашивали про эту чертову тачку. Что тут произошло?

– Прежде чем Бек выстрелил себе в голову, он успел рассказать, что нашел детский ботинок на тротуаре рядом с вашим домом в то утро, когда Каролина и девочки пропали, – говорит Лея. – Мы знаем, что он принадлежал Астрид. По словам Бека, он взял ботинок, потому что с ним было бы легче вымогать у вас деньги. Но кто-то его опередил.

– Что вы несете? Вы этому верите?

– Вашей семьи здесь нет, и ничто не указывает на то, что они здесь находились.

Лея следит за движениями Густава, будто опасаясь, что он сделает какую-нибудь глупость. Густав поправляет пиджак, выпрямляет спину, но тело реагирует так, словно перед этим его переехал трактор.

– Наши коллеги все здесь прошерстят еще раз, – говорит Хенрик решительно. – Еще несколько человек обыскивают все места, с которыми Бек как-либо связан.

– То есть вы ничего не нашли? Ничего!

– Успокойтесь, – говорит Лея и кладет руку ему на плечо.

– Не говорите мне, что я должен делать и чего не должен, – рычит Густав, и его мышцы напрягаются под Леиной ладонью.

– Прекратите, – одергивает она его сквозь зубы.

– Заткнись, слышишь! – орет он на эту тварь, которая думает, что может указывать ему, как себя вести.

– Надеюсь, вы не ведете себя таким образом с вашей женой, когда что-то идет не по-вашему, – говорит Лея и выкручивает Густаву руку.

– Ай, какое это имеет отношение… Отпустите! Вы не имеете права…

Лея выкручивает ему руку еще немного.

– Окей, я успокоился. Прошу прощения, – шипит он, пытаясь расслабить мышцы.

Лея выпускает его руку, и он массирует то место, куда только что впивались ее острые ногти.

– Почему Бек не объявился, когда узнал, что моя семья исчезла?

– Мы продолжаем это выяснять.

Густав ощупывает карманы, стараясь по возможности незаметно проверить, оба ли телефона на месте. В кои-то веки он благодарен богу за то, что эти некомпетентные идиоты