Шрифт:
Закладка:
Выбившаяся прядь, от которой я не могу оторваться, не единственная в своем роде. Ее окружают другие, и мне до боли хочется намотать их на кулак…
– Ты принес цветы?
Я откашливаюсь и переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь ослабить давление джинсов на эрекцию.
– Ромашки.
– Мама любит ромашки. Идем.
Ава переплетает наши пальцы и ведет меня по подъездной дорожке.
Дом Лейтонов относительно большой, но выглядит по-домашнему уютным.
Светлый кирпич и большие окна от пола до потолка делают его более современным, чем большинство домов по соседству. Газон аккуратно подстрижен, несмотря на погоду и время года, а мощеная дорожка до самого крыльца освещена садовыми фонарями.
Когда мы поднимаемся по ступенькам крыльца и подходим к входной двери, Ава поворачивается ко мне.
– Готов?
– Почти.
Не успевает она заговорить, как я целую ее. Она издает тихий звук мне в рот, поднимается на цыпочки и отвечает так же охотно.
Будь моя воля, я бы целовал ее каждую минуту каждого чертова дня, но шум внутри дома напоминает мне, где мы находимся, и я неохотно отстраняюсь.
Ава медленно моргает, открывает глаза и улыбается мне.
– А теперь?
– Да, готов.
* * *
У меня на тарелке слишком много еды: стейк размером с мою ладонь и более чем обильный выбор различных салатов. Неудивительно, что Лили и Дерек – два шеф-повара мирового класса, но я думаю, что истинным предназначением Дерека может быть карьера в сфере гриля.
– Это лучший стейк, который я когда-либо ел, – выпаливаю я, разрезая идеально приготовленное мясо. Из него сочится сок, и у меня слюнки текут.
Рядом смеется Ава и кладет в рот кусок булочки, а Дерек смотрит на меня через стол и медленно ставит бутылку пива.
– Спасибо.
– Можешь смело приходить на ужин в любое время, Оукли, – говорит Лили, одарив меня улыбкой.
Бен запихивает в рот вилку салата с макаронами и говорит:
– Да. Было бы здорово пообщаться с парнем.
– Ты и так почти не бываешь дома, Бенджамин, – вздыхает Лили.
– Я дома по мере возможности. Ава знает, как трудно найти время, а она живет в одной провинции с вами. Мне же надо ехать несколько часов.
– Я знаю. Но мне все еще разрешено скучать по тебе.
Лили начинает теребить салфетку, но мгновение спустя Дерек накрывает ее руку своей и сжимает. Жена с любовью улыбается ему.
– Я тоже скучаю по тебе, – отвечает Бен, и его девушка, Сидни, наклоняется к нему и толкает плечом в знак поддержки.
– Давайте сменим тему. Ава говорит, что ты из Пентиктона. Как тебе Ванкувер? – спрашивает меня Лили.
– Он большой. Больше и оживленнее, чем я привык, и слишком много дождей, но, думаю, мне даже нравится.
Я кладу в рот кусок стейка и стараюсь не закатить глаза от того, насколько он вкусный.
Бен смеется.
– Тебе стоит попробовать как-нибудь пожить за пределами Британской Колумбии. Я учусь в университете в Альберте, и там адски сухо. Иногда я действительно скучаю по дождю.
– Ух ты. Почему Альберта?
– Честно? Выбрал наугад. Знал только, что мне нужно попробовать то, чего не может дать этот город.
– Молодец. Это требует мужества.
Я по-новому взглянул на брата Авы.
– Таков наш Бенни. – Лили гордо улыбается. – Это он любитель хоккея, но и мы иногда смотрим игру-другую. Ты хочешь заниматься хоккеем всю оставшуюся жизнь, Оукли? – спрашивает Лили. Ее искреннее любопытство придает сил.
– Абсолютно. Хоккей – это то, чем я хочу заниматься профессионально как можно дольше, – отвечаю я.
– Так ты планируешь играть в НХЛ? – спрашивает Дерек, его голос звучит жестче, чем я ожидал.
– Да, сэр. Со мной уже связалось довольно много команд. Сколько себя помню, это была моя мечта, – признаюсь я.
Дерек наклоняется ближе к столу, его острый взгляд непоколебим.
Я сопротивляюсь желанию потянуться к тыльной стороне шеи.
– Вы с Авой обсуждали, что будет, кода ты уедешь? Ты достаточно серьезно относишься к моей дочери, чтобы вернуться к ней?
Я поворачиваюсь к покрасневшей Аве, которая стучит вилкой по тарелке и недовольно смотрит через стол. Я кладу руку ей на бедро и поглаживаю большим пальцем, пытаясь успокоить.
– Я здесь, папа. Не надо спрашивать обо мне, как будто меня нет. Я тоже могу ответить на эти вопросы.
– Могу заверить вас, что я очень серьезно отношусь к вашей дочери. Иначе меня бы здесь не было.
Мое обещание адресовано Аве в той же мере, что и ее отцу.
Дерек переводит взгляд на рассерженную дочь.
– Ты готова ко всему этому?
– Чему «всему»? – гневно спрашивает она.
– Ты знаешь чему.
– Почему бы тебе не пояснить? – ощетинивается она. – Потому что я знаю, что ты не собираешься обсуждать то, что я думаю. Оукли не такой.
Я каменею. Черт.
– Хватит, Дерек. Перестань, – мягко говорит Лили.
Однако Дерек не спускает с меня глаз, и моя кожа покрывается нервным потом.
– Все спортсмены такие. Дэвид это доказал, – заявляет Дерек.
Я закрываю глаза и вздыхаю. Да, я это предвидел.
– Ты заслуживаешь лучшего, чем оставаться одной, пока он путешествует по миру и занимается бог знает чем. Я думал, ты уже усвоила этот урок.
Дыхание Авы сбивается, и я вмешиваюсь:
– При всем уважении, вы не понимаете, о чем говорите. Я не такой, как Дэвид, и меня не интересуют другие женщины, кроме Авы. Если бы я не уважал ее и ее планы на будущее, то попросил бы поехать со мной, куда бы ни отправился. Осознание того, что я буду вдали от нее, как только закончится драфт, не дает мне спать по ночам, – говорю я ему, изо всех сил стараясь обуздать свой вспыльчивый характер.
– Красивые слова, Оукли. Но мы должны просто поверить тебе? Я не могу слепо верить твоим словам, – ворчит он.
– Я не прошу вас верить мне на слово. Меньше всего я хочу кого-либо расстроить, но, если быть до конца честным, мне плевать, что вы думаете. Единственный человек, чье мнение для меня важно, это Ава, и, если бы она мне не доверяла, меня сейчас не было бы здесь со вами.
Лили смотрит на мужа с открытым ртом, а Сидни поднимает бровь и делает глоток. Ава выглядит просто разъяренной.
Дерек открывает рот, чтобы, несомненно, попросить меня поцеловать его в задницу, но Бен не дает ему нанести последний удар.
– Папа, перестань. Сегодняшний вечер не об этом.
– Бен прав. Не об этом. Прошу нас извинить, мы будем наверху, – рычит Ава.
Она выскакивает из-за стола
