Шрифт:
Закладка:
— Я не преступник, — процедил Гедимин. — Не ровняй меня…
— Да? Ты честный пилот реактора? — Джон, не дослушав, рассмеялся ему в лицо. — А вот ваш адмирал Тохиль думает иначе. Тут, кроме всего прочего, есть его приказ. Приказ о твоей немедленной казни, если ты появишься на любой сарматской базе. Сколько ты проживёшь, когда этому капитану надоест бояться? Он сдаст тебя в лагерь или сам пристрелит? Как вы договорились, Гедимин?
«Приказ?» — сармат стиснул зубы. «Следовало ожидать.»
— Тохиль мёртв, — медленно проговорил он, глядя на человека с ненавистью.
— Да, я знаю, — отозвался тот. — Тут ещё два приказа — от Гнея Марци, его преемника, и от самого Маркуса. Последний — совсем свежий, недельной давности. Вы как раз заходили на Палиак, верно? Там ещё написано про казнь укрывателей… Твой Корсен — отчаянный храбрец. Девяносто девять из сотни уже пристрелили бы тебя и выслали Маркусу твою голову. А он удержался. Достойный офицер, жаль, что служит Маркусу…
«Неделю назад? Я ничего не знал…» — Гедимин выругался про себя, стараясь не шевелить губами. «Значит, Маркус ничего не забыл. Может, убиться об этих „макак“? Хоть сколько-то достойная смерть…»
Он перевёл оценивающий взгляд на солдат Джона, но мелкорослый капитан перехватил его и снова уставился сармату в глаза.
— Вот так-то, Гедимин. Сдавайся. Останешься в живых, вернёшься на Землю. Маркуса пристрелят через неделю-две, не позже. Война проиграна, теск. Помоги нам, и мы поможем тебе пережить поражение.
Слышать сочувствие в его голосе было ещё неприятнее, чем видеть, как он трогает карту Корсена. Сквозь гул крови в ушах Гедимин едва расслышал собственные слова:
— Чего ты хочешь?
Джон улыбнулся.
— Вернуться, теск, — он протянул руку и поймал на ладонь трёхмерное изображение Земли. — Я не знаю, где мы сейчас, и как вы сюда попадаете, — но в лоциях сказано что-то про реактор, и ты лучше меня знаешь, о чём речь. Запусти реактор и вытащи нас на Землю. И ещё…
Он улыбнулся шире.
— Мне очень хочется забрать крейсер себе. Это лучший корабль из тех, что я видел. Обещаю покрасить его в цвета «Немезиды», чтобы не вводить никого в заблуждение. Научи управлять реактором. Человечество будет тебе благодарно.
Гедимин, задумавшийся было о выполнении его первой просьбы, снова стиснул зубы. Если бы не связанные руки, он бросился бы на человека, не обращая внимания ни на копья, ни на бластеры. «Это мой реактор. Мой флот. Ни одна паршивая макака…»
Шипы, проткнув комбинезон, врезались в напряжённые мышцы. Сармат вздрогнул. Красная пелена перед глазами развеялась. «Тихо, атомщик. Так ты просто сдохнешь. Скажи, что согласен. Доберись до реактора. Взорви „Бет“. Забери с собой их всех. Давай…»
— Хорошо, — медленно, по слогам, проговорил Гедимин. — Я научу. Освободи меня и верни скафандр.
Наступила тишина. Люди настороженно переглядывались. Джон медлил, задумчиво смотрел на Гедимина и странно шевелил губами. «Поторопился,» — подумал сармат, досадливо щурясь. «Не поверили. Ну, их дело. Сдохнут без моей помощи.»
Он прислушался к отдалённому гулу антигравов. Они исправно работали, но энергией их снабжали только ЛИЭГи — а этого едва хватало на поддержание искусственной гравитации внутри корабля. «Если мы ещё в системе Гермеса,» — прикинул про себя Гедимин, — «нас тащит к ближайшему массивному объекту. Видимо, к звезде. Хотя… это неважно. Здесь кислорода на две недели.»
В коридоре послышались быстрые шаги — одна пара ног шла впереди, другая торопилась, но сильно отставала. В дверной проём заглянул седой старик. Гедимин бросил взгляд на его руки, частично прикрытые повязками, и его передёрнуло — язвы от лучевых ожогов проели тело до кости, тёмная кожа, тронутая «ядерным загаром», туго, кое-где до трещин, обтянула кисти.
— Джон, мне нужен ваш совет… — начал он, но увидел Гедимина и замолчал. Его высохшее лицо вдруг побагровело.
— Что вы делаете⁈ Вы дали мне слово, что пыток не будет!
— Да кто же его пытал-то… — начал было Роберт, явно сконфуженный, но самка шикнула на него и быстро подошла к пришельцу. Из коридора уже заглядывал тот, кто его догонял, вполголоса бормоча что-то укоризненное.
— Развяжите его сейчас же! — продолжал старик, гневно глядя на Джона. Тот заметно смутился.
— Конечно, профессор. Мы вовсе не хотели… Берт, Тис, развяжите его!
— Профессор, — самка-стрелок подошла к пришельцу, хотела взять его за руку, но он гневно отстранился. — Вам нужно отдохнуть после взлёта. Вы ничего не пропустили бы, если бы немного поспали. Пленный был связан очень осторожно, пока не попытался сбежать. Ему даже дали воды…
Старик вскинулся, сверкнул глазами, но, видимо, сил у него было немного. Охранник у двери поспешно подхватил его — он уже оседал на пол, хватая воздух руками. Из носа сочилась кровь — обожжённая слизистая лопнула при неосторожном движении.
Гедимина развязали, несколько раз проехавшись проволокой по исцарапанным рукам, но он едва это заметил. «Я его видел,» — мысль пульсировала в мозгу, как нестабильный твэл, выжигая всё вокруг. «Глаза знакомые. И голос… Но где…»
— Отнесите профессора в отсек, — Джон, забыв о пленном сармате, подошёл к старику — тот уже пришёл в сознание, но его глаза были прикрыты, и он тяжело дышал. — Проследите, чтобы он поел. Профессор Конар, вы меня слышите? Не надо так себя терзать. Вы не поможете нам, умерев от усталости…
«Конар!» — Гедимин, вздрогнув всем телом, шагнул к двери. «Так он тоже был на Кагете⁈»
— Эй, теск! — испуганно крикнул кто-то за спиной. Впереди сомкнулся строй копий, и сармат поневоле остановился. Конара уже унесли — двое с почтением подняли его на руки, третий шёл сзади, придерживая голову. Она безвольно болталась — видимо, сознание снова его покинуло.
Гедимин уткнулся взглядом в пол. Глаза сузились так, что заныли
