– Всегда ждём в участке! – крикнул Коялович отъезжавшей пролётке, махая рукой.

– Что он сказал? – спросил мистер Джером.

– Будет рад встрече на катке Юсупова сада, – ответил Тухля.

За что получил осуждающий взгляд мадемуазель Жаринцовой. Да, перегнул палку. И перегнул изрядно. Старается не ради себя, служит своей мечте.

– Ну, Тухов, вы совсем меры не знаете, – прохрипела она по-русски.

– Что поделать, lux veritas [41], – ответил влюблённый Тухля.

– Какой милый полицейский, не правда ли? – сказал великий юморист. – Ты согласна, Монморанси?

В животе собачки булькало чухонское молочко. Ей было все равно.

– Куда теперь, господа?

Жаринцова вцепилась ногтями в руку Тухли, чтобы тот не смел рта раскрыть.

– Нас ждут в одном интересном месте, – сказала она.

Услыхав, что в пролётке объявился грубый мужик, извозчик покосился и нашёл тех же трёх господ. Вернее, двух господ и даму. Не считая собаки.

34

Кузя попятилась. Гулька её носа была обращена к господину в светлом пальто, который так спешил, что поскользнулся на снежной дорожке. На коньках его массивная фигура выглядела надёжней. Господин Срезовский, это был он, в спешке сорвал цилиндр и махал им, будто хотел остановить уходящий поезд. А то и пароход.

– Ну, сейчас начнётся, – сказал Бранд и сдвинулся за Ванзарова.

Вёл себя поручик откровенно трусливо, не лучше Кузи. Собачка не желала иметь дело с председателем общества. Чем ближе он подходил, тем дальше отступала она, поджав хвост. Общение с председателем оставило в кудлатой душе недобрую память. Как только Срезовский оказался на расстоянии нескольких шагов, Кузя тявкнула и затрусила прочь. Не надеясь на полицию. Что на животное пенять, даже городовые оробели.

– Сбежал свидетель, – сообщил Бранд, скрываясь за плечом чиновника сыска.

Ванзаров поджидал разозлённого и запыхавшегося господина.

– Господа, в чём дело? – закричал Срезовский, только ступив на веранду. – В чём дело, я вас спрашиваю? Что вы опять тут устроили? У нас через три часа торжественное открытие, а вы сапожищами топчетесь!

Председатель был грозен, задыхался от гнева и морозного воздуха. Не зря Кузя струсила. Городовые поглядывали на сапоги: подошвы с коваными заклёпками лёд не украсят.

– Добрый день, господин Срезовский, – ответил Ванзаров как ни в чём не бывало.

Смахнув со лба капельку пота, председатель нахлобучил цилиндр.

– Какой добрый, к псам собачьим, когда вы тут хозяйничаете. Господин Бранд, у вас по участку других дел нет, чтобы с оравой городовых сюда являться? Что вы тут забыли?

Поручик пробормотал нечто невнятное. Напор смутил и вогнал в робость. Знать, Общество имело большие связи, раз председатель мог так обращаться с полицией. Это Ванзаров отметил. Но не испугался. Потому что не умел.

– Господин Срезовский, смените тон. Помощник пристава и городовые выполняют приказание. Требуется провести полицейский розыск. Будете чинить препятствия – отправитесь в участок. Лично засуну вас в сибирку [42], чтобы остыли. Открытие состязаний отменяю.

Срезовский рот раскрыл, но не нашёл что ответить. К подобному обращению не привык. На силу нашлась другая сила. Властная злость лопнула и сдулась. Председатель буркнул что-то вроде «вы ещё пожалеете», подошёл к столику с закусками, плеснул в рюмку коньяк и махнул не глядя. Городовые уважительно облизнулись.

– Что ещё случилось? – потухшим голосом спросил он, занюхивая пряником.

– Найден труп, – ответил Ванзаров.

– Да, мне доложили. Садовый работник отравился. Напьются гадости и дохнут как мухи. Обычное дело. Ради этого надо отменять открытие состязаний?

– Труп рабочего вчера в Мариинскую отвезли, – объяснился Бранд, посчитав нужным встрять.

– Ну и прекрасно. А городовые зачем, Сергей Николаевич?

– Ещё труп, – ответил Бранд, понял, что звучит глупо, и добавил: – Найден сегодня утром… Где-то тут… В сугробе… Закопан… Кажется…

С каждым словом поручик увязал всё глубже, пока не смутился окончательно. Под взглядом Срезовского казался себе глупым мальчишкой. Ванзаров не мешал полезному уроку.

Сдвинув котелок на затылок, председатель издал многозначительный вздох, каким умный человек прощает глупость, и окинул взглядом снежный пейзаж катка. Пейзаж был живописен, чудесен, красив и так далее. Никакого намёка на мёртвое тело и прочие сюрпризы.

– Ну и где ваш труп?

Ванзаров предоставил поручику выкручиваться.

– Точно неизвестно… Вернее, известно… Тот, кто его нашёл, в участке… Мне не сказали… Это писатель английский какой-то… И переводчики его…

– Хотите сказать, что мистер Джером нашёл на нашем катке труп?

Вопрос был задан таким тоном, каким обычно говорят: «Вам бы к доктору, милейший».

– Мы это… вот для того… чтобы… вот… – объяснил поручик.

– Бранд, вы пьяны? – заботливо спросил Срезовский. – С утра успели приложиться? Рано начинаете.

Мучения юноши пора было заканчивать.

– Господин Срезовский, хотите пари? – спросил Ванзаров.

Чем вызвал усмешку.

– Пари? С вами? Ну извольте. На что спорим?

– Мы с поручиком найдём труп.

– Как интересно. Согласен. Каковы ставки?

– Вы принесёте извинения Сергею Николаевичу. Перед городовыми.

– Не много же хотите. Согласен. А если проиграете?

– Выбирайте приз, – предложил Ванзаров без тени сомнений.

Срезовский изобразил на лице размышления:

– М-м-м, что же с вас взять? На деньги с вами спорить глупо… А, вот! Вы с Брандом в присутствии публики исполните совместное катание. Не менее трёх минут.

– Принято, – ответил Ванзаров. За спиной тихо охнул поручик.

– Только не тяните, ведите к мертвецу.

Ванзаров поставил условие: они не надевают коньки для выхода на лёд. Срезовский согласился. Но потребовал, чтобы городовые остались на веранде. Торг был окончен.

Скользя на свежем льду ботинками, Ванзаров направился к правому островку. Бранд держался позади, молчал и думал о предстоящем позоре, который казался неизбежным. Срезовский догнал их у острова на коньках. Сделав широкие круги, остановился, сложил руки на груди, ожидая лёгкой победы.

Ванзаров ступил на снег, который лежал рядом с берегом островка.

– Что за снежные руины?

– Остатки снежных замков. Шестого января делали ёлку, с тех пор остались для красоты, – ответил Срезовский. – Где ваш труп?

– Когда разрушили этот замок?

Председатель пожал плечами:

– У нас катаются, а не в снежные городки играют. Сам развалился… Ну так что, признаёте поражение?

– Извольте подойти сюда.

Срезовский хмыкнул и плавно подкатил к островку:

– Ну и что же…

Ироническое замечание застряло посреди горла. Он заметил то, что торчало из сугроба: конёк на ботинке.

– Ч-е-ч… что это? – пробормотал Срезовский, ещё не веря, но уже зная ответ.

Резким движением Ванзаров сгрёб шмат снега. Показалась часть ноги в шерстяном чулке и подол юбки. Бранд издал тихий возглас. Такой нервный юноша, а служит в полиции.

– Будем откапывать труп, господин Срезовский. Пари проиграли, извинитесь перед Брандом, – сказал Ванзаров, продолжая сбрасывать плотный снег.

Бранд хотел помочь, но был отправлен за лопатой.