Шрифт:
Закладка:
Места назначения
Этот аспект, без сомнения, исследовался больше всего на протяжении лет. В ходе наиболее типичного анализа (при этом нельзя назвать его традиционным) обычно устанавливалось, с кем и когда налаживались дипломатические контакты (хотя, как я уже сказал, не придавалось значение тому, кем были представители сторон). Это делалось для того, чтобы затем составить вывод о мотивах и интересах Альфонсо Х, а также о существовании определенной линии и цели в политике этого короля[442]. Поэтому мы не будем здесь снова касаться этой темы, но стоит попытаться понять, может ли какой-либо элемент анализа дать нам интересный угол зрения на то, какой была форма взаимодействия Альфонсо с разными политическими силами.
На первый взгляд, не вызывает удивления, что Папский Престол был местом назначения большинства миссий: не менее 43 послов были направлены туда. Вопрос, связанный с избранием императора, был, безусловно, главной целью, но не единственной, и в некоторых случаях задачей было обсуждение других проблем (среди них наиболее частыми были кампании против исламских сил, находящихся на полуострове и в Северной Африке). Правда, в некоторых случаях не так просто разграничить эти два вопроса. Возможно, обстоятельный анализ папских источников позволит нам лучше различать их.
Вопрос, связанный с императорским троном, – это прекрасный пример того, как из-за конкретных стремлений послы направлялись в места, которые теоретически могли относиться к Империи, но на самом деле их целью были местные правители. Как правильно заметил Карлос де Айяла, междуцарствие, несомненно, было для итальянских областей благодатной почвой для конфликтов и столкновений, но также и для развития дипломатической деятельности[443]. Мы располагаем документальными подтверждениями большего числа посольств в ломбардские города, нежели непосредственно в Священную Римскую империю, хотя в действительности их целью было добиться императорского титула для Альфонсо. На самом деле, непосредственно в Империю была направлена только миссия Гарсии Переса, о которой многое известно (а также о его дополнительных посольствах, как недавно показал в своей работе Альвира Кабрер[444]). Тем не менее имперский вопрос находился в центре внимания других миссий, организованных с этой целью, как в случае с посольством в Норвегию, куда, как мы сегодня знаем, был отправлен некий Ферран или Фернандо, о котором нам ничего неизвестно, и которым, возможно, был Фернандо де Коваррубиас (поскольку позднее он осуществлял миссии, связанные с получением императорского титула)[445]. Возможно, наибольшее внимание привлекает тот факт, что, когда Альфонсо обращался к ломбардским городам, он посылал как мирян, так и клириков, среди которых не было ни одного прелата. Кажется логичным, учитывая, что он имел дело с полностью светской властью? Не нужно забывать, что были миссии, направленные в итальянские земли, целью которых были как Папский Престол, так и города, которые поддерживали или могли поддержать Альфонсо Х, и в составе этих миссий мы обнаруживаем высокопоставленных клириков из королевского окружения, как в случае в Гарсией Пересом, убитым, как мы знаем, во время своего посольства[446].
Однако если что-то и привлекает внимание, так это значительное присутствие светских лиц в миссиях, направленных в другие королевства, которые не имели прямого отношения к имперскому вопросу (они не составляют большинство, но количество их практически равно количеству клириков). Такую ситуацию мы можем наблюдать в случаях Франции, Арагонской Короны и, в меньшей степени, Англии. Кроме того, во многих случаях миссии состояли из двух человек – светского магната и клирика, который чаще всего не был епископом. Можем ли мы связать этот факт с традиционным (и в определенной степени ложным) представлением о тройственном составе дипломатических миссий? Такой соблазн, несомненно, есть, но, учитывая сегодняшние дискуссии по этому поводу, такая связь не представляется логичной. Но можно смело утверждать, что этот состав отвечал политическим интересам: дворянство и Церковь определенным образом представляли Кастилию перед другими королевствами, где оба сословия – основа средневекового общества – служили королю.
Таким образом, мы можем отметить определенное различие. В миссиях, направленных к Папскому Престолу (а для них вопрос об императорском титуле играл важную роль), значительное большинство составляли клирики, многие из которых были прелатами. В посольствах в другие королевства, когда имперский вопрос номинально не был ключевым, состав существенно отличался, и мы практически не видим прелатов. Кроме того, во многих случаях другие группы (светские магнаты и оффициалы) составляли равное или даже большее количество, чем клирики. В этом случае прелаты обычно уступали место другим клирикам (обычно, имеющим сан). Среди дворян порой находились даже члены королевской семьи, как в случае с инфантами Санчо и Мануэлем.
Вместо заключения
Несомненно, мы находимся почти в самом начале пути. Это кажется невероятным после стольких лет изучения правления Альфонсо Х, но в отношении дипломатии это действительно так. Еще предстоит исследовать множество документов, чтобы целостно и исчерпывающе представить «дипломатический корпус» Мудрого короля. Анализ арагонской документации эпохи Хайме Завоевателя и Педро Великого, равно как и папских источников позволит частично пересмотреть сказанное здесь.
Тем не менее, я полагаю, что можно выдвинуть некоторые гипотезы и подтвердить некоторые предположения, сделанные ранее:
i. Имперский вопрос лежал в основе большинства кастильских дипломатических миссий, и в них большинство послов составляли клирики и, в особенности епископы (помимо королевских доверенных лиц[447]). Это имело отчетливую символическую и идеологическую целевую установку, как было показано в работах Карлоса де Айяла и Карлоса Эстепы[448]. Стоит упомянуть, что правление Альфонсо Х стало последней эпохой, когда епископы играли столь важную роль. Что касается цифр, то этот период схож с предыдущими[449], но очень сильно отличается от последующих[450].
ii.Сам Альфонсо Х стремился привлекать других людей, не являющихся прелатами (хотя иногда они и относились к духовенству), в дипломатические миссии, которые он отправлял в другие королевства. И среди
