Морриган закатила глаза.

– Конечно. Именно это.

Прячась в складках сплетенных для нее теней, ланнан-ши подобралась к охраннику. Так близко, что Морриган невольно напряглась. Однако Аеринн двигалась так тихо, словно не шла по земле, а плыла по воздуху. Наклонившись к самому лицу охранника, достаточно привлекательного молодого мужчины, ланнан-ши плотоядно облизнулась. А затем покрутила тонким пальцем у самого его виска, словно наматывая невидимую нить, и что-то прошептала своим нежным голоском.

Охранник обмяк, глупо улыбаясь, но все же остался стоять. Кажется, сейчас он видел наяву прекраснейший из всех возможных снов.

– Как долго продлятся чары?

– Я сделала их не слишком сильными. Как только кто-то приблизится или окликнет его, он очнется.

Умно. Если бы охранник продолжал оставаться в трансе долгое время, это обязательно привлекло бы к нему внимание других. Морриган задумчиво взглянула на Аеринн. Из-за внешности принцессы из сказки и вечной мечтательной улыбки на губах ланнан-ши порой казалась ей весьма поверхностной. Этакой клишированной блондинкой, только с древней силой фэйри в крови. Однако в этой очаровательной головке водились неглупые мысли…

– Точно нельзя высосать немного его крови? – с надеждой спросила Аеринн. – Даже если я буду очень-очень аккуратна?

Морриган с тяжелым вздохом покачала головой. Пожалуй, рано она записала ланнан-ши в мудрые создания.

Одурманив еще одного охранника, Аеринн заставила его открыть для них входную дверь. Как и подозревала Морриган, та была заперта, и замок оказался непростой. Охранник с затуманенным взглядом поводил руками перед собой. Когда печать на двери сломалась, раздался слабый шелест.

Можно было этим и ограничиться, но Морриган велела ланнан-ши внушить охраннику мысль о невыносимой жажде и заставить его дойти до столовой или служебной комнаты – куда-нибудь, где бы он мог попить.

Еще на подходе к центру она заметила зеркало, прикрепленное прямо над входной дверью. Велик шанс, что прямо сейчас чтецы зеркал – та же охрана, только обладающая колдовской силой, – сидят в одной из комнат и заглядывают в зеркала, в которых отражается все, что «видят» расставленные по периметру зеркала поменьше.

Если чтецы заметят, что охранник покинул пост раньше времени, ему придется перед ними оправдываться. Однако в противном случае они наблюдали бы слишком странную, вызывающую подозрение картину: охранник расплетает печать на двери, та открывается сама собой, в то время как он разворачивается и идет по своим делам.

Охранник открыл дверь нараспашку. У Морриган было всего несколько мгновений, чтобы сориентироваться. Как она и ожидала, коридор не тонул в полумраке, а был ярко освещен. И, конечно, здесь была уйма зеркал. Блуждающий среди источников света сгусток тьмы незамеченным не останется.

– Аеринн, остаешься здесь, – вполголоса бросила она. – Если вдруг поднимут тревогу, постарайся усмирить самых рьяных. И отобрать у них оружие.

Ланнан-ши с готовностью кивнула, а Морриган слилась с тенью охранника.

Угол обзора стремительно поменялся, и на миг закружилась голова – или что там Морриган ее сейчас заменяло. В любом случае, ощущение не из приятных. Она словно уменьшилась, снизу вверх взирая на шагающего вперед, как сомнамбула, охранника.

Перед ее мысленным взором предстал подготовленный Дэмьеном план исследовательского центра. По нему выходило, что через пару дверей будет первая нужная комната. Как только охранник дошел до нее, Морриган отделилась и самостоятельной тенью проскользнула в тонкую, с волосок, щель под дверью.

Мир снова перевернулся с ног на голову и крутился до тех пор, пока Морриган не замерла в тени, которую отбрасывал стол. Отсюда она могла хорошо рассмотреть находящихся в комнате людей.

Дэмьен рассказывал, что эта комната не пустовала никогда. Трансмутационные чары, как оказалось, требовали особого подхода. Недостаточно просто вживить в человека искусственный геном. Нужно время, чтобы он прижился, а с ним – и постоянная корректировка. Трансмутационисты тщательно следили за балансом между человеческой природой и чужеродным даром – чтобы ни одна из сторон не подавляла другую, чтобы они находились в постоянном равновесии.

После вживления гена берсерка Дэмьен возвращался в комнату еще много дней. Сколько времени это заняло, точно он не помнил, а в кошмарах, которые внушала ему Бадо́, столь незначительная деталь не сохранилась. Возможно, недели, а то и месяцы.

Он приходил сюда и, улыбаясь, болтал с Уолшем. Дэмьен восхищался его самоотверженностью и преданностью собственному делу, которая заставляла Уолша дневать и ночевать в исследовательском центре. Считал Уолша примером для подражания, даже не подозревая о том, что тот убил его друга, а после стер память ему самому.

Вспоминая ту горечь в голосе Дэмьена, ту болезненную ненависть в его глазах, Морриган жалела, что не может призвать полуночную силу и растерзать находящихся здесь на клочки.

Вместо этого она смотрела на Уолша и его колдунов во все глаза, чтобы запечатлеть увиденное в памяти до мельчайших деталей. Обритый, худощавый мальчик на койке. Странные чары, подобных которым видеть ей еще не приходилось. Короткая вспышка ярости, которая исходила от слабого с виду мальчишки. Вот только мощи в ней было столько, что стол перевернулся вверх дном, а колдунов разметало по сторонам.

Уолш, стоящий чуть поодаль, сохранял невозмутимость. Колдуны, поднимаясь, даже не морщились от боли. Кажется, случившееся было в порядке вещей, и к такому «побочному эффекту» они успели привыкнуть.

Не будь Морриган сейчас тенью, сжала бы руки в кулаки, стиснула бы зубы до ноющей боли.

«Ты поплатишься, Ристерд Уолш. Я за этим прослежу».

Она выскользнула из комнаты тем же путем, которым пришла.

Скользя из тени в тень, Морриган блуждала по центру. Нигде надолго не задерживалась, но старательно запечатлевала все. В первую очередь, конечно, спальни мальчиков – нынешних сирот и будущих (по планам Уолша) ловчих-берсерков. Само их нахождение здесь, в исследовательском центре, а не в приюте, уже подозрительно. А стоит общественности узнать, зачем они здесь…

За спальней мальчиков находилась кладовая. Морриган прошла бы мимо, если бы не услышала за дверью чью-то приглушенную болтовню. Проникнув в комнату, остолбенела. В обличье тени Морриган не нуждалась в том, чтобы глаза привыкали к сменившему яркую белизну коридора полумраку, разбавляемому слабым лунным светом. Она видела мир просто таким, какой он есть.

В бывшей кладовой поместились всего две кровати, и девочки, лежащие на них, явно не собирались спать. Их голоса Морриган и услышала по ту сторону двери.

«Они готовят не только берсерков, а кого-то еще. Выходит, несколько лет спустя Уолш решил двигаться дальше – несмотря на то, что ловчие с вживленным даром берсерка относительно стабильны? Научный прогресс и все такое?»

Изнутри поднялась волна отвращения, однако Морриган заставила себя запомнить лица девчушек. Они, вероятно, надеялись на