− Что? – оторопев спросила я.

− Поцелуй меня. Фон Герцен смотрит. Нужно добавить немного огня в наш тандем, − ответил Андрей и медленно наклонившись ко мне нежно поцеловал.

Я вся напряглась, как струна, в этот момент.

− Не бойся, − тихо сказал Андрей.

− Я не боюсь, − неуверенно ответила я. – Просто…

− Просто ты еще не забыла, − понимающе ответил Андрей и притянул к себе, поцеловав в лоб.

− Да, я еще не забыла, − ответила я и на мои глаза навернулись слезы.

Сделав глубокий вдох я неимоверным усилием привела эмоции в порядок. Мельком кинув взгляд в сторону фон Герцена, который все это время наблюдал за нами, я едва сдержала рвущуюся наружу ненависть.

− На меня смотри, − тихо прошептал Андрей и я подняла на него свои глаза.

− Я справлюсь. Не переживай. Просто нахлынуло,− проговорила я и обняв за шею уже сама одарила мужчину поцелуем.

Было так странно, ощущать губы этого мужчины на своих устах. Его поцелуй был таким нежным и упоительным, что я невольно прильнула к нему, наслаждаясь этой близостью. С дня гибели Димки прошел уже не один месяц, но мне казалось, что пролетела целая жизнь, сотканная из вереницы серых, томительно ненавистных будней, окрашенных моим беспросветным горем. Не то чтобы я жаждала оставить прошлое там, где ему самое место, нет, оно было частью меня, было моим маленьким раем, оставленным там, далеко позади, но я в эту самую минуту, целуя этого мужчину, начала понимать, что мне все происходящее было необходимо для того, чтобы расправить крылья и почувствовать, что я была еще жива. Погладив волосы Андрея, я легонько улыбнулась, давая понять ему, что мне наш наигранный поцелуй очень понравился.

− Оля, чтоб ты понимала. Я знаю, что ты чувствуешь. Я два раза терял любимую женщину. Первый раз − когда она меня оставила и ушла к моему другу, второй раз – когда погибла. Мне понадобился год, чтобы прийти в себя после ее смерти. Ты не забудешь своего мужа никогда, но боль уйдет, и ты будешь жить дальше, − проговорил Андрей, смотря в мои глаза.

− Спасибо тебе, − ответила я и положив свою голову на грудь мужчине вновь насладилась спокойствием, которое дарила мне его близость.

Когда музыка стихла я отстранилась и кокетливо поправив свое боа вместе с Андреем вернулась к фон Герцену.

− Господин Штольц, вы же здесь под видом репортера я так понимаю? – спросил немец.

− Да. И вы знаете, что все находящееся за рамками моей роли должно оставаться в секрете, господин фон Герцен, − строго ответил Андрей. – Я – репортер с неограниченным доступом ко всему.

− Это даже не обсуждается, господин Штольц, − учтиво проговорил немец, но по его виду было ясно, что этот самый доступ он бы перекрыл с огромным удовольствием. – Я вот к чему это все говорю. Завтра в Аушвице будет особый день, годовщина с начала, так сказать, очистки человечества от еврейского сброда. Я бы хотел вам экскурсию устроить, ну и развлечение приготовил. Будет весь офицерский состав армии СС. Я думаю вам интересно будет взглянуть на все это. В честь фюрера организовали, − окинув Андрея надменным взглядом, проговорил фон Герцен.

− Я буду рад посетить такое важное мероприятие, − ответил Андрей.

− А вы, Хильза? – слащаво улыбаясь спросил фон Герцен у меня.

− Я? О нет, увольте. Я лучше займусь более интересными делами, − едва сдерживая дрожь в голосе проговорила я.

− Что может быть важнее такого дня? – спросил фон Герцен, удивленно подняв бровь.

− Да, Хильза, господин офицер прав. Нужно, значит нужно, − проговорил Андрей, взглядом давая понять, что этот вопрос не должен обсуждаться.

− Как скажешь, дорогой, − ответила я. – Ты же знаешь, я люблю тебе подчиняться. – добавила я после паузы, одарив Андрея томным взглядом, краем глаза заметив, как во взгляде фон Герцена загорелся хищный огонек

− Ну и прекрасно, раз вы окажете мне честь побывать на моем мероприятии так сказать, − с довольной улыбкой проговорил немец.

− Я вас оставлю на несколько минут, − проговорил Андрей и поцеловав мою руку вышел из зала ресторана в смежную комнату.

− Вы играете в карты, я слышал, − сказал немец.

− И все то вы знаете, господин офицер, − засмеялась я, поглядывая на мужчину поверх своего бокала.

− Должность обязывает, милая Хильза, − уклончиво сказал офицер. – Может сыграем?

− С удовольствием, − проговорила я.

Встав из-за стола, мы направились к той части комнаты, где было отведено место для заядлых картежников. Заняв свое место, я окинула взглядом мужчин, которые должны были сыграть с нами партию в покер. Трое из них были офицерами СС, один майором Вермахта, и один человек в гражданском. Фон Герцен представил мне сначала офицеров и вкратце осветил сферу деятельности каждого из них, затем перешел к более интересовавшей меня персоне мужчины в гражданском.

− А это, дорогая Хильза, наш замечательный друг Оскар Шиндлер. Он владеет крупной фабрикой по производству посуды в Кракове. Оскар принимал деятельное участие в подготовке к немецкому вторжению в Польшу и сыграл неоценимую роль в подготовке к боевым операциям в Тешинской Силезии. Без деятельности такого человека, как он и ему подобные, мы бы с вами сейчас здесь не сидели, − триумфально проговорил фон Герцен, делая комплимент своему другу.

− Да полно вам, господин полковник. Мои заслуги так ничтожны по сравнению с тем, что делает наш фюрер, что грех и говорить о них, как о чем-то выдающемся, − уклончиво ответил Шиндлер.

− Фабрика посуды? Как интересно. А можно будет организовать экскурсию для меня и моего спутника, Вернера фон Штольца, к вам? – спросила я мужчину, всем видом давая понять, что безмерно восхищаюсь этими проклятыми людьми, сидящими за столом.

− Конечно можно. В любой день, в какой пожелаете, − ответил мужчина.

− Давайте послезавтра. Завтра господин фон Герцен пригласил нас на осмотр Аушвица. Вы тоже там будете? – внимательно разглядывая мужчину спросила я.

− Да, меня тоже удостоили такой чести присутствовать там, − сказал Шиндлер и в его глазах мелькнуло что-то такое, я не могла понять, что именно, но мне показалось, этот мужчина