Шрифт:
Закладка:
И этих физических контактов мне более чем достаточно, спасибо большое!
Джулиан засмеялся.
– А мне казалось, что все женщины любят держаться за руку.
Ему вообще были свойственным подобные обобщения; стоило Кларе в первый раз это заметить, и обобщения посыпались как из рога изобилия. «Мне кажется, что все лондонцы пахнут смогом». «По-моему, все французы любят сыр». Просто удивительно, до чего он мог быть порой умным и тонким, зато в иных случаях его уверенность в собственной правоте граничила с грубостью.
– Я попробую это полюбить, – пообещала Клара.
– Только не нужно себя заставлять, – сказал он даже с некоторым раздражением, и Клара поспешила прибавить:
– Да нет, это, в общем, даже мило. – Ей ведь действительно было приятно, когда их пальцы ласково сплетались, и она уже понимала, что ведет себя глупо, а ее сдержанность в данном случае совершенно неуместна.
Теперь Клара старалась не рассказывать Джулиану о своих неприятностях, связанных с детьми и Грейнджем – ей не нравилась его реакция на эти рассказы. Однажды, например, она пожаловалась ему на то, что Морин часто является домой за полночь, и он тут же заявил: «У нее, должно быть, просто дурная наследственность». А в другой раз, когда Клара рассказывала, что Барри грозят неприятности в школе из-за постоянных драк, он ответил: «Неужели до сих пор за нарушение дисциплины не внесли трудовой повинности?»
– Ему ведь всего двенадцать лет, Джулиан!
– Ну, так пусть вернут в обиход розги.
В парке они сперва брели по дорожкам, поддевая ногами опавшие листья, потом сели на скамейку и стали смотреть, как белки прыгают с дерева на дерево. Все это время они держались за руки, и Клара с удивлением думала: а ведь это, оказывается, так приятно, так… уютно.
– Между прочим, я знаю способ, чтобы оттуда убраться. Из Грейнджа, я имею в виду, – сказал вдруг Джулиан, и Клара, не будучи уверенной, что правильно его поняла, переспрашивать не решилась, но на всякий случай сказала:
– Да я ничего против Грейнджа не имею! А сестра Грейс – просто чудо. И мисс Бриджес тоже. Она всегда дает мне полезные советы.
А все проблемы с шитьем и починкой теперь решал Айвор. Он отпускал подолы на платьях Морин – эта девочка так быстро растет! – штопал детские носки, чинил Питеру рубашки, ставил Билли и Барри заплатки на штаны, которые у них были вечно протерты или порваны на коленях. Нет, он, конечно, сам это предложил, но Клара решила все же, что рассказывать об этом Джулиану не стоит, инстинктивно чувствуя, что особого восторга это известие не вызовет.
– И Анита тоже оказалась замечательной помощницей.
Анита Кардью занималась математикой с Терри и Алексом, устраиваясь обычно за кухонным столом. Учителем она была строгим, склонным к бесконечным повторениям пройденного, а то и отругать могла, но дети двигались вперед прямо-таки семимильными шагами. А еще Анита великолепно готовила, однако доктор Кардью к экзотическим кушаньям склонности не питал, так что «Шиллинг Грейндж» порой оказывался в выигрыше, и дети наслаждались пряным овощным рагу по-бургундски или какой-нибудь особенной картофельной запеканкой.
– Кто такая Анита? – спросил Джулиан.
– Жена доктора Кардью.
Анита, кстати, твердила Кларе, что Джулиан фантастически перспективен. «Значит, у тебя снова свидание с этим солиситором, мистером Уайтом?» – радостно переспрашивала она, стоило Кларе упомянуть об их встречах. И в голосе ее звучал такой восторг, словно Клара собралась на свидание со знаменитой кинозвездой.
Впрочем, сам Джулиан испытывал к Аните прямо противоположные чувства.
– А, эта сумасшедшая полька. Знаешь, где он ее отыскал? В концлагере Берген-Бельзен!
И Клара сразу вспомнила номер, вытатуированный на руке у Аниты, и то, как она порой словно уходит в иную реальность, заблудившись в собственных мыслях и воспоминаниях, и то, как в такие минуты мрачнеет ее лицо.
– Я таких подробностей не знаю, – сказала она.
– Она там с голоду чуть не померла и была в полном отчаянии. Бродила, как безумная, среди этих живых скелетов.
– Даже представить себе не могу!
Джулиан вдруг протянул Кларе руку и рывком заставил подняться, сказав, что им пора. Время вышло.
– А ты ей полностью доверяешь, когда она работает с детьми? – спросил он.
Клара ответила не сразу. Подобный вопрос даже не приходил ей в голову. Хотя, может, и должен был прийти. Но ей казалось, что лучше не размышлять о том, как следовало на состоявшемся несколько месяцев назад собеседовании обрисовать свою линию поведения в плане «защиты детей от дурного влияния», а полностью положиться на явные таланты и умения Аниты.
– Пожалуй, да, – ответила она Джулиану.
– И вот это мне тоже очень в тебе нравится, Клара. Ты поразительная оптимистка!
Клара, правда, никакого особого оптимизма в себе не чувствовала. Но спорить с ним ей не хотелось – тем более, если именно ее «оптимизм» так ему нравился.
Весь обратный путь до его адвокатской конторы они так и прошли, держась за руки, хотя у Клары то и дело то где-то чесалось, то ей хотелось поправить шляпку, то еще что-нибудь. Для следующего «рандеву» Джулиан предложил теннис, или верховую езду, или… Он вдруг умолк, и эта неожиданная пауза была исполнена напряженного ожидания.
– Может быть, вы согласитесь прийти ко мне в гости?
Клара спортом никогда не увлекалась. Также как не была готова и к дальнейшим шагам в плане физического сближения, что, как она опасалась, мог означать вариант номер три. Ведь с мужчиной никогда не удается сохранять ровные, дружеские отношения; мужчины всегда стремятся эти отношения углубить, либо же сразу отступают к береговой линии.
Хм-м-м.
В общем, пока они договорились, что посетят свою любимую кондитерскую «Лайонз» в пригороде Оксфорда. Это как бы на середине пути, – подумала Клара, да и Джулиан, похоже, остался доволен: он всегда был не прочь полакомиться тамошним фруктовым тортом.
* * *
– Я попала в трудное положение, – так Клара начала вечером свой еженедельный телефонный отчет перед Джуди. – Понимаешь, этот тип…
Это был один из тех странных разговоров, когда голос ее лучшей подруги Джуди
