Шрифт:
Закладка:
Размышления нарушил сэр Рэй. Он решил обратиться к своему господину насчет расположения в городе, однако ему отчего-то не ответили: граф продолжал отрешенно глядеть на холку своего коня. Удивленному капитану пришлось повторить вопрос, но и тогда ничего не вышло. Только спустя пару мгновений Филипп устало поднял глаза и поинтересовался, чего от него хотят. Затем он поглядел поверх укрытых капюшоном голов, вдаль, и там, за далекой рощей, увидел острые шпили.
Они прибыли на место. В Молчаливый замок…
Хотя то был и не замок, и не дворец. Его обнесли глухой стеной – достаточно высокой, чтобы прятать двор от любопытного взгляда, но недостаточно высокой для осады. Его две башни тянулись верхушками к низким небесам, имели множество окон, из которых вывесили красные гобелены и которые точно так же не годились для защиты от врага. Многие века Йефасское графство входило в состав Глеофа, поэтому платить за свой покой привыкло монетой в казну, а не кровью в сражениях. Да и сами сражения остались глубоко в истории… Перед Молчаливым замком распростерся отделенный от него дубовым леском большой город – Йефаса. Город жил торговлей, судоходством и раскинутыми вокруг полями, которым было вдоволь простора, чтобы расти во все стороны и кормить такой же прибавляющийся многочисленный люд.
– Приехали… – выдохнула Йева.
– Приехали! – воодушевленно подтвердил Лео.
На перепутье отряду пришлось остановиться. Одна дорога уходила влево, к Молчаливому замку, а вторая вела прямиком в город, поэтому конники окружили старого графа в ожидании дальнейших распоряжений.
– Сэр Рэй, – приказал граф, – вы расположитесь в Йефасе, как и было решено ранее. Мы же с его светлостью, моими детьми, слугами и Уильямом направимся сразу в замок. Завтра вечером я пришлю гонца, чтобы оповестить о дальнейших действиях: пустимся ли мы в обратный путь или задержимся.
– Как скажете, господин, – склонил голову капитан гвардии и обратился к отряду, перекрикивая дождь: – За мной! В Йефасу!
Но прежде чем направить коня по нужной дороге, он подъехал к Уильяму, по-дружески ему улыбнулся и произнес от всего сердца:
– Удачи на суде!
Махнув на прощание, сэр Рэй тронулся вслед за остальными людьми, спешащими в город, где их ждали сытная еда, теплый кров и, может быть, ласковые женщины. Многие из гвардейцев прихватили с собой часть сбережений, которые хотели потратить в Йефасе. Хотя, конечно, о сбережениях пока никто не думал: для начала нужно было убраться прочь от слякоти, холода и дождя.
А дождь все продолжал хлестать по лицам и стекать с капюшонов, молнии все так же срывались с неба, и гром грохотал, закладывая уши. Уильяму казалось, будто погода нарочно портила и без того испорченное настроение. «Да что ж это такое…» – горестно думал он, и в этом ему виделось дурное предвестие. Пытаясь утешиться, он встретился глазами с графом, однако тот сжал до белизны губы, отвернулся, поддал пятками в бока лошади и бросил через плечо громкий приказ поторопиться к Молчаливому замку.
* * *
Дубы стояли вперемежку с вязами, и их сгнившая листва вдавливалась копытами в грязь. Все вокруг стало промозглым, неприятным взору, готовящимся лишиться последнего дыхания жизни. Такой осень бывает именно в преддверии зимы, когда красота природы уже отмерла, но еще не укрылась под снегом.
Дорога заняла немного времени, и наконец деревья расступились, будто пропуская. Вампиры выехали к воротам. Замок стоял погруженным в осеннюю тишину, чем оправдывал свое название Молчаливый, и глядел двумя серыми башнями, которые соединялись между собой крытыми галереями.
Из небольшой калитки тут же показался крохотный старичок в забавном красном плаще и с такой же красной шапочкой. Он живо подскочил к подъехавшим и отвесил поклон.
– Герцог Горрон де Донталь и граф Филипп фон де Тастемара прибыли на суд, – возвестил деловитым, но отчасти сухим тоном граф.
– Рад вас приветствовать! Следуйте за мной! – ответил старичок. Глаза его походили на черные бусины, а сам он из-за дождя втягивал голову в плечи.
Створки металлических ворот отворились.
Взгляду путников предстал ухоженный большой парк – пусть и облетевший, пусть и глядящий голыми сучковатыми стволами, но вместе с тем все равно величественный… Здесь клумбы чередовались с яблоньками, а также опутанными лозой трельяжами. Главная дорога вела по крытой аллее, пока другие дорожки кокетливо переплетались между собой, чтобы дать хозяевам возможность долго наслаждаться прогулкой.
Вид раскинувшегося парка был столь непривычным для северян, что они еще некоторое время оглядывали его из-под капюшонов, пока кони не въехали под крытую беседку. Леонард, видя в этом всем символ южного могущества, не сдержался и восхищенно выдохнул. Только Филипп и Горрон не замечали уснувшей красоты парка и глядели на главный вход, к которому приближались. Тишину разорвало глухое карканье. Блестящий от дождя ворон отряхнулся на плече хозяина, обдав его брызгами, и недовольно сообщил:
– Холодно! Гадко! – И тут же получил сильный щелчок по клюву от Леонарда, отчего обиженно умолк.
Спешившись у входа, гости стали подниматься по лестнице. Из-под конюшенных навесов под дождь вынырнули слуги, приняли лошадей, чтобы увести в денники. Уже в просторном холле гости ненадолго оглохли от тишины, которая царила в замке. Следом за ними вошел старичок, который снял с себя красную шапочку, отжал из нее воду, потом снова надел на лысую макушку и продолжил свою речь уже не так торопливо, как снаружи, а более представительно:
– Приветствую вас, сир’ес! Меня зовут Галфридус Жедрусзек, и я управитель этого замка. Хозяин предупредил, что вы вскоре приедете. Все остальные, кто должен был прибыть, уже ожидают суда!
Старенький Галфридус улыбнулся и вновь отвесил поклон, повернувшись скорее в сторону герцога Донталя, нежели графа. В этом Уильяму даже почудилось, будто герцог здесь пользуется куда большим уважением.
– Кто прибыл еще? – спросил граф, оглядываясь.
– Графиня Мариэльд де Лилле Адан, барон Теорат Черный, герцогиня Амелотта де Моренн, ярл Барден Тихий, Ольстер Орхейс, Синистари, Марко Горней, Шауни де Бекк, граф Райгар Хейм Вайр, Джазелон Дарру, а также виконт Лагот Валорир и граф Мелинай де Джамед Мор. – Управитель принялся загибать пальцы, чтобы никого не забыть.
– Надо же, – удивился герцог. – Даже на том скандальном суде Мараули не было столько старейшин. Считай, больше половины приехало.
– Так и причина более веская, сир’ес! Давно ничего подобного не происходило! – ответил старичок и, осторожно взглянув на молодого рыбака, более ничего говорить не стал. – Если вы готовы, то я бы забрал Уильяма… Уильяма… Какое ваше полное имя, юноша?
– Нет у меня полного имени, – смутился Уилл. Он снова почувствовал себя обыкновенным простолюдином.
По губам Леонарда проползла гадюкой усмешка, отчего его лицо уродливо перекосилось. Впрочем, в Молчаливом замке было принято говорить осмысленно, нечасто – это правило поселилось здесь наравне с тишиной, – так что, обладая хоть каким-то умом, графский сын решил оставить свое мнение при себе.
– Да, – сдержанно сказал граф. – Раньше начнем – раньше закончим.
– Хорошо. Уильям, следуйте за мной! А вас, благородные сир’ес, я попрошу подождать в своих комнатах, куда вас сопроводят мои помощники.
Понимая, что его уводят на суд прямо с порога, Уильям растерялся. Ему даже не дали ни с кем поговорить… Он посмотрел на Йеву, однако та прикусила губу и отвернулась. Тогда он взглянул на Филиппа, но тот прошел мимо него – к спальням. Там, на свежем воздухе, зарождающееся беспокойство расплывалось под каплями дождя, рассеивалось с редкими солнечными лучами, но здесь, в этом мрачном замке, оно окутало со всех сторон, надавило на плечи, спину. И Уильям не на шутку испугался. Глядя вслед уходящему по другому коридору семейству Тастемара, он столкнулся взором с обернувшимся Леонардом, на лице того зажглась победоносная улыбка.
За его спиной настойчиво прокашлялся старичок в красной мантии. Пришлось последовать за ним. Они зашагали по глухим и пустым коридорам, где бродило эхо давно затихших голосов, вышли в большой зал с устремленными вверх колоннами, прошли сквозь него и приблизились к низкому арочному проему, ведущему куда-то в подвал. Оттуда тянулась старая тьма. Управитель снял с крюка масляный зажженный светильник, и они стали спускаться по каменным ступеням, все ниже и ниже, пока Уильяма одолевал ужас.
– Не бойтесь, – понимающе произнес старичок,
