Шрифт:
Закладка:
– Зачем… зачем ты напал на нашу деревню? Тебе… так нравится… нравится наслаждаться беспомощностью тех… кто не может защититься?
– Я не нападал. Такие бессмысленные забавы вроде расправ над чернью мне не по духу. Однако они по духу Райгару, по крайней мере среди нас ходят такие слухи. И когда я, путешествуя по Офуртскому тракту, заметил, что вурдалаки вьются подле этой крохотной деревни, то понял, что их науськивают. Это очень необычно для них, знаешь ли, – они стараются избегать людей… И потому я решил осмотреться, чтобы найти подтверждение слухам о забавах Райгара.
– Тогда… почему… почему ты не помог?
– А зачем? Смертным и так свойственно умирать, причем часто умирать внезапно, от болезней или хищников; но вас так много, что вы вполне себе быстро восстанавливаете численность. Так зачем мне вмешиваться в естественный ход жизни? – Гиффард улыбнулся, увидев на лице собеседника неприятие. – И не смотри на меня так осуждающе, человечек… Ты слишком мало пожил, чтобы что-то знать об этом самом естественном ходе жизни.
– Какой смысл тогда… долго жить, когда жизнь так… так пуста и бесчеловечна.
– О-о-о, какие интересные размышления возникают в твоей голове. А где ты смог взять южную шинозу, человечек?
– Обменял у алхимика… на рынке в Вардах… свои книги на шинозу, чтобы подготовиться… к вурдалакам. Недавно они… они утащили из Вардов… швею… сына ее.
– Понятно. Забавно получилось у тебя это сделать. – Гиффарду даже подумалось на миг, что затея весьма оригинальна. – Сама по себе идея использования шинозы в качестве оружия звучит интересно, хотя шинозу на Юге применяют лишь в качестве ингредиента для мазей. Но она слишком неустойчива и опасна для иных целей, в чем мы с тобой и убедились. Человечек, а как тебя зовут?
– Уильям…
– А полное имя?
– Просто Уильям… рыбак… из Малых Вардцев…
– А меня зовут Гиффард фон де Аверин. Ну что же, просто Уильям, я люблю общаться с интересными людьми и демонами, так что был рад пообщаться и с тобой. Уходи в пустоту спокойно и знай, что, может, и к лучшему то, что твой путь закончился так скоро. Таким, как ты, тяжело идти по жизни, и, живи ты куда дольше, боюсь, жизнь стала бы для тебя мучительным открытием, от которого захочется избавиться…
Он всмотрелся проницательными глазами в умирающего на развалинах поселянина. Приятен лицом, благороден до одури, высок, статен, с черными как смоль волосами и синими глазами племени орун. Да к тому же рыбак! Гиффард призадумался, вспоминая. И тут перед ним ясно предстал один день, когда, вернувшись в замок Брасо-Дэнто, он вдруг обнаружил там мальчика Филиппа. В то время Ройса фон де Тастемара обуревала тоска от прожитых лет, поэтому, когда в Алмасе к нему подбежала нищая селянка, держа в руках своего сына и умоляя спасти его от голода, он неожиданно сам для себя согласился, закинул вопящего вампиреныша на седло и увез в Брасо-Дэнто, где и нарек своим сыном. Гиффард тогда поступка своего друга не одобрил, хотя и отнесся к его просьбе помочь со всей серьезностью. Пока Ройс разъезжал вдоль границ, он лично обучал этого недокормыша – тощего, узкоплечего, но весьма серьезного.
Все детство Филиппа, его молодость и зрелость прошли на глазах Гиффарда. И поэтому ему не составило труда сразу заприметить занимательное сходство между молодым графом и этим рыбачком, как внешнее, так и внутреннее. Так, сравнивая, он лежал и смотрел на умирающего, пока в его голову вдруг не пришла невероятная идея. Да какая идея! Ох, до чего же дерзкая, безумная! И Гиффард сам себе удивился от того, что такое вообще могло прийти на ум.
– Послушай, просто Уильям… – протянул он удивленно. – А ведь мы можем помочь друг другу! Я считаю, что мой жизненный путь уже пройден и более ничего нового для себя я не увижу. Однако умирать здесь и отдавать кровь этому подлецу у меня желания нет…
Гиффард еще немного полежал, приглаживая свои обугленные брови, и наконец попытался избавиться от торчащего из груди бруса. Брус долго не поддавался. Сил было не так много. На миг вампиру даже показалось, что эта идея с каждой минутой становится все более неудачной, обреченной на провал… Будучи в чем-то упрямцем не меньшим, чем его друг Филипп, он все-таки смог освободиться и пополз к умирающему рыбаку, чьи глаза уже бессмысленно глядели в сереющее небо. Гиффард склонился над ним и, не церемонясь, вцепился клыками в шею.
Увидев связь с кельпи, он невероятно воодушевился, ведь «просто Уильям» оказался не таким уж и простым! Он покачивался на одной руке над умирающим, понимая, что идея и правда может оказаться неудачной только лишь из-за того, что Уильям – человек. Но ему не дали как следует поразмыслить: раненый вдруг захрипел, как хрипят в последние мгновения своей жизни люди, захлебывающиеся кровью.
Времени на раздумья не осталось!
– Слушай меня внимательно, просто Уильям, – прошептал Гиффард, стараясь привести его в чувство. – Скоро здесь появятся ищейки Райгара, они будут искать меня, а потом и тебя. И если найдут, ты умрешь от рук Райгара. Поэтому, как очнешься, не иди в деревню, а следуй на восток, через Большие Варды, в сторону соседнего графства. Иди в Солрагское графство, в Солраг… Слышишь? Это полторы недели пешего пути, тропа очень хорошая, не заблудишься. Однако на саму тропу не выходи – иди вдоль нее лесом. Отыщи город Брасо-Дэнто, а там иди к графу Филиппу фон де Тастемара. К Филиппу, графу, не забудь! Передай ему, что я прошу прощения за то, что не могу сдержать данное ему обещание тем способом, о котором договаривались. И что я признаю тебя своим законным наследником, Аверином. Ты слышишь? Слышишь меня?
Но ему уже не ответили. А так много требовалось сказать! Во избежание проблем Филипп должен понять, в чем же заключалась его идея. Глаза Уильяма затуманились, глядя сквозь нависшего над ним Гиффарда. Времени больше не было: если не начать обряд передачи дара прямо сейчас, ничего не выйдет. Воздев глаза к небу, Гиффард понадеялся на благоразумность Филиппа, на удачу и, не успев даже связаться с Летэ касаемо завещания, принялся за дело. Он высвободил рыбака из-под завалов, чтобы тот смог уйти на своих ногах, и подтянулся к нему. Его ногти удлинились, он взмахнул ими и рассек себе шею.
– Это мой дар тебе, – прохрипел он.
Торопливо зашептав слова для передачи дара на языке Хор’Аф, он поманил кровь в разжатые челюсти. Тут глаза рыбака сделались стеклянными. Издав последний хрип, он дернулся. Его сердце остановилось… Уильям умер… Гиффард перепугался, что опоздал, но буквально через мгновение сердце вновь застучало, сначала тихо, с перерывами, а потом все быстрее и громче.
Гиффард с облегчением выдохнул. Успел!
Кровь покидала его тело и перебиралась в рыбака. Гиффард смотрел на него, думая, что когда-то и сам он был столь же неопытным и наивным. Постепенно его веки налились свинцом. Сон опутал его, стал погружать в забытье, однако вампир скинул его сладостные оковы. Следовало дождаться окончания ритуала, иначе и рыбак не обратится, и он сам погибнет. А уже потом он наконец выспится… Впервые за много-много лет, по-настоящему, а не дремля у камина в Брасо-Дэнто… Вздохнув, он стал шептать в пустоту, чувствуя, как немеет его язык:
– Филипп, друг мой. Я не успел пересказать все этому рыбаку, поэтому тебе придется повезти его на суд для Гейонеша. Возможно, ты попытаешься апеллировать на суде к моей клятве, чтобы передать кровь Леонарду. Но послушай меня… Да, я давал тебе клятву, пусть и не на Хор’Афе… Однако сейчас эта клятва тяготит нас всех: и меня, и тебя, хотя ты никогда в этом не признаешься. И меньше всего я желаю уйти в забвение с мыслью, что, покорившись какому-то вырвавшемуся из меня слову, я стал его рабом и сделал рабом тебя. Зато больше всего я чувствую себя обязанным выбрать того, кто станет Тастемара и примет от меня дар!
И им будет этот рыбак. Да, он человек! Да, он не в подходящем возрасте. Да, он наивен и простодушен. Однако, поверь мне, Филипп, бывают в жизни необычные встречи, способные изменить судьбы многих. Например, одной из таких была моя первая встреча с тобой – в замке Брасо-Дэнто. Я отчетливо помню ее, будто это случилось вчера, хотя прошло уже почти пятьсот
