Шани прищурилась и, стараясь сохранять спокойствие, произнесла:

«Давай проясним. Я, как и ты, до последнего момента не знала о замыслах Агандаура. Мне так же не по душе то, что творится вокруг. И этот мерзавец в латах мне совсем не симпатичен. Но, в отличие от тебя, я могу трезво оценивать обстановку и действовать по обстоятельствам. Да, Агандаур — монстр, и я полностью с тобой согласна. Но сейчас не время и не место провоцировать его.»

Слова Шани отрезвили Дуфа. Выражение его лица стало мягче, постепенно возвращая прежнюю доброжелательность. Для него эти слова значили больше, чем крепкий эль. Шани опустилась на колено, чтобы встретиться с ним взглядом на одном уровне, и, положив руку ему на плечо, тихо добавила:

«Я понимаю твои чувства и разделяю их. Но нельзя позволить эмоциям возобладать над разумом. Нельзя подставляться под удар, который нам не пережить.»

Дуф кивнул, слегка усмехнувшись:

«Пожалуй, ты права, сестрица. Но мы должны что-то сделать. Я не могу просто молча смотреть, как убивают беззащитных.»

«Что-то сделать, конечно, можно… И мы это сделаем», — Шани хитро улыбнулась. — «Слушайте сюда, бойцы! В этом городе полно сокровищ. Богачи прячут их на складах, а торговцы — в хранилищах на рынках. А ещё здесь есть храм. Пока остальные капитаны нацелены на рабов, у нас есть все шансы первыми добраться до реликвий и ценностей, что хранятся в храме!»

Её речь вызвала возгласы одобрения среди наемников. Возможность первыми разграбить храм привела их в восторг.

Шани подняла руку, призывая к тишине:

«Но есть ещё одно изменение в наших планах. Я решила, что с этого момента мы будем брать пленных. Пугайте, угрожайте — но никто не должен быть убит или покалечен. Захватывайте их живыми.»

«Что это значит? Что ты задумала?» — удивлённо спросил Дуф.

Шани подмигнула ему и коротко бросила:

«Доверься мне.»

Отряд двинулся к храму, не отвлекаясь на мелкие грабежи в жилых кварталах. Основное время уходило на то, чтобы связывать пленных и собирать их в одну колонну, которую вели за собой.

Возле следующих жилых домов отряд Шани наткнулся на шайку пиратов из соперничающей команды. Эта группа, по численности сопоставимая с наемниками Шани, предавалась безнаказанному насилию, измываясь над своими жертвами. Под звуки громкого смеха они безжалостно избивали мужчину на глазах его жены и детей.

«Ахах, да он и в боях не выстоит! Какой с него защитник? На рынке он стоит не больше грошовой монеты. А вот его жена — ничего, пусть немного пострадает в пути до Умбара, но что поделать, и нам нужен отдых!» — раздался один из голосов пиратов.

«Давайте лучше оставим жену себе, а детей продадим! Есть такие, кто готов заплатить хорошую цену. А подождем годик-другой, когда девочки подрастут, и найдем им применение», — откликнулся другой пират.

Взгляд матери, полон ужаса, был направлен не на себя, а на своих детей. В этот момент, если бы ей предложили выбор, она согласилась бы на что угодно, лишь бы спасти их.

Шани с отрядом подошли ближе и открыто привлекли внимание пиратов.

«Где ваш капитан? Из чьей вы команды, господа?» — спросила Шани.

При виде немногочисленного отряда наемников пираты окинули их насмешливым взглядом, но, узнав в Шани капитана, не осмелились шутить.

«Наш капитан — Калеб Черномор, известный как Железная грива», — с гордостью ответил один из пиратов.

«Пф, это имя должно внушать ужас?» — шепотом прокомментировал Дуф, стоявший рядом.

«Хах, от его „железной гривы“ осталась лишь жалкая плешь, которую он прячет под париком», — ответила Шани в том же тоне.

«Не многовато ли вы пленников захватили?» — донесся вопрос из пиратской шайки. Пленных, которых вели за собой наемники Шани, действительно было много — втрое больше, чем самих пиратов.

«Знаете, ребята, я бы предпочел, чтобы такая красавица скрасила наши вечера, а не эта потрепанная горожанка», — раздался очередной голос из группы пиратов, который указывал пальцем на Шани. Эти слова вызвали одобрительный гул, и пираты стали выглядеть более уверенными.

«Я слышал о тебе, морячка, правда имена всяких подстилок-выскочек в моей голове не задерживаются», — надменно произнес пират, ловко крутя в руке кинжал. — «Вот коммерческое предложение: чтобы избавить вас от хлопот с этой толпой, предлагаю обменять ее на нашу добычу. Как, капитан?»

«Дуф, будь добр, возьми на себя переговоры с этим любезным господином», — сказала Шани, подмигнув. Этот взгляд был очень знаком гному.

Дуф медленно подошел к надменному пирату. Его встретили насмешки и презрительные взгляды. Пират смотрел на него сверху вниз, демонстрируя свои гнилые зубы.

«Что тебе нужно, коротышка?» — усмехнулся он, не ощущая угрозы.

«Вот наш ответ на ваше коммерческое предложение», — произнес Дуф, резко схватив молот и сокрушив пирату лицо мощным ударом. Гнилые зубы пирата разлетелись, как осенние листья от порыва ветра.

Бой оказался недолгим. Дуф, размахивая своим молотом, разбил еще несколько черепов, в то время как Шани с кошачьей грацией пронзила сердца четверых острием своего рокового поцелуя. Остальные наемники также проявили мастерство в обращении с оружием, и благодаря инициативе и опыту, схватка завершилась без потерь.

«Спасибо вам огромное!» — воскликнула женщина, которую пираты собирались забрать в рабство.

«Не обольщайтесь, теперь вы мои пленники. Берите с собой пищу — вас никто не накормит в пути в Умбар», — ответила Шани на поспешные благодарности. На мгновение обменявшись взглядами с Дуфом, она добавила: «Идем, храм уже близко!»

Местное население Стурлура не отличалось особой набожностью. Старые верования и традиции все еще сохранялись, однако их значение постепенно уступало месту поклонению Саурону. Темный Властелин требовал, чтобы его подданные воспринимали его не только как верховного правителя, но и как живого Бога.

В храме, помимо традиционных священных вариагских реликвий, посвященных прежним верованиям, теперь хранились и символы Всевидящего Ока. В центре, на высоком пьедестале, гордо восседала статуя Темного Властелина, высеченная из черного гранита. Ее величественное присутствие подчеркивалось пьедесталом, словно это было олицетворение несокрушимого властителя темных просторов. Мрачные черты статуи были исполнены с высочайшим мастерством, а взгляд Темного Властелина, наполненный загадкой и потусторонней мудростью, приковывал взоры всех, кто осмеливался заглянуть в его бездонные глаза.

Считая, что храм, наполненный ценными реликвиями и сокровищами, привлечет больше внимания, чем их собственные невзрачные домики, многие не рассматривали его как безопасное укрытие.