«Дуф, нельзя медлить. На нашей стороне преимущество внезапности, но численное превосходство явно не на нашей стороне. Идём скорее!» — сказала она.

Отряд наемников под предводительством Шани, оставив позади разрушенные казармы стражи, стремился к дворцу. В этот миг город погрузился в панику и смятение, никто не догадывался, что незваные гости ворвались в столицу, проломив главные ворота. Выжившие, сраженные ужасом, пытались добраться до безопасных кварталов, чтобы предупредить о нападении, но стражники думали, что это очередные столкновения между воинами Харада и вастаками. Они не могли представить, что армия Агандаура, принеся с собой муммакила, ворвалась с тайными намерениями.

С боевым горном, что огласил улицы, южане не собирались терять времени на выяснение причин хаоса. Первые стычки между ними и людьми востока произошли молниеносно.

Пользуясь суматохой, пиратские бандиты не отвлекались на уличные бои, обирая всё, что попадалось под руку. Черные нуменорцы, следовавшие за ними, не знали пощады и оставляли за собой лишь трупы. Гвардейцы Агандаура не интересовали ни золото, ни богатства — они следовали приказам, известным лишь им.

На пути к дворцу наемники Шани, несмотря на хаос, старались не трогать мирных жителей. Они двигались быстро, лишь иногда отвлекаясь на возможность пограбить дома или лавки. Когда на их пути встречались воины, будь то местные стражи или иноземцы, Шани действовала с ясностью ума: если можно было избежать боя, она использовала эту возможность, а при неизбежной схватке смело шла в бой.

После одной из не затянувшихся стычек Дуф смотрел на свою предводительницу с недоверием. Воспоминания о женщине с ребенком, погибшей от рук черных нуменорцев, преследовали его. Мысль о том, что Шани могла быть в курсе замысла Агандаура, мучила его. Не имея возможности обсудить это с ней, Дуф оставался с этими гнетущими мыслями в одиночестве. «Не верю… Шани не могла согласиться на такое. Даже если бы сама не тронула тех, кто не способен дать отпор, она бы не согласилась», — убеждал он себя. «А может, я её просто плохо знаю? Как можно изучить человека за полгода? Что она сама думает об этом?» — эти вопросы терзали его даже во время боя. В конце концов, он пришёл к выводу: «Нет, так продолжаться не может. Если Шани не знала о планах этого чудовища, но продолжает выполнять его приказы, я уйду. С меня хватит. Это не то, чего я хотел».

На подходе к району, где располагался дворец, путь преградили черные нуменорцы и несколько гвардейцев змеиной стражи, воздвигая баррикады. Увидев Шани, командир безмолвно отдал приказ освободить проход для неё и её людей. Когда они прошли, шеренга снова замкнулась, не намереваясь больше никого впускать.

Этот район, соседствующий с дворцом, отличался спокойствием. Звуки уличных стычек и крики жителей доносились из других частей столицы. Судя по всему, Агандаур успешно окружил это место, не желая устраивать здесь хаос, как в других кварталах.

Шани встретилась с Агандауром у входа на территорию дворца. Проход охраняли гвардейцы варягов, лица которых были холодны, как камень, а в глазах читалась жесткая решимость. Их позы выдавали напряжение и готовность к действию, но одновременно выражали взвешенность и сдержанность. Судя по всему, они не собирались никого впускать, но и не торопились первыми атаковать.

«А, наемница… Рад видеть твою пунктуальность. Однако планы изменились. Моих собственных сил достаточно, чтобы никто из местного сброда не мешал мне двигаться дальше. Если хочешь, можешь сопровождать меня на встречу с правителями, собравшимися здесь сегодня. Только оставь своих людей снаружи, их внешний вид неприемлем для величественных стен дворца Юватхи.» — произнес Агандаур, его голос и взгляд выдавали скрытую хитрость. Он мог приказать Шани следовать за ним, но предоставил ей право выбора.

«Я, пожалуй, предпочту остаться среди своих. Конечно, мне льстит возможность впервые побывать среди высокопоставленных людей, но боюсь, что мои люди заскучают без меня». — ответила Шани с лёгким вызовом.

«Впервые, да?» — невольно вырвались слова Агандаура. Его взгляд изучал Шани с задумчивостью. Спустя несколько мгновений он продолжил: «Хорошо… У тебя есть не более трёх часов на разграбление города, потом я буду ждать тебя во дворце. Не заставляй меня ждать, наемница.»

Дуф не мог сдержать накопившуюся злость и отвращение к Агандауру, глядя на него с намерением проломить ему череп. Агандаур заметил этот взгляд.

«Однажды сын одного аристократа из подчинённых Темному Властелину земель обратился ко мне по имени, но, к сожалению для него, не смог его правильно произнести. Я приказал лишить его половины языка, и теперь ему трудно произносить любое имя», — произнёс Агандаур, продолжая смотреть на Шани. — «Какой глаз тебе дороже — левый или правый?» — резко спросил он, переводя взгляд на Дуфа, чья рука сжимала молот, готовая к действию.

Шани, с невозмутимым лицом, положила руку на плечо Дуфа и, не отрывая взгляда от Агандаура, продолжала смотреть ему в глаза. Её жест был многозначительным. Кто-то мог подумать, что она готова заступиться за Дуфа, другие могли усмотреть в её действиях попытку успокоить его, а третьи же — провокацию самого Агандаура.

Предводитель черных нуменорцев на мгновение замер, ожидая реакции Шани, но та продолжала хранить молчание.

«Наемники… Ваше чувство такта хуже крестьянского невежества. Тебе бы стоило поработать над дисциплиной своих людей, Шани», — прервал тишину Агандаур с презрением в голосе. — «Три часа, наемница!» — добавил он, резко развернувшись и направляясь в сторону дворца, сопровождаемый горсткой своих солдат.

Шани и её бойцы долгое время провожали его взглядом, дожидаясь, пока он удалится на безопасное расстояние. Когда стало ясно, что он больше их не слышит, Шани внезапно обратилась к Дуфу с гневом в голосе:

«Что за черт, Дуф? Что это было? Зачем ты его провоцируешь?»

«Не понимаю, о чём ты». — сухо ответил гном, не отводя от неё тяжёлого взгляда, столь похожего на тот, которым он только что сверлил Агандаура.

«Что с тобой происходит? Почему ты так на меня смотришь?» — нахмурившись, спросила Шани.

«А как, по-твоему, я должен смотреть на человека, который выполняет приказы этого чудовища? Тебя, похоже, совсем не волнует, что его люди убивают всех подряд — женщин, детей…» — в голосе Дуфа звучала сдерживаемая ярость, но слова давались ему нелегко.

Шани скрестила руки на груди, прежде чем ответить.

«Ты обвиняешь меня в том, что творит Агандаур?»

«А что мне думать, Шани? Ты привела нас сюда. Ты взяла