Шрифт:
Закладка:
Подземный лабиринт коридоров с множеством ответвлений вряд ли мог показаться местом, пригодным для отдыха, но в этот момент он стал самым безопасным убежищем для тех, кто в нем укрылся. Здесь, под землей, все, кто оказался в этом месте по воле судьбы, наконец смогли перевести дух и осмыслить все, что произошло.
Малдуст сидел напротив Алатара, молча наблюдая за магом. Его душу разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, он испытывал к нему странное, но глубокое уважение. Возможно, магия, которой владел синий маг, и его знание о тайне итильдина притягивали его, как магнит. Малдуст не мог выбросить из головы сон, в котором явилась таинственная Госпожа, указавшая ему на это мистическое нечто. Он жаждал разгадать эту тайну. Но с другой стороны, в сердце Малдуста пылала праведная ярость. Мысли о его подопечном Улдоре терзали его. Что теперь будет с благородным вождем? Неужели его постигнет участь, подобная судьбе Кхузаймаха? А всему виной окажется этот хаос, который внесли в их жизнь синие маги.
Малдуст пребывал в смятении. Был ли он по-прежнему истерлингом? Тысячелетие, проведенное среди этого народа, настолько слило его с ним, что он сам стал считать себя частью их культуры, забыв о своем истинном происхождении. Но недавний сон пробудил в нем нечто давно забытое, пробуждая в его душе разорванное мировоззрение. Он застрял между простым и понятным миром — где он старейшина истерлингов, где его дом и судьба связаны с Улдором — и далеким, таинственным прошлым, которое манило его за пределы Средиземья.
В конце концов, Малдуст осознал, что ему необходимо найти ответы на вопросы о таинственном итильдине и понять, почему перед грядущими мрачными событиями ему явилась во сне загадочная женщина. Он мысленно обратился к своему бывшему подопечному Улдору: «Прости, мой друг, но помочь тебе я не в силах. Однако я обещаю, что наш народ будет в безопасности. Мне нужно лишь время и несколько ответов». Несмотря на то, что он понимал, что его слова не достигнут адресата, эта мысль дарила ему некое утешение.
Его раздумья прервал подошедший Володус, который намеренно пнул посох старейшины, лежавший на земле.
«Ну и что ты тут расставил свои костыли? Убери эту корягу, не пройти», — с издевкой сказал Володус, хотя пещера, в которой они находились, была просторной, и пройти мимо Малдуста было легко. Это место, когда-то бывшее естественной пещерой, доработанное искусными руками каменотесов, явно не стесняло пространства.
Малдуст не мог стерпеть такой наглости и тут же ответил:
«Что тебе от меня нужно, безумец? Почему ты липнешь ко мне, как навозная муха?»
«Ой, прости, Малдуст. Я и не знал, что ты так строг к себе», — парировал Володус.
«Что? О чем это ты?» — насторожился старейшина.
«Ну как же, если ты сравниваешь меня с навозной мухой, значит, ты для нее — предмет обожания, не так ли?»
Малдуст нахмурился:
«Что? Хочешь сказать, что ты влюбился в меня? Ха-ха-ха! Прости, но ты совсем не в моем вкусе!»
Малдуст разразился громким смехом, который эхом разнесся по пещере.
«Не уверен, что в тебя может кто-то влюбиться, старик», — усмехнулся Володус. «Я всего лишь намекал, что мухи обычно летят к тому, что их привлекает. А привлекает мух, как известно, что?» — обратился он к Грому, который до этого молча наблюдал за их пререканиями.
«Дерьмо», — сухо ответил пират.
Малдуст переваривал услышанное, прокручивая в голове цепочку мыслей, а Володус, не отрывая взгляда, ждал его реакции.
«Ах ты, мерзавец! Подлец!» — взорвался Малдуст, яростно бросившись с кулаками на Володуса. Однако Володус вовремя выставил перед собой посох, и оба, схватившись за него с противоположных сторон, вступили в нелепую борьбу.
«Я тебе сейчас этот посох знаешь куда засуну, щенок⁈» — продолжал бушевать Малдуст.
«Тише-тише, а то весь коридор запачкаешь своим естеством», — насмешливо продолжал Володус, не отпуская посох.
Гром, раздраженно потирая виски, не выдержал:
«Хватит! Алатар, я понимаю, тебе сейчас непросто, но мы загнали себя в тупик. Нам нужно двигаться дальше. Ты говорил, что каждый из этих туннелей ведет к воротам из города. Значит, любой из них может стать для нас выходом, кроме того, откуда мы пришли, так?»
Алатар, погруженный в свои мысли, не сразу обратил внимание на слова пирата. Но, задумавшись, все же ответил:
«Нет, не любой. Лишь один из этих путей выведет нас к нужному месту, ближе всех остальным к выходу из города. Остальные ведут в другие части Стурлура, и я не знаю, куда они могут вывести. Эти туннели сильно изменились за столетия, а я знаком с ними лишь по старинным картам, которые едва ли сохранились в памяти».
«Черт возьми, у нас нет времени сидеть в этих подземельях!» — раздраженно воскликнул Гром, кивая в сторону дерущихся Малдуста и Володуса. «Эти двое сведут меня с ума!»
«Ты прав. Время не на нашей стороне, но идти вслепую — безумие. Я уверен, что смогу вспомнить нужную дорогу, просто нужно немного больше времени. Если хочешь сэкономить его, сходи проверять один из коридоров. Они все ведут на поверхность, но будь осторожен: неизвестно, в какую часть города ты попадешь», — предостерег Алатар.
Малдуст, наконец сумевший повалить Володуса на землю и гордо поднявшийся на ноги, решительно произнес:
«Я пойду с тобой, Гром. Я больше не вынесу этого безумца».
«Ха-ха, да-да, иди, старик, проветрись. А то совсем стухнешь», — выкрикнул, катаясь со смеху, Володус.
Гром, тяжело вздохнув, молча выбрал один из туннелей и направился туда. Малдуст, забрав свой посох, последовал за ним.
Какое-то время они снова протискивались по узкому и темному коридору. Всю дорогу Малдуст жаловался на Володуса, изливая Грому все свое негодование поведением этого бродячего фокусника. Пират всю дорогу проявлял демонстративное безразличие, пропуская мимо ушей все, что говорил ему Малдуст. Гром нарушил свое молчание только один раз, когда сказал волшебнику зажечь свет,
