Шрифт:
Закладка:
«Кхе-кхе! Море всемогущее! Что это за вонь!» — вскрикнул Гром, приходя в сознание.
«Ха! Надо же, сработало!» — воскликнул Прекхард, удивленно подняв руки вверх, вновь открывая себя для удара. Ему повезло, что в этот раз удар пришелся ногой, откинув южанина в груду хлама.
«Гром! Очнулся! Что ж, так будет даже интереснее!» — яростный голос звучал еще более угрожающе.
Все еще лежа на земле, Гром повернул голову и произнес:
«Агар⁈ Почему, из всех, кого можно встретить в этом городе, я сталкиваюсь именно с тем, кто жаждет моей смерти больше всех?»
«Смерти? Ты заслуживаешь множества уроков, мальчишка. Смерть была бы избавлением, а не наказанием за осквернение наших вековых традиций! Вставай и дерись, щенок!»
«Ох, мы это проходили много раз, Агар, много раз…» — устало произнес Гром.
Агар всегда был опасным противником. Он отличался от других корсаров способностью впадать в неистовую ярость, предпочитая орудовать боевыми топорами, сокрушая все на своем пути. Сражаясь один на один в таком состоянии, как сейчас Гром, он, безусловно, уступил бы ему. Но в этот раз, с помощью Малдуста и побитого Прекхарда, который раз за разом возвращался в бой, после того как Агар отшвыривал его, словно надоедливую шавку, Грому удалось взять верх.
В очередной раз Агар уклонился от летящего в него огненного снаряда Малдуста и, перекинув через бедро Прекхарда, швырнув его об землю, яростный берсерк обрушил свои топоры в грубой атаке на Грома.
'Все кончено, щенок! Ни тебе, ни твоим дружкам не справится со мной! — брызжа слюной, ревел Агар. Гром уклонялся от опасных ударов, шаг за шагом продвигаясь к стене, понимая, что любой его удар позволит Агару успешно контратаковать, а потому выжидал подходящего момента. Но казалось, ярость даровала его противнику неисчерпаемую выносливость.
Собрав последние силы, Прекхард снова встал на ноги и с криком бросился на Агара, на этот раз намереваясь устоять на ногах и одолеть противника. Агар устоял, но и Прекхард не отступал, оставив на земле свою саблю и щит, вступая в отчаянный клинч.
Эта борьба позволила Грому обойти Агара сзади. Не желая убивать своего соперника, Гром ударил рукоятью своего клинка по голове Агара, лишив его сознания.
«Нет, старый волк, еще ничего не кончено…» — произнес Гром, удостоверившись, что Агар все еще жив, и отнял драгоценный топор. — «Занятная вещица. Ставлю на кон все, что у меня в закромах, ты будешь в недоумении, когда обнаружишь ее пропажу. Ох, поскорее бы увидеть твое лицо при нашей следующей встрече. Ну что, полагаю, на этом мы закончили? Пора возвращаться!» — закончил Гром, направляясь в ту сторону, откуда они пришли.
«Да, пора. Только перережу этому уроду глотку и пойдем!» — вытирая остатки крови со своего носа, произнес Прекхард, вновь обнажив джамбию и подойдя к Агару.
«Нет! Не смей! Не убивай его!» — грозно потребовал Гром.
«Почему? Он бы тебя вряд ли пощадил» — ответил Прекхард.
«Старый пес вечно лает. Да, порой кусает больно, не спорю, но… Я уверен, он еще сыграет свою роль» — задумчиво сказал Гром. Что-то в глубине души останавливало его от такого поступка.
«Ну ладно, как скажешь. Пусть живет» — сказал Прекхард, направив свою джамбию к ушам Агара, намереваясь их отрезать.
«Да твою мать, Прекхард! Что ты творишь? Оставь его в покое, я тебе сказал!» еще более грозно произнес Гром.
«Ну хотя бы одно ухо! Он, в конце концов, нас чуть не убил» не унимался Прекхард.
«Я сказал нет!» — не уступал Гром. С разочарованным вздохом Прекхард поднялся, убрал джамбию и направился к своему оружию, которое бросил в суматохе драки.
«Да-а, южане, конечно, те еще варвары» — сказал Малдуст и подошел к Агару. — «Но наказания этот человек определенно заслуживает. Думаю, глаза будет достаточно» — прошептал себе под нос старик и голыми руками начал выковыривать один из глаз Агара.
Малдуст, с невозмутимым лицом, наклонился над Агаром. Его костлявые пальцы, подобные когтям хищной птицы, впились в кожу вокруг глаза поверженного пирата.
С хрустом и хлюпаньем Малдуст начал вырывать глаз из его глазницы. Кровь брызнула на его руки и бороду. С каждым вытягивающим движением глаз Агара выскакивал из своей орбиты, обнажая пульсирующую плоть и перерезанные нервы. Наконец, с последним рывком, глаз был вырван, оставив зияющую дыру в лице Агара.
Малдуст отбросил глаз в свою поясную сумку, словно срезанный гриб, а из пустой глазницы продолжала сочиться кровь. Гром заметил, что натворил Малдуст, лишь после его манипуляций.
«О-о, куда ты, Малдуст? Я до последнего надеялся, что хотя бы ты здесь адекватен» — разочарованно произнес Гром.
«Что? Он заслужил наказание, а глаз мне еще пригодится, не спрашивай зачем» — ответил Малдуст.
«Просто… пойдемте уже отсюда» — устало сказал Гром.
Как только компания собралась покинуть этот переулок, со стороны главной улицы, из-за здания донесся чей-то марш. На слух, не менее десяти человек в тяжелых доспехах приближались.
«Ну вот, еще один стимул поторопиться всем нам» — заметил Гром.
«Погоди, Гром, давай лучше посмотрим, кто это» — сказал Прекхард и полез на крышу соседнего здания. К нему с любопытством присоединился Малдуст.
«Вы издеваетесь? Если вас заметят, я свалю отсюда, так и знайте!» — гневно шепнул Гром, оставаясь внизу, готовый к бегству.
Малдуст и Прекхард прижались вплотную к сплошному парапету, выглядывая из мелких щелей. Они увидели, как, с одной стороны, маршировал отряд черных нуменорцев из пятнадцати человек, направляясь к храму. Возле самого храма суетилась небольшая и причудливая группа пиратов, которой руководила женская фигура. Примечателен был гном, у которого на плечах расположилась черная кошка.
«Обалдеть, Гром, представляешь, тут какая-то пиратка, она, видимо, капитан, и отряд тех латников, которых мы встретили в таверне» — шептал с восторгом Прекхард.
«Что ты несешь? Женщин-капитанов среди пиратов не бывает. Пираты вообще не допускают к своему ремеслу женщин! А вот отряд латников — это повод, чтобы вы спустили свои задницы с этой чертовой крыши!» — резко ответил Гром.
