не нашел святых слов для своей Торы и должен был набрать все эти будничные рассказы об Агари и Исаве, Лаване и Якове, Билеаме и его ослице, для составления из них той Торы, которая называется учением правды?.. Люди понимающие не смотрят на одежду, а на тело, что под ней, более мудрые смотрят в душу, в (тайный) смысл Торы, а в будущем мире они увидят душу души, то есть самого Святого Старца (Бога)». Тут мистики сходятся с рационалистами в принципе аллегоризма, только по другим побуждениям: рационалисты видят в святых легендах моральные символы для руководства земной жизнью, каббалисты же видят в них символы теософские и вычитывают между строками Торы целую небесную метафизику.

Теософия «Зогара» основана на вышеупомянутом учении об эманациях или сефирах. Здесь уже намечена развитая позже теория градации миров: мир излучения или эманации (olam ha’azilut), мир творения (olam ha’beria), мир образования (olam ha’jezira) и мир делания (olam ha’assia). Какие-то таинственные нити протянуты между одним миром и другим, и действия людей на низшей ступени «делания» находят отзвук на высшей ступени «творения». Душа человека находится не только под влиянием творческих сил, чистых божественных сефир: под царством этих светлых духов помещается темное царство злых духов, демонов, разрушительных сил, завлекающих душу человека в свои сети. Первое царство относится ко второму, как лицевая сторона к оборотной («ситра ахара»), как ядро к скорлупе («келипа»). Царство демонов имеет свои десять ступеней или негативных сефир, откуда идет все греховное в душу человека. Каждое нарушение религиозного закона предает человека во власть демонов, а соблюдение закона приводит его в связь с чистыми творческими силами. В этом и заключается главное назначение Торы.

Авторы «Зогара», как сокровенной Торы, связывали с появлением этой книги наступление «мессианских времен». Книга появилась в середине первого века шестого тысячелетия от сотворения мира, к которому еще древняя талмудическая Агада приурочивала пришествие Мессии. В «Зогаре» разбросаны намеки, предсказывающие в ближайшие века (от XIV до XVII) наступление мессианских «чудес»: крушение царств и народов, торжество Израиля, возвращение в Святую Землю и, наконец, чудо воскресения мертвых.

Так в конце XIII века вынырнула из какого-то таинственного источника эта странная книга, смесь метафизики с мистическим бредом, ставшая впоследствии Библией каббалистов. Многие верили, что Моисей де Леон распространял списки открытой в его время подлинной рукописи р. Симона бен-Иохаи; другие допускали, что он в силу сродства душ писал именем древнего танная; третьи подозревали просто подделку. Вскоре после смерти Моисея де Леона была сделана попытка проверить подлинность «Зогара». Один богатый человек в Авиле предложил жившей там в нужде вдове покойного большую сумму денег за древний подлинник «Зогара», с которого списывал ее муж, но простодушная женщина ответила, что ее муж не копировал древних рукописей, а писал все «из головы». С другой стороны, друг покойного, Иосиф б. Тодрос Абулафия, свидетельствовал, что он сравнивал разные копии «Зогара», изготовленные Моисеем, и нашел их все тождественными.

Спор о происхождении загадочной книги продолжался и в следующие столетия, особенно после того, как она породила в еврействе сильное мистико-мессианское движение. Спор шел о том, действительно ли «Зогар» зародился во II веке в голове галилейского отшельника, или он есть произведение каббалиста, жившего на одиннадцать веков позже. Историческая наука иначе ставит этот вопрос, и решает она его так, как решаются все подобные вопросы о коллективных апокрифах. В составлении «Зогара», как сборника целого цикла произведений, участвовали богоискатели различных поколений: палестино-вавилонские мистики эпохи «Книги творения», испанские и германские каббалисты XIII и следующих веков вплоть до середины XVI века, когда «Зогар» был впервые напечатан в Италии. Каждый участник вносил свою долю в этот сборник, применяясь к его первоначальному стилю, но решающим моментом в судьбе «Зогара» была редакция Моисея де Леона. С этого времени в религиозную письменность вступила книга, которой суждено служить знаменем для религиозных и мессианских движений, волновавших еврейский мир от XVI до XVIII века[23].

ГЛАВА IV. ГЕРМАНСКИЕ ЕВРЕИ ПОД ОПЕКОЙ ИМПЕРАТОРОВ И ФЕОДАЛОВ (XIII В.)

§ 20. «Камеркнехты» во время Фридриха II (до 1250 г.)

Положение евреев в Германии XIII века отличалось от положения их во Франции в той мере, в какой отличались между собой обе страны по своему политическому строю. В Германии глава государства носил титул «римско-германского императора» и при Гогенштауфенах действительно простирал свою власть на значительную часть Италии. Императоры и папы, то дружно работая, то враждуя между собой, творили европейскую политику. Это отвлекало внимание императоров от внутреннего управления, которое дробилось в Германии между светскими и духовными феодалами и городскими бюргерскими властями. По отношению к евреям германские императоры еще не проявляли ни церковного фанатизма французского короля Людовика Святого, ни грабительских наклонностей Филиппа Красивого. Установившийся после крестовых походов принцип королевской опеки над евреями понимался различно во Франции или Англии и в Германии: там король, считая своей собственностью личность и достояние еврея, грубо эксплуатировал этого крепостного торговли, а по миновании надобности изгонял его; в Германии евреи также считались принадлежностью «императорской казны», и в XIII веке звание «слуг империи» или «камеркнехтов» (Reichsknechte, servi сатегае) было узаконено в официальных актах, но здесь оно обозначало больше обязанность верховной власти опекать и защищать евреев, чем право эксплуатации их труда. В немецком обществе того времени была распространена идея, что самый титул римско-германского императора налагает на своего носителя историческую миссию — быть опекуном народа, некогда покоренного Римской империей. В тогдашнем германском судебнике «Sachsenspiegel» эта идея объяснялась историческим преданием: император Веспасиан обещал покровительство евреям после того, как Иосиф Флавий излечил от тяжкого недуга его сына Тита, покорителя Иерусалима. В «Schwabenspiegel» прибавлено, что после взятия Иерусалима Тит забрал в плен многих иудеев и отдал их с потомством в собственность римскому двору, и с тех пор они стали имперскими рабами («des Reiches Knechte»). Отсюда вытекало, что германские императоры, унаследовавшие свою власть через Карла Великого от древнеримских предшественников, являются законными владельцами и опекунами всех рассеянных в империи евреев.

Действительно, со времени крестовых походов императоры официально защищают евреев от нападений христианских масс, обеспечивают их скудные права и самоуправление их общин, взимая за эту защиту определенные подати. Не имея возможности, по упомянутым выше причинам, вникать во все дела внутреннего управления, императоры во многих местах уступают свою «еврейскую регалию» феодалам, преимущественно епископам тех городов, где сосредоточены еврейские общины; епископ-владетель в таких случаях уплачивает императору огульную сумму причитающихся с данной общины