Шрифт:
Закладка:
Сестренка сидела рядом, аккуратно накрыв колени тканевой салфеткой, чтобы не запачкать новую юбку. Она откусила кусочек тоста и оглядела столовую – тихая, как мышка. Мэри наблюдала за Лотти, не в силах сдержать улыбку. До чего странно было видеть, как сестра чинно и молча завтракает, да еще за таким шикарным столом!
– Мы тут все как маленькие лорды и леди, – шепнула Мэри, склонившись к малышке.
Та зарделась и широко улыбнулась.
– Точно!
После завтрака Мэри хотелось одного: прилечь. С отяжелевшим, вздувшимся животом она направилась к выходу из столовой в сопровождении Лотти. Мальчики увязались за ними.
– Поиграем во что-нибудь? – предложил Дэйви.
Мэри вздохнула.
– Не могу: так наелась, что вот-вот лопну.
– Можем карты где-нибудь раздобыть, – пожав плечами, сказал Гарри.
Все сошлись на том, что карты и впрямь лучшее занятие в плохую погоду, особенно если наелся до отвала. Ребята отыскали местечко в одной из зон отдыха – там нашелся столик и свободные стулья. С собой друзья прихватили тарелку с печеньем и стаканы с холодным лимонадом. Качка в этой части корабля ощущалась не так сильно, и Лотти сказала, что ей немножко лучше.
Во время игры Мэри внимательно разглядывала Гарри. Роста он был невысокого и под слоями одежды казался очень худеньким. Густая копна каштановых волос падала на глаза и рассыпа́лась по воротнику, карие глаза были глубокими и темными. Что-то в облике приятеля напомнило Мэри маленькую собачку, которая прошлым летом успела поклянчить еду у каждого дома на их улице. Загородившись веером из карт, девочка нет-нет да и поглядывала на Гарри, подмечая всё до мельчайших деталей. Она давно научилась, внимательно рассмотрев человека с головы до ног, понимать, кто перед ней: друг, враг или же возможный источник благ.
– Так откуда ты? – спросила она вдруг, поймав взгляд мальчишки.
Гарри пожал плечами:
– Да так, ниоткуда.
– Не бывает такого.
– Пожалуй, ты права… Вроде из Лондона.
– А откуда именно?
– Не помню. Мама оставила меня в приюте Барнардо в Эссексе, когда мне было три года.
– Та же история, только я был поменьше, – встрял Дэйви.
Название приюта было Мэри незнакомо, но она слышала о подобных местах. Сколько раз мама грозила им, что отправит их в детский дом? Тысячу, если не меньше. Так бывало всякий раз, когда девочки выводили ее из себя – или у нее «уже не было никаких сил с ними возиться», как она часто жаловалась.
– Вот как.
– А ты?
– Мы с Лотти из Ист-Энда. Жили там с мамой.
– А сейчас она где? – спросил Дэйви, не сводя зеленых глаз с колоды, лежащей между ребятами. Он достал одну карту и положил сверху.
Мэри переглянулась с сестрой. Та, кажется, побледнела еще сильнее.
– Ну… Мама скоро к нам приедет. Когда мы немного обживемся.
– Да ладно? – изумился Гарри. – Вот повезло.
На миг Мэри и впрямь показалось, что это правда.
– Да, наверное.
– А ваши мамы где? – спросила Лотти, неумело тасуя свои карты. Ей было всего семь, и пускай она очень старалась участвовать в играх и беседах наравне со всеми, иногда у нее плохо получалось, и старшая сестра брала ее под крыло.
Гарри покраснел, а Дэйви уставился на свои шнурки.
Щеки Мэри тоже залила краска, и она поспешно заглянула Лотти через плечо.
– Положи вот эту, – посоветовала она, указав на одну из карт, лишь бы отвлечь сестру от вопросов, которые мальчикам явно не хотелось обсуждать. Оба друга жили в приюте, и Мэри понимала, что это значит, а вот ее младшая сестренка – не до конца.
Лотти нахмурилась, а потом с торжествующим видом бросила свою карту поверх общей кучи.
– Интересно, что сегодня подадут на десерт? – полюбопытствовала Мэри. – Хлебный пудинг с маслом или консервированные персики с кремом?
Румянец Гарри поблек. Дэйви покосился на друга и снова уставился в свои карты. Мальчики избегали встречаться взглядами. Глаза Гарри поблескивали в слабом дневном свете, пробивавшемся сквозь окно наверху.
– Вот бы пудинг! – воскликнула Лотти, не обращая внимания на мальчишек. – Обожаю его!
Глава 14
Ноябрь 1953 года
Гарри
Солнце так грело кожу, что Гарри казалось, будто он стоит у жаркого костра. Мальчик смотрел вдаль, на мерцающий океан. Отблески плясали на поверхности воды, точно алмазики, а к судну плыла маленькая лодка. Средиземноморье радушно встретило «Стратэйрд» и его пассажиров. Все быстро распрощались с пальто и стали ходить в одних рубашках. Теперь обитатели корабля больше времени проводили на палубе, а не ютились по каютам, простаивая над раковинами в уборной. Пассажиры обнимались, гуляли, смеялись. У Гарри настроение тоже улучшилось – еще бы, ведь теперь можно было целыми днями стоять у борта и любоваться видами.
– Почтовая лодка! – объявил один из членов экипажа, пересекая палубу.
Люди засуетились, достали письма и открытки, чтобы отправить их родным и близким, домой и не только. Но Гарри до этого дела не было. Кому писать? В голову не приходило ни одного имени – разве что мистеру Уилсону. Впрочем, у Гарри все равно ни пенса в кармане, не на что послания отправлять.
Мальчик вернулся в жилой отсек, чтобы поискать своих друзей. «Стратэйрд» успел стать для него настоящим домом – как жаль, что плавание не могло длиться вечно. Гарри остановился у двери в каюту Мэри и постучал в нее костяшками.
Открыла она сама. Ее светлые волосы были заплетены в две тугие косички у висков. Девочка широко улыбнулась, оглянулась через плечо и отступила в сторону, пропуская гостя внутрь:
– Бетти нету, так что, если шуметь не будешь, никто не прогонит. Я уверена.
Гарри на цыпочках вошел в каюту и быстро метнулся к кровати Мэри, на которой уже сидела Лотти. Мальчик столько раз сюда наведывался, что помнил, кто где спит.
– Тут больше никого нет, – сообщила Мэри, следуя за ним. – Все пошли смотреть на почтовую лодку.
Лотти встретила друга улыбкой, а потом сунула ему в руки книгу:
– Мы остановились на четвертой главе.
– Помню-помню. – Гарри уселся между сестрами спиной к стене и начал читать. В судовой библиотеке они нашли «Племянника чародея» и проглатывали по нескольку глав в
