Бойдан не сдержался:

– Я не граблю, а возвращаю честное имя!

Иван вдруг отступил назад, на губах его застыла улыбка.

– Когда прошёл слух о неизвестной в этих краях девушке, я должен был догадаться. Но всё само связалось, когда ты назвал её имя. Зачем тебе царевна Елена? Убить?

Бойдан тоже отступил, на этот раз с каким-то оглушением.

– Нет. Нет, убивать я её не собираюсь.

– А как же гнев от того, что тебя прогнали из приближённых князя?

– Гнев уходит, а долг остаётся. Если я верну сбежавшую невесту князю, то меня примут обратно.

Иван пошатнулся, но лишь на мгновение. Он покачал головой медленно, с обречённостью – сколько ни бейся, бывший сподвижник князя не тот человек, до которого возможно достучаться.

Бойдан наклонился. Могло показаться, что он снова кланяется, но всё это ради того, чтобы сказать предупреждение княжичу прямо в лицо:

– Тебя отправили сюда, но не препятствуй. Моих людей больше, чем твоих.

Вдруг Иван почувствовал тепло – это Гий коснулся ладонью его спины, и жар кожи прошёл через ткань кафтана. Княжич выдержал взгляд охотника.

– Я найду Елену, – сказал Бойдан и взглянул за плечо Гия. Там стояла Желя – всё ещё с краской на лице после глума.

Иван и Гий одновременно закрыли её собой, и княжич сказал:

– Она из деревенских. Тех самых, которых обижают твои охотники.

Бойдан примирительно выставил руку, кожа лица растянулась от улыбки.

– И это твои союзники, княжич? Девка из деревни и… – Он вперился взглядом в Гия. – Волк-кочевник?

Гий не удержался и подмигнул. Конечно же, охотники, с которыми Бойдан теперь водился, поведали ему о волках-разбойниках – заклятых врагах.

Ни Иван, ни Гий почти не удивились, когда Желя сама взялась за коня и вывела его к воротам.

– И этого хватит, чтобы отправить всю вашу братию куда подальше, – сказала она, выглядывая из-за светлой косы, покоящейся на плече.

Голос по-знакомому строгий, но в эти слова было вложено больше. Глаза сверкнули, и в них мелькнул проблеск ненависти – холодной, настоящей, которая не рассеивается наутро. Ненависти за всё то, что охотники сделали с её маленьким знакомым миром лесных деревень.

– Княжич, – позвал Бойдан в последний раз. Иван отвернулся и ушёл за ворота, оставив бывшего сподвижника князя одного.

Не безлюдной улице было темнее. Иван вздрогнул и словно осел, но волк тут же подтолкнул его.

– Мы все устали. Подожди ещё немного.

Он кивнул и улыбнулся сдавленно, блуждая взглядом по земле.

Гий же ушёл вперёд, и Желя шепнула княжичу на ухо:

– Ты… Молодец.

А потом отвернулась, точно смутилась от собственных слов.

До кибиток плясцов шли молча. Но в последнюю минуту Гий вдруг обернулся и сказал:

– Давайте заночуем за городом.

Иван, не отрываясь от собственных мыслей, кивнул.

– И даже не попрощаемся? – огорчилась Желя.

Гий шутливо вздохнул и бросил растроганный взгляд в сторону чужих костров.

– Они – вольный народ, Желя. Долгие дороги научили их не привязываться, так что и мы не будем.

Желя склонила голову и рассеянно посмотрела под ноги.

Не дожидаясь возражений и последних памятных слов, Гий снова зашагал вперёд, призывно оборачиваясь и зовя за собой. Он только что руками не махал, чтобы заставить их поторопиться.

– Прощай, Потапыч, – всё-таки сказал Иван и повернулся в сторону костров. Кибитки склонились над ними, точно хребты гор, и в этой тени уже нельзя было разглядеть ни клеток, ни диковинных одежд, ни пёстрых масок.

Глядя в лицо княжича, всё ещё хмурое и задумчивое, Желе стало как-то тягостно. Словно она улеглась с тяжёлым блюдом на груди, но девушка стояла, и ничто не тянуло её к земле…

– Ладно, надо идти, – сказал Иван, – а то Гий с ума сойдёт.

Когда они вышли за стены града, никто не почувствовал это неправильным. Наоборот, в каждом углу, за каждым домом мерещился чужой тяжёлый взгляд, но на поляне с редкими деревьями и всклоченной травой все подозрения ушли.

– Огонь хоть разожгите, – сказал как обронил Гий, когда они остановились у самого большого дерева, и скрылся где-то в кустах.

Сокола разрядили, но оставили поводья, чтобы привязать к стволу. Иван наскоро связал узлы, открещиваясь от непрошеных воспоминаний, – он опять, словно и не было ничего, готовится к отдыху у костра в ночном лесу, и где-то поблизости бродит Гий. Удивительно, но обиды не было, только мягкая улыбка да загадывание, увидит ли он Сокола на это утро.

Потом княжич и Желя вместе раскормили огонь – только тонкие ветки хрустели в золотом свете, – и Иван принялся смотреть, что осталось в сумках от Бойдана.

Вернулся Гий, вытянул из волос травинку и спросил как ни в чём не бывало:

– Нашёл что дельное?

Сумки были почти пусты, если не считать мелких монет да иссушенных трав. Если у Бойдана было оружие, хранил он его не здесь. Иван и не надеялся.

Только вот запустив руку в дальний карман в последний раз, он достал тёмный сложенный лист пергамента.

– Благодарственная грамота? – пошутил Гий.

– Или бесполезный рисунок… – Княжич вышел к огню, чтобы рассмотреть на свету.

Пергамент в самом деле был исполосован линиями, точками и штрихами. Где-то углём отмечались целые круги, но Иван никак не мог взять в толк, что они значат. Он отставил его подальше от лица, чтобы увидеть всё целиком, когда Гий вдруг подсказал:

– Карта, что ли?

– Смотрите, тут развалины нарисованы, как у моей деревни, – вставила Желя. – И отметка поблизости…

– Твоя деревня.

Все вдруг наклонились к пергаменту, чуть не стукнувшись лбами. Лист развернулся, Гий снова пробежал глазами по кругам и выдал:

– А углём рядом круг, чуть подальше.

– Там ведь должна быть деревня бабушки? – предположил Иван. – Место то же, и дорога.

– Она ещё единственная углём отмечена. Сожжённая.

Желя скривила губы и уселась на мягкую рухлядь, разложенную ей и Иваном.

– Этот твой прислужник что, деревни жжёт да тамошним углём их на карте помечает? – спросила она кисло. Княжичу показалось, что она хочет его ударить, и он сел на землю следом, стянув шапку.

Гий смотрел на него сверху, проводя пальцами по пергаменту, а потом сложил обратно и убрал под рубаху.

– Занятно, что ты знаешь этого охотника, – сказал волк, а Иван почувствовал себя так, словно вместе с Гием и Желей на него ополчился весь свет. – Расскажешь?

– Да есть ли что рассказывать? – вздохнул княжич. – Да не охотник он! Служил он у моего отца, князя, а потом его прогнали. За ошибку.

Желя нахмурилась.

– Это из-за Елены?

Продолжая глядеть в огонь, Иван кивнул. Где-то застрекотал кузнечик.

– Отец вдовец, решил снова жениться на царевне Елене. Бойдан должен был встретить её на границе, да она сбежала. За это его отвернули от двора…

– И теперь Бойдан мстит? – Желя вздрогнула.

– Да если бы мстил… – Гий устало опустился к костру. – У гнева есть мера, а этот действует по уму. Видимо, правда верит, что сможет так вернуть