уверен в себе и направился прямо к официанту. Двадцать минут спустя я отспорил свое право отужинать жареным цыпленком. Я расплатился несколькими остававшимися у меня долларами. К полуночи я был в постели, с набитым животом, довольный и благодарный судьбе.

Пока я проваливался в сон, я обдумывал тот факт, что больше не ощущаю страха. Вместо того чтобы чувствовать себя травмированным произошедшим, я чувствовал себя свободным. Таким же свободным, как условно-досрочно освобожденные заключенные Криса, таким же свободным, как миссим Адамс, как Эшли, настолько свободным, насколько не чувствовал себя никогда.

Почему же раньше я не чувствовал этого? Из-за своей привычки бояться. Мое приключение с драгдилером поставило меня лицом к лицу с первобытным страхом, но страх, который сковывал меня на протяжение многих лет, похоже, обладал гораздо большей глубиной и свирепостью. Этот страх одурманивал меня, лишал способности думать ясно. Этот страх делал для меня непреодолимо трудной любую ситуацию, в которую я попадал, пока его власть надо мною не кончилась. Мой отказ следовать за настоящей мечтой был основным следствием воздействия этого страха на мою жизнь.

Я боялся перемен.

Я боялся отказа.

Я боялся провала.

Этот страх привел меня в бизнес школу. Я не стал играть в школьной футбольной команде, что, по мнению моего отца, вселило бы в меня «пустые мечты». Этот страх выбрал за меня работу, разбивал мои отношения, держал меня в одиночестве. Десятилетиями я сдавался перед страхом, и он управлял моей жизнью и практически добрался до того, чтобы уничтожить меня. Мое знакомство с неграмотной американской семьей показало мне, что не важно, с чем вам приходится сталкиваться, — вы можете к этому адаптироваться. Как биологический вид, мы изначально обладаем отличной приспособляемостью, но будучи при этом людьми, мы способны менять свою судьбу. Торговец наркотиками заставил меня пережить первобытный страх. Разновидность страха, которому я позволил управлять своей жизнью, определить труднее, но тем не менее он был для меня еще более разрушительным. Мне нужно было себя перепрограммировать, научившись работать с той реальностью, которую имею, а не вести себя как испуганный ребенок.

Я не был ребенком.

Звучит очень просто, однако иногда от нашего понимания ускользают самые простые вещи.

7. Великодушие Джулии и других друзей

Этот мир нуждается в армии нового типа — в армии добра.

Кливленд Эмори

Проснувшись следующим утром, я, отбросив все доводы здравого смысла, немедленно проглотил два печенья и три кекса из припрятанных мною запасов, столь великодушно переданных мне миссис Адамс. Все было очень вкусным, однако менее чем через час я почувствовал себя совсем не хорошо, а в действительности адски плохо. Следующие два часа я провел в полуобморочном состоянии от головной боли, которой сам наградил себя. Урок был усвоен.

Я сдал номер поздно утром, вышел из отеля и осторожно расположил свое несчастное тело на ближайшей лавочке, размышляя о том, что же мне делать дальше. В стоящей передо мной машине сидела рыжеволосая женщина около 35 лет, готовясь выгрузить свой багаж. Я завязал с ней разговор, который затем привел к демонстрации такой щедрости с ее стороны, что я был ошарашен и сбит с толку невероятными ее размерами.

— Не едете ли вы в Чикаго, — я знал, что Чикаго был ближайшим крупным городом на моем пути, поэтому стоило попробовать добраться до него в тот же день.

— Она едет, — сказала другая женщина, неожиданно вышедшая из той же машины, — но не раньше завтрашнего утра.

— О, как плохо. Но все равно спасибо, — сказал я, слегка впав в уныние. Моя голова все еще немного болела.

— Вам нужно отправляться прямо сейчас? — спросила ее подруга.

— Да, я пытаюсь попасть в Чикаго сегодня, — ответил я.

— Откуда вы родом, — поинтересовалась рыжеволосая.

— Из Лондона, — ответил я и немедленно ухватился за возможность рассказать о своем путешествии и объяснить цели, которые я им преследовал.

— Несетесь по стране на волне великодушия… — подытожила рыжеволосая.

— Точно! — сказал я, — прекрасное выражение для моего эксперимента.

Я мог практически видеть, как в их душах зажглась искра сопереживания, что я наблюдал неоднократно. Я рассказывал свою историю уже много раз, и очень часто реакция людей показывала их горячее желания стать ее частью, подняться с места и воскликнуть: «Посмотрите на меня, я тоже могу быть добрым и щедрым!»

Я продвинулся в разговоре так далеко, как только смог, и подвел свой мяч к воротам: «Я могу воспользоваться вашей машиной?»

— Моей машиной? — переспросила она, в ее глазах сверкнула озорная искра.

— Да, понимаете, ну чтобы доехать до Чикаго, — пояснил я с самым серьезным видом.

Невероятно, я видел, что она действительно обдумывает такую возможность. Эта леди, которая никогда в жизни меня не видела, размышляет, не одолжить ли мне ее машину. Я не мог этого позволить и положил происходящему конец.

— Нет, нет, ну что вы! Я просто шучу. Я не хочу, чтобы вы отдали мне свою машину! Простите — неудачная шутка. Просто не могу поверить, что вы задумались об этом!

Однако она и не думала отступать. Не моргнув глазом она произнесла несколько волшебных слов, которые я никогда не забуду: «Если хотите, Вы можете остановиться сегодня на ночь в нашем доме в Чикаго. Если вы, конечно, сможете до него добраться».

— На ночь? — несколько удивленно спросила ее подруга.

Выяснилось, что моя новая рыжеволосая подруга и ее годовалый сын Элиот приехали в город на свадьбу своих родственников и собираются возвращаться домой, в Чикаго, следующим утром по окончании праздника.

Я был шокирован.

— Вы действительно предлагаете мне воспользоваться вашим домом в ваше отсутствие? — спросил я озадаченно.

— Да, думаю что так.

Что за черт! Я буквально растерял все слова и едва мог бормотать что-то нечленораздельное.

— Я имею в виду, что я затеял все ради того, чтобы люди показывали свою щедрость… и когда вы мне это сказали — я был ошеломлен — по-хорошему ошеломлен, но, честно говоря…

— Не знаете, что вам теперь с этим делать? — подсказала мне ее подруга.

— В общем, да.

— Однако остается вопрос: как вы сможете туда попасть?

Все это действительно происходило со мной.

— О, поверьте мне. Если вы пускаете меня к себе в дом, я смогу добраться до Чикаго.

Я понятия не имел как. Однако я должен был принять этот вызов.

— Отлично. Давайте, я объясню вам, как его найти.

Все это было просто нереально. Женщина, которую я абсолютно не знал, рассказывала мне, как добраться до города, в котором я никогда не был, найти в нем улицу, о которой