Мои нервы были натянуты до предела. В течение получаса, пока он буквально держал меня в заложниках, я понял, что, когда я слушаю внимательно и стою, не двигаясь с места, он смягчается. Когда я пытаюсь ему отвечать или же уйти, его агрессия растет. У меня не оставалось выхода, кроме как сесть и слушать. Поэтому у меня было достаточно времени, чтобы думать.

Я понял, что и эта ситуация содержит для меня урок: я настолько далеко вышел за пределы свой зоны комфорта, насколько никогда прежде не рисковал выходить. Я находился в промозглом переулке, пахнущим мочой, в компании торговца наркотиками, в центре Индианаполиса. Если я смогу найти в себе внутренние резервы, чтобы пережить этот момент и обогатиться приобретенным опытом, в моей повседневной жизни не останется ничего непреодолимого. Для всего, что уже со мной случилось, были свои причины. Весь мой опыт, как хороший, так и плохой, формирует мою будущую жизнь. Озарение снизошло на меня в самый странный момент, и мой похититель давал мне шанс применять приобретенную практику весь остаток моей жизни. После этого ни одна ситуация не будет казаться мне слишком сложной для разрешения, ни один вызов — слишком трудным, чтобы его преодолеть.

«И еще одно! Экономика! Из-за экономики мы все в заднице. Мы делаем бизнес, они забирают результаты себе…»

Он говорил громче, и я увидел, что ночной сторож на другой стороне улицы заприметил сложившуюся ситуацию. Я пытался привлечь его внимание, еле заметно указывая руками и кивая головой в сторону наркодилера. Не похоже было, чтобы мой язык жестов работал, а последнее, чего я хотел, — это чтобы мой торгующий наркотиками приятель заметил мои призывы о помощи. В конце концов сторож осознал потенциальную опасность моего положения. Я увидел, как он подходит к своему столу и берет телефонную трубку, я молился, чтобы это был звонок в полицию, а не его друзьям, которым он мог бы рассказать, как чуть не стал жертвой убийства. Менее чем через пять минут я смог услышать сирены, а затем сигнальные огни заплясали по стенам зданий и появились две полицейские машины. Я наполовину был готов к тому, что снова увижу того копа со скоростного шоссе, и внутренне настроился на неизбежную лекцию, которой, я был уверен, он меня наградит.

Полицейский спросил меня, что происходит, но поскольку я не собирался говорить ему, что этот человек пытался продать мне наркотики, пока сам он стоял рядом и все слышал, я ограничился простым описанием ситуации: джентльмен не позволял мне уйти, я не чувствовал себя в безопасности и желал получить возможность как можно скорее добраться до отеля. Но даже эти мои слова не показались наркоторговцу правильными с его точки зрения — возможно, он считал, что мы хорошо проводили время? — и он наградил меня убийственным взглядом как раз в тот момент, когда полицейский ободрял меня словами о том, что мне ничего не угрожает, и описывал точную дорогу до отеля. Я лишь надеялся, что полиция не отпустит этого парня до того, как я найду нужный путь.

Я долго продолжал оглядываться через плечо, чтобы убедиться, что мой знакомый не преследует меня. Полицейские не стали его арестовывать, однако провели с ним жесткую беседу. Если когда-нибудь я и желал увидеть доброе лицо миссис Адамс больше всего на свете, так это в тот момент. Я чудовищно опаздывал к оговоренному времени встречи и умудрился еще раз заблудиться по дороге к отелю, но в конце концов я повернул за очередной угол, и вот оно — гостеприимные огни отеля Мэрриотт мерцали в отдалении. Еще несколько кварталов, и я достиг нирваны, увидев зрелище, прекраснее которого не было тогда ничего на свете. В мраморном холле отеля на диване сидела миссис Адамс, терпеливо ожидая моего прихода. Она быстро встала, тепло улыбнулась и пошла мне навстречу, чтобы заключить в приветственные объятия.

Я в них очень нуждался.

— Леон! Как замечательно, что вы здесь. Вам непросто было добраться сюда?

Я улыбнулся.

— Можно сказать, да, — однако воздержался от описания всего моего пути от скоростного шоссе в деталях, — этот отель прекрасен, слишком прекрасен. Я не хотел бы, чтобы вы тратили на меня слишком много.

— О, глупости. Там, в поезде, вы были прекрасным для нас спутником, и для нас честь поучаствовать в вашем приключении. Вот, я принесла вам немного перекусить… — и она протянула мне пластиковый пакет, до верху наполненный всякими сладостями. Арахисовое масло, сандвичи с желе, печенье, шоколадные батончики, кока-кола, шоколадки и прочее.

В день, когда я узнал, что скатываюсь к диабету, женщина, которую я еле знаю, дает мне сумку с едой, содержащей тысячи калорий простых сахаров. Прекрасно, мироздание. Очень смешно.

— О, благодарю вас. Я просто не знаю, что сказать, — я действительно не знал. Как насчет: «Спасибо. С нетерпением жду возможности погрузиться в диабетическую кому!» Думаю, это прозвучало бы излишне драматично, к тому же совсем не обязательно делиться своей утренней беседой с лечащим врачом. (Было ли это этим утром? Казалось, прошло гораздо больше времени. Эшли, стоянка грузовиков, разговор с матерью. Просто удивительно, как в подобных путешествиях растягиваются дни.)

— Вы выглядите изнуренным, юноша. Идите, отдохните немного, — она прикоснулась к моей руке. — И если вам понадобится что-нибудь еще, вы знаете номер моего телефона, — она поцеловала меня в щеку и распрощалась со мной, передав ключ от номера. Я рассмотрел его внимательно: номер 324 — ключ лежал внутри маленького буклета, который вам дают в шикарных отелях. Там же находилась и квитанция: миссис Адамс оплатила номер стоимостью 112$.

Как она могла потратить так много на совершенно незнакомого ей человека? Просто поразительно. Самопроизвольное выражение доброты всегда далеко от здравого смысла. И в этом и заключается его очарование — оно находится вне поля разумных причин и рациональных доводов. Мои знакомства в пути были столь мимолетными. Поэтому то, что мы с миссис Адамс встретились еще раз, было просто благословением.

Я добрался до номера и рухнул на кровать: вряд ли я мог быть еще счастливее. Однако мой желудок урчал. Я посмотрел на часы: они показывали 11 вечера. Я был голоден. Пора снова становиться очаровательным.

Я сполз с кровати, быстро принял душ, воспользовался небольшим количеством лосьона, чтобы пахнуть приятно, и спустился по лестнице в ресторан, который через пять минут закрывался. После того как я побывал в заложниках у наркоторговца и осознал, насколько драматической была та ситуация по сравнению со всеми остальными моментами, которые раньше пугали меня, я был совершенно