– Не исключено, но мы располагаем слишком малым количеством вводных данных. Я склоняюсь к мнению, что ваша неординарность каким-то образом все-таки связана с происходящими событиями.

Он смотрел на руки девушки заинтересованным взглядом.

– А что, собственно, вы умеете?

Девушка отставила пустую кружку, стряхнула крошки от пирога со стола в ладонь и выкинула в мусор.

– Могу зажечь огонь, вскипятить воду, остудить ее.

– А не могли бы продемонстрировать?

Ида замешкалась:

– Вы точно этого хотите? Не всегда все идет гладко, к тому же я никогда этого не делала на людях…

Лэрт Фальт кивнул:

– Разумеется, только если сами хотите. Я не могу настаивать.

Ида поднялась со стула и поправила подол платья. Подошла к шкафу, где стоял хрустальный графин с водой. Посудина была непривычно тяжелой. Девушка налила в кружку воду, прикоснулась к прозрачной поверхности – жидкость подумала немного и начала закипать. Кружка треснула и развалилась на куски, выпуская клокочущую жидкость наружу. Ида отскочила, подняв юбку до самых икр. Должно быть, выглядела она нелепо: смущенный румянец, растрепавшиеся к вечеру волосы, приподнятый подол. Она не относилась к тем лэри и лэртам, которые всегда выглядят безупречно. Иногда с девушкой случались недоразумения в виде грязи на щеке или выбившегося локона.

Рикард взял двумя пальцами осколок и иронично посмотрел на смущенную лэри.

– Вы обладаете поистине разрушительными способностями! Так в моей лаборатории не останется ни одной целой посудины, но на какие жертвы не пойдешь ради науки? Огонь просить вас разжечь не буду, а то второй пожар за сутки сочтут крайне подозрительным.

Ида была с ним согласна.

Дождь не прекращался. В комнате давно следовало зажечь свет.

– Я пойду. – В голосе звучала неуверенность. Девушке было немного жаль, что она не относилась к тем девушкам, которые с легкостью ведут беседы, без проблем управляя ничего не значащими словами, и флиртуют, не нарушая рамок приличий.

Рикард встал. Он был выше девушки на голову.

– Я вас провожу. Не хочу, чтобы вы блуждали по коридорам вечно, отпугивая сон дворцовых обитателей.

Ида сдержанно его поблагодарила.

Туфли гулко стучали по древним камням пола. Они шли молча. У дверей ее покоев Рикард сдержанно попрощался. Он был совсем не похож на Лермонта. Насколько Ида знала, братья Фальт являлись близнецами, но при этом являлись полными противоположностями. Лермонт общительный, светлый и легкий. Доктор, стремящийся помочь каждому пациенту. Рикард немногословный, внешне сдержанный, темноволосый. Инженер, кующий войну в своих лабораториях. Они были как добро и зло, светлое и темное начало. Пожалуй, несправедливо называть Рикарда злом, но в нем чувствовалась какая-то первородная сила, возможно, неопасная, но, без сомнения, фундаментальная. С ним было легко и тяжело одновременно. При общении с Лермонтом таких мощных эмоций не возникало, он казался интересным человеком, но силы брата в нем не было и следа.

Ноги гудели. День вышел насыщенный. Приятно засыпать под звук дождя. Камеристка заблаговременно разожгла огонь в очаге, и к приходу Иды в каждый уголок комнаты проникло живительное тепло.

2

В дворцовой церкви Белого Бога яблоку негде было упасть, потому налитые фрукты лежали в больших чашах слева от алтаря. Их сладкий душистый аромат смешивался с запахом пота и одежды, долго пролежавшей в сундуках. Любимый праздник всего люда – Яблочное благословение, как принято в народе, а в церковном календаре – Благодать Бога Исаии. Праздник, когда воздавали почести Белому Богу за богатый урожай и просили о теплой зиме и весне, а затем угощались яблочными пирогами и вином из этих фруктов.

Церковь поражала фресками и красотой витражных окон. Хор пел, голоса сливались в слаженное многоголосье. Орган для девушки стал открытием, его звучание вызывало трепет в сердце.

Архиепископ Родрик службу вел уверенно и чинно. Его мелодичный голос было приятно слушать. Как и на приеме в вестдаленской резиденции короля «Жемчужный остров», что-то в лице священнослужителя вызывало подспудное чувство. У него обычное лицо: волевой рот, прямой нос, худощавые выступающие скулы. Но было в нем какое-то неуловимое несоответствие. Ида, забыв о богослужении, принялась изучать священника. Внешне все было безупречно. Незаметно для себя девушка прибегла к внутреннему зрению. Магия бурлила где-то под сердцем. Архиепископ как будто почувствовал ее интерес и посмотрел девушке прямо в глаза. Она испугалась и оборвала нити, тянущиеся от девушки к отцу, потупилась. Лишь потом Ида поняла, как это было глупо, ведь архиепископ не обладал магией и не мог почувствовать воздействия. Однако снова перейти на глубинное зрение было слишком тяжело энергетически, поэтому пришлось довольствоваться уже увиденным. Старший епископ жил как будто под двумя личинами, это было сложно объяснить и еще сложнее показать.

Ида решила отложить вопрос двуликости священнослужителя и вернуться к службе.

Когда прихожане начали расходиться, девушка нашла в толпе министра тайной канцелярии и передала просьбу о встрече. Лэрт понятливо кивнул и быстро отошел в сторону.

После обеда Ида гуляла с Густавом в саду среди уже увядающих клумб. Лэрт Вайнер, по своему обыкновению, подошел бесшумно, появившись будто из пустоты.

Девушка собрала свои умозаключения в единую цепочку и решилась на рассказ.

– Я пребываю в больших сомнениях. – Ида оглянулась на деревья, начинающие бледнеть после краткого буйства пышного золотого и багряного убранства. В саду гуляли лишь несколько человек, да и те заняты своими мыслями и делами.

– Архиепископ Родрик… с ним что-то не так.

Выражение невозмутимости на лице министра сменилось удивлением.

– Очень неожиданно.

– Я заметила странности еще в Вестдалене, а вчера попыталась посмотреть на него внутренним зрением. У него словно две личины. Не понимаю, как такое возможно…

– Приглядимся. Никому нельзя доверять.

Поблагодарив Иду за информацию, он удалился.

Густав запыхался и раскраснелся, убегая от белого щенка с громким хохотом. Эти двое явно нашли друг друга. Сложно отрицать: жизнь весьма хороша, когда ценишь простые повседневные мелочи.

* * *

Наступил день выезда на королевскую охоту. С утра во дворце царила непривычная суета. Иде очень не хотелось ехать. Мысль о том, что, возможно, эта прогулка среди осенней природы в нежаркую погоду последняя в этом году, немного приободряла. Девушка безумно скучала по лесу: он был частью ее существа. С ранней весны до поздней осени голоса и смех деревенских детей звучали под кронами деревьев. Шелест листьев, дуновение ветра, приправленного разнотравьем, вкус первой земляники на языке, укусы комаров и муравьев. Ощущение настоящей жизни и тихого умиротворения. Ухающее чувство свободы и легкости в груди, когда во весь опор бежишь по тропинке, почти не касаясь ее. Воздуха так много, что начинаешь пьянеть.

Ида села в одну