где они находятся. У полковницы воистину выдающиеся способности.

— Ну… старалась я… тем более их не так много на самом деле.

— Маршал Явара, вам помогли эти меры?

— В тот день поднялась метель, и нас всех невидимых минут через двадцать облепило снегом, (зал хохотнул, и Злата смеялась громче всех), но заодно метель и скрыла нас от наблюдателей. Поэтому… — она пожала плечами: — Что сказать… вы не забывайте что у нашей расы, у меня, и моих соотечественников, кожа от природы светится в темноте. Так что не будь мы под заклинанием, нас бы могли увидеть и сквозь метель.

— Замечания маршала верны?

— Она ведь там была, а не я. Моё дело было только наколдовать — а получится или нет, это как подойти.

— Как подойти⁈

— Ну, кто-то невидимый вдоль стенок крадётся, а кто-то вокруг патрулей танцует. Вы же призраки, паны судейские, вам лучше знать!

— Суд понял. Что насчёт «тренинга»⁈

— А суду это будет точно интересно? Несколько иллюзий, несколько материализаций — достаточно стандартный набор. Мне приходилось подготавливать спецкоманды Иностранной Комиссии, так что я просто следовала имеющимся у меня инструкциям и методичкам.

— Вы разгласили секретную методику представителям иностранной державы, инородцам?

— Во первых — «союзникам»! Во-вторых — я такая же инородка, как и они, если не в большей степени! И, в-третьих — можете считать это «взаимовыгодным обменом», мы им — наши технологии, они нам — крепость Коцит. Чем не цена? Я, кстати, уполномочена архистратигом и Сенатом, заключать подобные договора.

— Это правда? — спросил второй судья у судьи-женщины, до сих пор не проронившей ни слова.

— Да. Как аюта Второго Архидрагонария Республики, она имеет те же полномочия, что и товарищ Тардеш. А он на данный момент — военный комендант системы Гудешия с правом проскрипций и международных договоров. Так что…

— Прошу так же заметить, — ядовито вставила словцо Злата: — Что наши секретные технологии не очень-то и пригодились в ходе диверсии, и во время подготовки группы. Основные тренировки проводились по их собственной традиции, и могу не без вредности отметить — это нам бы следовало у них поучиться.

«А ведь она привирает» — про себя отметила Мацуко. Вовсе не так уж бесполезна была её помощь. Если бы не эти запретные знания, вряд ли бы ей с такой легкостью удавалось бы отрываться от погони в подземельях Коцита. Но всё-таки доля правды в её словах есть — ниндзя её родины, не имея людской электроники Джаханаля и магии нагов Била-Сварги, доступных призракам, из простой древесины, верёвок и кованых лезвий, создавали орудия для диверсантов намного более удобные, чем у более развитых технически завоевателей.

— Суд вызывает наследного принца планеты Джаханаль, Стхана Гандаберунду!

Демоница щелкнула ключицами, обняла себя крыльями, ещё раз щелкнула, и, опёршись на локти, положила голову на ладони. Похоже, она поняла логику судей. Сейчас будет Стхан, потом — Ковай и оба ракшаса. Суккубы и Сакагучи с Маваши, как говори Злата: «отмазались», от этого дела, так что, если больше не будет свидетелей, после них будет перерыв, а потому будут разбирать лишь её да Агиру. А там уже проще… Да, кстати, всё-таки интересно послушать Стхана. Судьи сейчас в сложном положении, — он, по их понятиям… А, они сейчас сами скажут:

— Гражданин принц (по залу пробежала цепь редких смешков), вы отдаёте себе отчёт, что совершенные вами поступки тянут на уголовное преступление⁈ Если бы не системный договор и традиции дружбы между нашими союзными вот уже тысячу лет, народами, вы бы сейчас сидели на одной скамье с подсудимой! О чём вы только думали, соглашаясь на столь возмутительный поступок!

— О победе. Дальше!

— И разве вас не волновало то, что таким поведением вы предаёте интересы Амаля, страны, что заботится о безопасности и процветании вашей Родины?

— А разве не в интересах Амаля — победить в этой войне⁈ По-моему, наши действия, как бы их не называли, только приблизили победу, поэтому обвинения в «предательстве» здесь немыслимы. Единственное что мы нехорошо сделали — вышло так, что шеф… драгонарий Тардеш единственный об этом ничего не знал. Ну… невежливо как-то…

Об этом, кстати, ему рассказывала Мацуко. Когда они вчера или позавчера готовились вместе, кто-то в весьма резких выражениях высказался насчёт Тардеша, а принцесса его вот так осадила, найдя своё объяснение его действиям. А Злата посоветовала командиру людей запомнить это.

— Ну… — судьи «занукали» ещё на первом предложении: — А если бы миссия закончилась провалом? Вы бы взяли на себя ответственность, или скрыли бы своё участие?

— По-моему принцесса уже взрослая девушка, и у неё были свои планы на такой случай.

(Метеа улыбнулась в ответ на взгляд в её сторону)

— Нас не интересует, как бы поступила она — как бы поступили вы?

— Я бы выполнил приказ штаба. Это большая война, самодеятельность наказуема.

— И тем не менее сами поощрили наказуемую самодеятельность маршала.

— Она — командующий стратиг с первого штурма Цит… Коцита. Это как бы её работа. Разве не так?

Судьи переглянулись.

— Последний вопрос: ваши люди добровольно пошли в группу Маршала Метеа или потребовался ваш приказ?

— Все люди делают сами свой выбор. В моей власти было только разрешить и сохранить тайну.

— Спасибо. Суд удовлетворён. Мы считаем принца Стхана не достаточно достоверным свидетелем и вычёркиваем его имя из списков защиты и обвинения.

— Цензор согласен, — кивнул Тардеш.

Злата что-то ему яростно зашипела, чуть не залазя языком в ухо, а он только от неё отмахнулся — колдунья от огорчения скрутилась в клубок, чуть ли не завязавшись узлом, и скорчила обиженную мину.

— У суда есть ещё один вопрос к подсудимой, — Метеа вздрогнула и подняла голову.

Вопрос задавал третий судья:

— Объясните нам вот что, отважная леди: в составе вашей группы были представлны все расы вашей родины, но отнюдь не все народы Республики Амаль. Отчего такая дискриминация⁈ Или вы специально хотели вбить клин в воспетое в веках единство народов Республики⁈ — многие в зале презрительно фыркнули, принцесса заметила среди них — Стхана, Злату, и даже… Кверкеша! — но судья на это только возвысил голос: — Прошу соблюдать уважение к суду! Итак, принцесса⁈

Девушка выдержала паузу, полуприкрыв глаза, дав стихнуть залу. Потом резко подняла взгляд:

— Какой вопрос⁈

Судья смешался, но понял и ответил:

— Почему