со спутник Сатурна Европу[14]. Её масса была в пять раз большей солнечной, и, по сути, все остальные планеты и сам коричневый карлик вращались вокруг этой псевдозвезды-псевдопланеты, закончившей космический цикл в далёкие времена.

На борту «Поиска» установилась атмосфера лихорадочной исследовательской деятельности, в которую погрузились не только эксперты и учёные, но и бойцы Антона, и члены экипажа. Рук и беспилотных аппаратов не хватало, пришлось для изучения системы, и тем более самого чёрного карлика, отправить все катера, даже самые крупные, десантные, чтобы охватить как можно больше объектов, подающих признаки искусственного формирования.

Интерес к чёрному карлику ещё больше возрос, когда удалось разглядеть его поверхность и ландшафты.

На самом деле он был… белым, то есть полностью покрытым снегом и льдом, и сиял на фоне звёзд шарового скопления как огромный фонарь!

Первый же облёт показал такие разнообразные формирования на его поверхности, что изумилась не только молодёжь экспедиции, но и умудрённые опытом космолётчики.

Во-первых, весь этот сверхтяжёлый «снежок» (гравитация на его поверхности превышала земную в двадцать пять раз) был покрыт морщинами, как засохший апельсин. Борозды высотой до километра и с провалами между ними глубиной в полкилометра покрывали бывшую звезду как в меридиональном направлении, так и в широтном, отчего с высоты двухсоткилометровой орбиты шар превращался в гигантское поле, распаханное не менее гигантским трактором и приготовленное к севу. Нивелировал это впечатление только цвет борозд – белый и со всеми оттенками голубоватых тонов. На севере и на юге борозды сливались в кольцевые структуры с кружевными фестончатыми валами, дно которых казалось покрытым полупрозрачным льдом.

Во-вторых, весь экватор этой чудо-планеты охватывал обруч, формой напоминающий гребень с острыми зубцами высотой до двух километров.

В-третьих, кое-где были видны не менее красивые образования в виде застывших волн длиной до сотни километров. Впечатление создавалось, будто здесь когда-то на берег материка выплеснулись волны, поднятые цунами, растеклись зонтиком, образуя нечто вроде длинного грота под волной, да так и застыли, накрывая берег полушатром, сохранив форму прозрачной перепонки.

Никита, естественно, сразу предложил отправить к наиболее интересным структурам катер, да и взволновавшиеся исследователи тоже горели желанием пощупать объекты «своими руками», однако Антон объявил СРАМ, и всем пассажирам вкупе с экипажем пришлось отрабатывать кажущиеся излишними и нудными процедуры инструкции по безопасности.

Длился этот скучный для молодых парней и девушек «период настоящего срама» двенадцать часов. Беспилотные аппараты, управляемые искусственными интеллектами, облетели практически все двадцать планет в поисках следов цивилизации, просканировали пространство вокруг звезды в поисках космических сооружений, ничего не обнаружили, и Лог-Логин доложил всему составу экспедиции свои соображения.

– Это некий заповедник, – сказал он с видом человека, озадаченного фокусом иллюзиониста. – Ни на одной планете нет следов разума. И при этом их природные образования имеют вид искусственных сооружений! Чего стоят только скульптуры монстров на экваторе! То есть формы рельефа всех двадцати планет, даже самого подозрительного из них – чёрного карлика, представляют собой фрактальные кристаллические соединения, сложенные по невозможным на Земле осям симметрии пятого порядка. Никогда нигде такого я не встречал. Казалось бы, все минералы, горные породы, оксиды, сульфиды, известняки, в том числе льды и снега на чёрном карлике…

– Предлагаю назвать его Оборотнем! – провозгласил Никита.

– Хорошо. – Архип остался озабоченно-смущённым. – Так вот все местные химические соединения практически не отличаются от земных, и при этом кристаллизация пород выходит за рамки известной физики! Понимаете?

– Нет, – начал было Никита и замолчал.

Антон улыбнулся, сообразив, что капитан Голенев приказал по персонлинии своему пилоту заткнуться.

– Архип, – проговорил он задумчиво, – я понял, что все планетные структуры, а также льды и снег… м-м, Оборотня, суть природные творения. Но ведь если такое невозможно с точки зрения нашей науки, то как же вы можете назвать систему этой звезды заповедником? С точки зрения логики такие заповедники могут создавать только разумные сущности.

– Вы таки заметили, – улыбнулся учёный с мягким одобрением. – Отличная внимательность на минимуме доказательств.

– Не зря же мне дали звание майора, – смеясь, оценил шутку учёного Антон.

– В том-то и дело, что каждая из кристаллических композиций не представляет собой ничего сверхъестественного, кроме воплощения в структурах пятого и седьмого класса симметрий, а вот их общее скопление невозможно без вмешательства внешних сил. Вот почему я назвал систему звезды заповедником. Его создали десятки миллионов лет назад неизвестные носители разума, и он дожил в этом состоянии до нашего появления.

– Почему же систему не разрушили во время галактической войны? – спросил Щёголев.

– А зачем? Она никому не угрожала и никому не пригодилась. Отсутствие же на планетах разрушений и следов бомбардировок как раз лишний раз подтверждает мою гипотезу.

Помолчали, вглядываясь в плывущий на фоне звёздного бисера снежно-белый искрящийся шар Оборотня.

– Можно вопрос? – заговорил Никита с необычной робостью.

– Конечно, – с готовностью подтвердил Лог-Логин.

– А не может ли вся эта композиция быть результатом удара по ней из какого-то оружия? Вспомните ту планету в Индейце, покрытую песком и пылью, откуда нас послали сюда. Планета была населена червями…

– Это были не простые черви, – хмыкнул Щёголев.

– Ну да, Черви Угаага. Но ведь мы решили, что их уничтожили с помощью вакуумного удара, превратившего всю инфраструктуру и верхний слой планеты в пыль. Может быть, здесь произошло то же самое?

Интерсеть разнесла по отсекам возгласы и реплики членов экспедиции, в основном шутки, как заметил Антон, однако Лог-Логин отреагировал иначе.

– Ник, вы молодец! – сказал он серьёзно. – Об этом стоит поразмышлять на досуге.

– Но если бы здесь применили вакуумный преобразователь, – сказала Майя, – все планеты были бы покрыты песком и пылью.

– Всё зависит от фазовой поляризации вакуумных осцилляций, – сказал Архип. – Слабая поляризация приводит к возникновению электромагнитного поля, сильная деформация создаёт гравитационное поле. Вполне возможно, что прав наш оператор, а не я.

– Так, значит, мы не станем дальше исследовать планеты? – спросила Майя огорчённо. – Я бы слетала на… гм, Оборотня.

– Слетаем, – пообещал Лихов.

* * *

Они и в самом деле провели в системе угасающей звёздочки ещё двенадцать часов и обследовали удивительное явление природы, бывшее когда-то погасшей звездой, съёжившейся до размеров небольшой планеты.

Полетели на двух катерах. В одном уместились эксперты во главе с Лог-Логиным и двое гарантов безопасности в лице бойцов Лихова. В другой уселись ещё четверо под началом Антона. Помня инцидент с Олеандрой и Дарьей, он тем не менее рискнул взять пленницу с собой, о чём впоследствии пожалел. Но менять отряд было уже поздно, и Дарья за то время, которое разведчики провели на Оборотне под защитой силового поля, спасающего от мощной гравитации, ни разу не спросила у Антона, как дела, и не пожелала удачи.

Прогулка удалась на славу, удовлетворив любопытство исследователей и космолётчиков, ещё не встречавших такие необычные изваяния изо льда и горных пород. Архип, называя свои композиции фрактальными, нисколько