Шрифт:
Закладка:
Преимущества? Как глупо это звучит.
Мы на грёбаном острове, где каждый шаг контролируется и виден как на ладони. И кого я собрался вербовать в помощники? Парней, которые не умеют ничего, кроме как двигаться в такт музыки? К тому же артисты явно считают, что я знал обо всём, когда набирал труппу. Переубедить их будет сложно. Если они не поверят мне и не примут помощь, то вскоре переубивают друг друга.
Если бы можно было как-то переманить охрану на свою сторону… Но что я могу им предложить? Деньги? Левингтон и остальные Жнецы дадут в разы больше. Среди них точно есть представители не только третьего и второго кругов, но и первого. Возможно, даже лидеры имеются, однако информация о том, какое место в ордене занимает каждый из гостей, мне недоступна. Левингтон упоминал об Андерсоне и Монтгомери, о положении остальных же я могу только догадываться.
Почему я не заподозрил неладное? Почему был так слеп? Да, на собрании об этом даже не заикались. Точнее – не заикались в моём присутствии. Однако в прошлом я ведь уже набирал людей для дикой охоты, которую Жнецы устраивают регулярно. Но то были отбитые мрази, отравляющие общество: конченные наркоманы, насильники, убийцы и прочий мусор. Жалко ли мне их было? Жалею ли я, что своими руками подписал им смертный приговор? Раскаиваюсь ли? Мучаюсь ли чувством вины? Ничуть. Я не праведник и не святой, у меня свои методы избавления от скверны.
Однако сейчас дело обстоит совсем иначе. Сегодня погибла невинная девушка. И сколько ещё умрёт невинных людей, прежде чем у меня получится вызволить их отсюда? Да и получится ли? Вполне возможно, я сгину вместе с ними.
Но я обещал Лили, что хотя бы попытаюсь.
В мыслях резко вспыхивают картинки нашей недавней близости, и я словно вновь ощущаю под пальцами бархатистую кожу. Словно вновь погружаюсь в горячую, влажную и невыносимо узкую…
Чёрт!
Я хочу ещё, и мне это не нравится. Уже очень давно в моей голове не хозяйничала женщина. После Патрисии Левингтон я не встречался ни с кем, не шёл на сближение. Мимолётные или чуть более длительные связи – это был мой максимум. Секс без обязательств мне отлично подходил, и я не рассекал по планете в поисках девушки мечты. Но с Брукс всё изначально пошло наперекосяк. Как я и предполагал, от неё слишком много проблем.
Наверняка она уже спит – беззащитная и полностью обнажённая.
Вспоминаю её тонкую длинную шею и манящие ключицы, и во мне вспыхивает желание прикусить эту нежную кожу зубами. Чем дольше я думаю об этом, тем сложнее удерживать контроль и сопротивляться порыву пойти в её комнату. Но если я позволю себе увлечься ею, мои тщательно возводимые барьеры обрушатся, и я вновь стану жалкой размазнёй.
Похоть смешивается со злостью. Почему, чёрт подери, голод такой сильный, словно это не я трахал её до хриплых криков буквально полчаса назад? Какого дьявола я так возбудился, стоило лишь подумать о ней?
Голова становится тяжёлой, и в ней оглушающим набатом бьётся навязчивая мысль: я хочу эту женщину. Прямо сейчас.
Бред. Нужно просто снять напряжение. Но, когда я уже тянусь к ширинке, мой чудом не отключившийся слух улавливает чьё-то присутствие. Рефлексы врубаются молниеносно, и, развернувшись, я успеваю отразить удар, нацеленный в спину.
– Браво, Кристофер. Твои навыки становятся всё лучше и лучше, аплодирую стоя, – саркастично подмечает Итан и действительно аплодирует.
Шут гороховый.
– Что за цирк, Итан?
– Мистеру Монтгомери очень понравилась твоя девушка. Он вежливо просит одолжить её ему на пару дней. Готов заплатить любую цену.
– Нет.
– В смысле – нет?
– Ты глухой? Я сказал, что не отдам её.
– Тогда придётся взять силой.
– Нарушаешь правила? А как же пункт о том, что отбирать чужих питомцев силой запрещено?
– Ты забыл, на кого работаешь, Кристофер? Генри велел отдать её Монтгомери.
– Она моя.
– Твои желания не учитываются, ты обязан выполнить приказ. Если ослушаешься, готов поспорить, что тебя наконец-таки бросят в камеру. Посидишь там пару-тройку дней, подумаешь над своим поведением, – Итан прищуривается и отступает к двери. – Я как раз собирался нанести мисс Брукс визит. Зашёл предупредить.
Внутри вскипает ярость, и, настигнув его, я без предупреждения наношу удар по лицу.
– Чёрта с два ты подложишь её под этого старого извращенца. Брукс останется со мной, и вам придётся с этим смириться. Можешь так и передать Генри. С Монтгомери я поговорю сам.
– Вздумал кусаться, пёс? – цедит Итан, стирая кровь с разбитой губы. – Генри плевать на твои…
– Ты, кажется, не понял меня, Итан, – резко перебиваю его. – Я сказал, что никто не навредит моей женщине. Пока Лили Брукс со мной и согласна на мою защиту – я убью любого, кто лишь подумает об этом, и мне плевать на последствия. Но Левингтону – нет. Ты ведь не хочешь, чтобы твой хозяин расстроился или понёс убытки. Поэтому даже не думай что-то сделать с Лили или отдать её кому-то. Вопрос с Монтгомери я улажу.
– Ты… ты…
Он давится слюной, сверля меня ненавидящим взглядом. О да, мы с ним никогда не ладили. И как было приятно наконец съездить кулаком по его самодовольной роже.
– Генри это так просто не оставит, – бросает Итан напоследок и скрывается в темноте коридора.
С пару минут я жду, пока он унесёт свою задницу подальше, затем направляюсь к первому гостевому корпусу, где расположился Монтгомери. Он точно должен быть у себя. Этот старый хрыч стал слишком ленив, чтобы принимать участие в продолжении увеселительной программы.
При мысли об этом я содрогаюсь от отвращения. Члены ордена и артисты давно покинули фойе, где проходил банкет в честь открытия сезона в театре Девонли. Некоторые артисты сейчас находятся в покоях своих хозяев, а некоторых охрана проводила в их комнаты. И дело вовсе не в том, что какой-то питомец пришёлся кому-то не по вкусу,
