— Так их все называют. В первые годы было очень тяжело. Сейчас умеем пугать, но… — он снова покосился на тёмную часть пещеры и едва заметно вздрогнул. — Лучше их не звать. Твоя броня не поможет.

Гедимин вспомнил разорванный пополам экзоскелет и сам поёжился — как ни назови этих животных, ему не хотелось встречаться с ними снова.

— Электрофаги тут есть? — спросил он, подумав о странной темноте в туннелях и о бронеходах, заменивших электропоезда.

— Сейчас нет, — ответил Арсалан. Он сел на обломок породы и следил, не отрываясь, за бортовыми огнями проходчика. Машина медленно подползала к сарматам, взгрызаясь в оседающую гору обломков, и свет за уменьшающимися холмами постепенно становился ярче. «Этого хватит на три часа. Мы взорвём ещё раз — и это будет полная загрузка контейнера,» — прикинул про себя Гедимин. «Потом… вроде как перерыв на обед — и ещё два захода. На перерыве придётся подниматься. Трата времени…»

— Из-за них убрали электропоезд? — спросил он. — Были нападения?

Арсалан угрюмо кивнул.

— Пока там стоял дизель, еле успевали отгонять их. Инфразвук… Клоа боятся инфразвука. А эти, наоборот, на него слетаются. Одних отгонишь — лезут другие. Тут была война… — он криво ухмыльнулся.

— Подъёмник работает не на электричестве? — озадаченно спросил Гедимин, гадая, как он не заметил новейшую технологию буквально под самым носом. — Вся база?

— Тут подстанция, — качнул головой сармат. — Дизель давно убрали. Вовремя посылать инфразвук — и никто не полезет. Но ты никуда не отходи, понял? Один такой отошёл…

Он поморщился и замолчал.

30 сентября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Грохот оседающей породы под защитное поле едва просачивался, и казалось, что рудный массив осыпается в десятке километров от затаившихся сарматов. Дождавшись, пока шум смолкнет, Гедимин выпрямился. Проходчик зажёг огни, осветив гору обломков и клубящуюся над ней пыль.

— Пусть уляжется, — сказал Арсалан, протягивая Гедимину руку. — Это для дневной смены. А мы — наверх.

В контейнере, заполненном рудой, не осталось места; инструмент положили на крышу — там даже были крепления. Туда же забрался и Гедимин. Распластавшись под защитным полем и глядя на подсвеченный потолок туннеля в считанных сантиметрах от себя, он думал, что нагруженный комбайн не перевернулся бы от лишней тонны на одном из бортов. Арсалан, услышав его сердитый вздох, протянул руку и щёлкнул пальцем по борту контейнера.

— Скоро проедем. Отвык от шахт?

— Давно не был, — отозвался Гедимин, на секунду задумавшись, относить ли к шахтам скрытые базы на Луне и Маре.

— Освоишься, — уверенно сказал Арсалан. — Ты толковый подрывник. Работал до войны?

— Я был ремонтником, — буркнул Гедимин, досадливо щурясь на мокрый потолок. «Сочится сверху. Раньше вроде было суше. Озеро подступает?»

Бронеход остановился перед широкой шахтой подъёмника. Гедимин повернул голову и увидел полуугасшие бортовые огни — в клеть, кроме их бригады, загнали ещё две, каждую со своим проходчиком. «И спускались мы, наверное, так же,» — сармат зашевелился, выбирая удобную точку для наблюдения. «Значит, подъёмник выдерживает. Надо рассмотреть его получше.»

— Крышу не проломи! — донеслось из кабины проходчика.

…Едва сарматы спустились с платформ, все машины отогнали на разгрузку; Гедимин остановился у дверей душевой, чтобы проследить за ними, но его схватили с двух сторон за плечи и втащили внутрь.

— Я же сказал — не отходить! — сердито прошипел Арсалан, придерживая его за локоть. Гедимин мигнул.

— Тут же не шахта, — заметил он, вслед за другими сарматами проходя по углублениям с розоватой жидкостью к моечным агрегатам. Гедимин не успел вникнуть в состав руды, но ирренций тут, похоже, всё-таки был, — мею добавляли во все дезактивирующие растворы и держали в ней подолгу, выгнав для этого бригаду из шахты на полчаса раньше.

— Он тоже был не в шахте, — буркнул подрывник, недовольно покосившись на него. — Здесь был. Отошёл и исчез. «Макаки» думают — сбежал. Тупые твари!

«Отошёл и исчез…» — повторял про себя Гедимин, в отмытом скафандре выбираясь на «чистую» платформу. Остальные сарматы уже сняли рабочие комбинезоны, и ремонтнику было боязно к ним прикасаться — в тонкой белой одежде они казались особенно мелкими и уязвимыми. На его массивный скафандр косились, но отобрать не пытались — только бригадир пробормотал что-то о проверке на дозиметре. Гедимин показал свой дозиметр, и филк, махнув рукой, отстал.

«Отошёл и исчез…» — сармат огляделся по сторонам. Они по-прежнему стояли под крышей базы, устроенной сложно, но всё-таки не бесконечной. «Где тут можно было исчезнуть? И животных тут нет… Если только он выбрался наружу — но где тогда выход?»

В пассажирском глайдере со снятыми сидениями (места под них ещё угадывались под наспех приваренными листами фрила) Старших пропустили вперёд, а потом плотной толпой филков прижали к дальним окнам. Стоять согнувшись было неудобно — Гедимин, аккуратно отодвинув низкорослого сармата, сел на пол, заглянул напоследок в ближайший иллюминатор (на горизонте проступила светлая полоса — до рассвета оставалось немного) и повернулся к Арсалану.

«Ты меня понимаешь?» — жестами спросил он. Подрывник удивлённо мигнул. «Что тебе надо?» — повернувшись к филкам боком и осторожно шевеля руками, спросил он. Гедимин, покосившись на соседей, прижал ладони к груди почти вплотную — он не видел, чтобы филки говорили жестами, но это не означало, что они ничего не понимают.

«Я не сдам,» — заверил он, приняв самый миролюбивый вид. «Почему думаешь, что тот сармат не сбежал?»

Арсалан вздрогнул всем телом, и его глаза сошлись в узкие чёрные прорези. Гедимин протянул руку к его плечу, но сармат отмахнулся. «Он бы ушёл не один,» — ответил он и резко, едва не сбив с ног ближайшего филка, отвернулся.

…Когда в душевой перестала шуметь вода, а в коридоре затихли шаги, Гедимин поднялся с лежака и выбрался в вестибюль. Дверь в комендантскую была плотно закрыта; сармат одобрительно хмыкнул и, покосившись на проложенный под потолком кабель, вышел на улицу. «Внутри всё